«Париж рабочих с его коммуной всегда будут чествовать, как славного предвестника нового общества».
(К. Маркс. Гражданская война во Франции).
«В последнее время социал-демократический филистер опять начинает испытывать спасительный страх при словах: диктатура пролетариата. Хотите ли знать, милостивые государи, как эта диктатура выглядит? Посмотрите на Парижскую Коммуну»
(Ф. Энгельс. Предисловие к «Гражданской войне во Франции»).
«Память борцов Коммуны чтится не только французскими рабочими, но и пролетариатом всего мира. Ибо Коммуна боролась не за какую-нибудь местную или узконациональную задачу, а за освобождение всего трудящегося человечества, всех униженных и оскорбленных»
(В. И. Ленин. Памяти Коммуны).
«Ясно, что всякий, кто хочет узнать, что такое в представлении марксистов диктатура пролетариата, тот должен ознакомиться с Парижской Коммуной».
(И. В. Сталин. Анархизм или социализм).
Форт Исси, оставленный накануне под натиском версальцев, после полудня снова в руках коммунаров. Однако организационные выводы сделаны – «ввиду того, что беспечность и небрежность со стороны военного делегата едва не привели к потере нами форта Исси, Исполнительная комиссия сочла своим долгом внести предложение об аресте гражданина Клюзере» - пишет «Журналь офисьель». Клюзере был арестован, а на его место поставлен Луи Россель, полковник инженерных войск. Он даёт согласие, написав в адрес Исполнительной комиссии: «Я принимаю эти трудные обязанности, но мне нужно ваше самое полное, самое абсолютное содействие, чтобы не пасть под тяжестью обстоятельств». Сегодня же он приказывает строить вторую линию баррикад внутри города и приложить усилия для создания укрепрайонов вокруг Торокадеро, Монмартра и Пантеона.
Однако за внешними кадровыми перестановками проглядывает гораздо более серьёзная причина падения Клюзере, арест которого совпал со спорами на заседании Коммуны о создании комитета общественного спасения. Парижская Коммуна сегодня проводит два заседания, вновь утопая в мелочных и бездейственных спорах. Снова поднимается вопрос о цене на главную газету Парижа. «… позавчера говорилось о том, что «Журналь Офисьель» будет продаваться по 5 сантимов. Но этого ещё нет. Почему? Это самая дорогая из всех газет, а между тем это – газета социалистическая…» - возмущается Жан-Батист Клеман. Полтора часа члены Коммуны спорят о газете и отчётах, в не помещаемых, прежде чем объявить заседание секретным. На нём было принято решение об аресте Клюзере по выходу с заседания. А чуть позже началось второе заседание. Здесь дебаты вновь развернулись касаемо нового органа власти. «Не надо создавать пародии на революцию. Важно преобразовать самую Коммуну, сделать её тем, чем была первая Парижская Коммуна [1792-1794 гг. – И. Гр.], т. е. собранием совместно работающих комиссий, а не парламентом, где каждый стремится высказаться» - взывает Вайан. Некоторые, памятуя о монархии, называют смешение властных полномочий в одном органе власти, называют это «реакцией» и «монархией». Выдвинувший это предложение Жюль Мио заявляет, отстаивая свою точку зрения: «Коммуну вообще укоряют в мягкотелости, в бездеятельности. Нужен комитет, который дал бы новый импульс обороне и имел бы, если понадобится, смелость рубить головы предателям». Голосуют по наименованию будущего органа – 50 на 50. Кто-то за «Комитет общественного спасения», кто-то – за «Исполнительный комитет». Решают отнести это на завтра. Но принята вторая статья предложенного декрета: «Он будет состоять из пяти членов, избранных Коммуной поимённым голосованием». Третья статья также принята, но не единогласно. Ведь согласно ей, «самые широкие полномочия над всеми делегациями и комиссиями предоставляются этому комитету, который будет ответственным только перед Коммуной»; против выступило 16 членов. Завершить оттачивание этого во многом судьбоносного (как многие думали) Декрета решили завтра. Но уже идут слухи, что якобы несколько дней назад член Коммуны Шарь Жерарден предложил Росселю вместе с Домбровским сместить «бездейственную» Коммуну и осуществить передачу власти Комитету общественного спасения… Уж больно долго раскачивается Совет Парижской Коммуны, слишком шаток её авторитет, да и к тому же остаётся Центральный Комитет нацгвардии. Но пока об этом не знают. Члены Коммуны расходятся. Многие под впечатлением не только от заседаний, но и от манифестации членов Республиканского союза департаментов на площади Лувра. Союз принимает резолюцию в поддержку Коммуны, призывая «всех честных граждан в каждом департаменте оказать Парижу моральную поддержку и по мере возможности эффективную помощь столице в её борьбе за национальные права и муниципальные права». И словно под этот акт в Лионе вспыхивает новое восстание рабочих.
Неужели Париж всё-таки не один?
Луи Натаниель Россель (1844-1971), военный делегат Коммуны
