«Париж рабочих с его коммуной всегда будут чествовать, как славного предвестника нового общества».
(К. Маркс. Гражданская война во Франции).
«В последнее время социал-демократический филистер опять начинает испытывать спасительный страх при словах: диктатура пролетариата. Хотите ли знать, милостивые государи, как эта диктатура выглядит? Посмотрите на Парижскую Коммуну»
(Ф. Энгельс. Предисловие к «Гражданской войне во Франции»).
«Память борцов Коммуны чтится не только французскими рабочими, но и пролетариатом всего мира. Ибо Коммуна боролась не за какую-нибудь местную или узконациональную задачу, а за освобождение всего трудящегося человечества, всех униженных и оскорбленных»
(В. И. Ленин. Памяти Коммуны).
«Ясно, что всякий, кто хочет узнать, что такое в представлении марксистов диктатура пролетариата, тот должен ознакомиться с Парижской Коммуной».
(И. В. Сталин. Анархизм или социализм).
Воскресный день выдался погожим. Красное Знамя развевалось над ратушей. Из Парижа, охваченные животным ужасом, бежали респектабельные буржуазные семьи, прихватив с собой имущество. Их никто не задерживал, разве что задерживали на них свой презрительны взгляд рабочие столицы… Дороги из города были распахнуты и для остатков офицеров и солдат, удирающих вслед за основными частями в Версаль.
На улицах во второй половине дня (когда были полностью заняты гвардейскими отрядами правительственные здания и Национальная типография) парижане читали обращение ЦК национальной гвардии:
«Парижский народ свергнул ярмо, которое пытались наложить на него.
Спокойный, невозмутимый в сознании своей силы, он без страха и вызова ждал того момента, когда наглые безумцы осмелятся посягнуть на Республику.
На этот раз наши братья, солдаты армии, отказались поднять руку на святыню наших свобод. Мы выражаем всем свою благодарность. Пусть Париж, а с ним и вся Франция заложат крепкую основу Республики со всеми вытекающими из неё последствиями – единственного правительства, которое навсегда положит конец эпохе вражеских нашествий и гражданских войн.
Осадное положение снято.
Население Парижа приглашается в свои секции для участия в коммунальных выборах.
Безопасность граждан обеспечена, благодаря содействию национальной гвардии».
20 человек были подписантами этого первого документа временного революционного правительства. Люди, которых не знали в стране: «Правительство сделало всё для примирения. Какой-то комитет, называющий себя Центральным, хладнокровно убил генералов Клемана Тома и Леконта. Кто члены этого комитета? Коммунисты, бонопартисты, пруссаки…» - врала об этих людях буржуазная пресса, в предрассудках которой были приравнены пруссаки, оккупировавшие пол Франции, и социалисты, оспорившие право кучке богатеев решать самолично судьбы миллионов французов.
Люди, которых знали в мастерских и мануфактурах Парижа! Им теперь выпал шанс повернуть колесо истории; рабочему-формовщику Авуану младшему, механику Альфонсу Асси, портному Андинью, шапочнику Шарлю Амуру, переплётчику Луи-Эжен Варлену, рабочему-литейщику Эмилю Дювалю. Последний, член I Интернационала, предложил захватить министров, оставшихся в Париже, и требовал удержать солдат, которых не успели вывести из города, но его не слушали. Гораздо больше времени уделили бесплодному спору с делегацией мэров и депутатов Парижа, которые, прекрасно понимая бесперспективность подобных переговоров, решали задачу иного, стратегического характера. «Главная цель, которую мы преследовали этой оппозицией, заключалась в том, чтобы воспрепятствовать федератам идти на Версаль» - вспоминал позже Пьер Тирар, будущий премьер-министр после подавления Коммуны.
Версаль! Пока что там царила неразбериха, коммунаров поливали словесной бранью, а Тьер предписывал префектам департаментов выполнять распоряжения лишь «законного» версальского правительства. Воинский контингент здесь составлял порядка 30 тысяч против 100 тысяч вооружённых солдат Коммуны, однако… «Никакой агрессии, оказывайте сопротивление только в случае крайней необходимости» - призывал ЦК. Осторожность доходила до того, что 19 марта не был занят западный форт Мон-Валерьен, откуда бежали правительственные войска. В тот день, 19 марта, форт пустовал, там было безлюдно. Но вряд ли было безлюдно в одной лондонской квартире – Маркс и Энгельс узнали о восстании.
Форт Мон-Валерьен, современный вид.
Воззвание ЦК национальной гвардии к гражданам о победе восстания в Париже. 19 марта 1871 года. Афиша.
