«Париж рабочих с его коммуной всегда будут чествовать, как славного предвестника нового общества».
(К. Маркс. Гражданская война во Франции).
«В последнее время социал-демократический филистер опять начинает испытывать спасительный страх при словах: диктатура пролетариата. Хотите ли знать, милостивые государи, как эта диктатура выглядит? Посмотрите на Парижскую Коммуну»
(Ф. Энгельс. Предисловие к «Гражданской войне во Франции»).
«Память борцов Коммуны чтится не только французскими рабочими, но и пролетариатом всего мира. Ибо Коммуна боролась не за какую-нибудь местную или узконациональную задачу, а за освобождение всего трудящегося человечества, всех униженных и оскорбленных»
(В. И. Ленин. Памяти Коммуны).
«Ясно, что всякий, кто хочет узнать, что такое в представлении марксистов диктатура пролетариата, тот должен ознакомиться с Парижской Коммуной».
(И. В. Сталин. Анархизм или социализм).
Медленно и упорно версальцы усиливают военное давление на Париж. Сегодня ночью шли ожесточённые бои. И хотя форт Исси устоял, после кровопролитного боя коммунарам пришлось оставить замок Бэкон. Комиссия по строительству баррикад выпускает обращение ко всем гражданам столицы с призывом принять самое деятельное участие в строительстве баррикад для защиты города – в этом «гигантском предприятии, которое должно подготовить нас к победе или смерти».
Коммуна наконец-то приняло постановление о сроках платежей. Сошлись на погашение разного рода долгов «с рассрочкой на три года, начиная с 15 июля 1871 года, без начисления процентов». Сегодня были обсуждены итоги довыборов в правительство. Обсуждается и продовольственный вопрос, остающийся довольно острым. Продолжающееся вздорожание мяса в лавках объясняется тем, что «мясников и служащих бойни не пропускали» в город без пропусков; в городе это вызвало панику и увеличение спроса. Для успокоения населения решено расклеить афиши с извещением о заключениях сделок по снабжению Парижа с севера и с востока. Также решением комиссии обще безопасности запрещается нищенство.
Состоялось первое заседание военного трибунала под председательством полковника Росселя, где определена процедура судопроизводства и меры наказания. Признаётся право обвиняемого на защиту и гласность суда. В качестве кары предусматриваются следующие меры: смертная казнь (расстрел), каторжные работы, заключение в тюрьме, изоляция, поражение в правах, разжалование, увольнение, штраф.
Революционный Париж увековечивает себя в топонимике: площадь Италии отныне носит имя Дюваля (расстрелянного версальцами в начале апреля), а улица Мак-Магона (французский военачальник, возглавляющий Версальскую армию) переименована в улицу Коммуны.
Карл Маркс, следящий за развитием событий, пишет небольшое письмо своему товарищу Кугельману, отмечая эпохальность события, начавшегося 18 марта. «Борьба рабочего класса с классом капиталистов и его государством вступила благодаря Парижской Коммуне в новую фазу. Как бы ни кончилось дело непосредственно на этот раз, новый исходный пункт всемирно-исторической важности всё-таки завоёван». Но с Кугельманом Маркс обсуждает больше теоретические вопросы. Однако к теоретику научного социализма отправляет письмо деятель русского революционного движения – Николай Исаакович Утин. Утин не только беспокоится за судьбу Елизаветы Дмитриевой, от которой давно нет писем. Он мучается над главным вопросом: «Сколько раз я думал, что нам следовало бы отправится туда всем, но затем меня останавливали сомнения в окончательном успехе, и я говорил себе, что наше дело Интернационала скорее проиграло бы, чем выиграло, если бы все головы были снесены одним ударом вандейцев Тьера и компании, и что, исходя из этого, нашим долгом скорее является – оставаться на своих постах, чтобы продолжить начатое дело». Но уже двумя абзацами ниже Утин всё-таки пишет о желании разобраться со своими делами, «чтобы иметь возможность, если обстоятельства потребуют, тоже немедленно выехать в Париж…».
Итак – красное сердце Парижа продолжает биться! И стук этот находит отклик в сердцах многих борцов за дело пролетарского интернационализма!
Баррикады на углу улицы Риволи и площади Отель-де-Виль. Фрагмент фотографии Пьера Амбруаза Ришбура. Апрель 1871 года
