Коллекция: Начинаем разговор

Народная демократия намного более демократична, чем диктатура капитала, позиционируемая как демократия

Автор: Андрэ Бриан
Перевод: Олеся Орленко

64 года
учитель (преподаватель)
Франция

 

 

1. Возможна ли в ХХI веке, с учетом экономических и политических изменений в мире, произошедших за сто лет со времени Великого Октября, победа социалистической революции в отдельно взятой стране или в пределах большого региона?

Да, конечно. В экономике любой страны возможны преобразования для улучшения жизни народа, в первую очередь трудящихся. Улучшение жизни предполагает преодоление основных проявлений социального неравенства, то есть увеличение доходов тех, у кого они невелики, повышение налогов на прибыль богатых (прогрессивное налогообложение), уменьшение безработицы и её искоренение, восстановление и совершенствование / развитие государственных учреждений, то есть восстановление роли государства в базовых отраслях (жильё, здравоохранение, образование, культура, досуг, транспорт, связь, контроль в области электроэнергетики, использования ресурсов газа и воды), контроль за ценами в торговле, государственный контроль за валютной и кредитно-денежной политикой, запрет на спекуляции, контроль за планированием в экономике: жизненно важные отрасли не должны быть отданы на откуп частным компаниям, которые руководствуются жаждой наживы. Это означает, что нужно упразднить частную собственность на крупные средства производства и обмена, заменив её общественной собственностью под надзором производителей.

Это противоречит неолиберальной философии и законам крупного капитало-империализма, который устанавливает и поддерживает своё доминирование при помощи международных (транснациональных) механизмов. А значит, нужно восстановить политический и экономический национальный суверенитет и независимость по отношению к международным организациям, которые служат орудиями капитализма и видят своей целью подчинение себе других стран на основе капиталистических законов, в частности, неолиберальных правил. Если какая-либо из европейских стран хочет построить социализм, то ей следует обрести свободу за счёт выхода из Евросоюза и Европейского центрального банка, а также избавиться от зависимости от МВФ и Всемирного банка. Обретение суверенитета, суверенитет как таковой позволили бы, в частности, заново развивать в стране промышленное производство и свободно устанавливать экономические отношения с миром. 

Для достижения социально-экономических целей столь же необходимо наладить контроль за производством со стороны трудящихся (расширять права и функции профсоюзов); иными словами, нужно установить власть трудящихся в промышленности. В частности, это избавило бы государственные предприятия от управления в соответствии с правилами капитализма.

В стране и мире сформируется капиталистическая оппозиция таким прогрессивным тенденциям. Следовательно, реализация этой политики должна быть адаптирована и зависеть от экономического потенциала той или иной страны, от её возможностей устанавливать связи с другими прогрессивными государствами мира. Построить социализм в отдельно взятой стране сложнее, чем в нескольких государствах, и, несомненно, это особенно трудно сделать в небольшой и бедной стране. Однако нельзя сказать, что это невозможно.

2.С учетом опыта стран левого поворота в Латинской Америке двух последних десятилетий, возможна ли победа революции невооруженным (или как его чаще называют – мирным) путем? Возможен ли при этом приход трудящихся к власти широким народным фронтом с использованием буржуазных выборных механизмов?

Разве трудящиеся взяли власть в свои руки в странах, которые избрали социально ориентированный курс? Нет, к власти пришёл не пролетариат, а некие политические объединения, которые стали проводить политику преимущественно в интересах угнетённых классов. Это лишь частично соответствует устремлениям пролетариата. 

Мы понимаем, что приход к власти посредством выборов такого правительства, которое защищает или заявляет о своей готовности защищать интересы трудящихся, вполне возможен, но лишь при условии активной мобилизации народных масс в течение довольно долгого периода перед голосованием и после него. Мы понимаем и то, что для удержания полномочий в руках таких правительств, пришедших к власти без использования военной силы, необходимо сочетание двух ключевых факторов: проведение на деле, а не на словах политики социальной направленности в интересах народа (что позволило бы сохранять на достаточно высоком уровне избирательную поддержку и необходимую правительству активную мобилизацию общественных сил), и одобрение правительства со стороны вооружённых сил; при отсутствии одного или обоих факторов правительство не сможет удержаться у власти. Ещё один немаловажный момент – идеологическая роль средств массовой информации, которые везде находятся под полным или почти полным контролем со стороны реакционных сил, поддерживающих капитализм. В то же время, мы видели, как прогрессивные правительства, пришедшие к власти благодаря вооружённой борьбе, также оказывались свергнутыми вследствие различных событий – достаточно вспомнить Никарагуа и Сальвадор.

3.Актуальна ли сегодня необходимость диктатуры пролетариата и каковы могут быть формы ее реализации? При ответе на этот вопрос просим учесть, что само понятие «пролетарий» вследствие научно-технической революции, изменения уровня образованности населения и т.д., неизбежно нуждается в уточнении.

Пролетарий – это трудящийся, который может жить только за счёт продажи своей рабочей силы, вся жизнь которого проходит в работе на владельца средств производства.

Понятие «диктатура пролетариата» нелегко поддаётся определению.

В своей работе «Классовая борьба во Франции (1848-1850)» Маркс писал: «Социализм – это перманентное выражение революции, классовая диктатура пролетариата как необходимый переходный этап для устранения всех классовых различий в целом (Этьен Балибар, «Пять очерков об историческом материализме». Таким образом, диктатура пролетариата тождественна социализму – переходному периоду между капитализмом и коммунизмом. Она представляет собой политико-экономическое единство, а не просто политический режим. Это период обобществления крупных средств производства и обмена. Но чем же характеризуется политическая структура, формирующаяся в рамках этой системы? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Когда речь заходит о диктатуре пролетариата, в наши дни мы вспоминаем исторический пример Советского Союза. Стоит отметить, что никто открыто не употребляет термин «диктатура» для описания политического режима, установившегося в рамках процесса, который принято называть социалистическим. Нигде в мире политические режимы, пришедшие к власти после Второй мировой войны и завершения антиколониальных войн и претендовавшие на строительство социализма, не позиционировали себя как диктаторские. 

В сущности, на политическом уровне цель социалистической революции состоит в углублении демократии. Противники социалистической революции воспользовались противоречиями между идеями диктатуры и демократии для того, чтобы преподнести себя как демократов и замаскировать диктаторскую природу системы, в которой главенствует капитал, а заодно дискредитировать тех, кто использует понятие «диктатура» (пролетариата) при строительстве социализма. Диктатура стала символом тирании, фашизма.
Стало бы, нужно найти другое слово для обозначения того, что Маркс называл «диктатурой», чтобы народные массы не отождествляли то, что называл «диктатурой» Маркс, с режимом, широко известным сегодня под названием «диктатура» (а оно уже стало синонимом фашизма)? Страны, построившие социализм, считались «народными демократиями». 

Народная демократия намного более демократична, чем диктатура капитала, позиционируемая как демократия.

Что помогает этим эксплуатирующим классам держаться у власти? Тот политический режим, который они именуют демократией, но который в действительности неизменно представляет собой карикатуру на демократию, позволяющую обойти, лишить ключевых характеристик подлинную, народную, прямую демократию. Они пользуются понятием и словом «демократия», чтобы по возможности обманывать и подчинять себе народ. Как только их, хотя бы даже частичная демократия, начинает создавать им проблемы, они прибегают к фашистским методам. В сущности, и то, и другое – различные формы диктатуры капитала. 

Тот политический режим, который могла бы олицетворять собой народная власть, не желающая возвращать бразды правления классу эксплуататоров, взял бы за основу расширение демократии, установление подлинной демократии.

Если диктатура пролетариата есть не что иное как социалистическая система, а народная демократия является в ней политическим режимом, то, в самом деле, становление подлинной демократии в революционном процессе рано или поздно станет неизбежным. Однако нужно уточнить срок. 

Народная демократия, которая действительно проводит социально-экономическую политику, основанную на интересах пролетариата, способна помешать возвращению к власти эксплуатирующих классов. 

Так было в социалистических странах после Второй мировой войны, так есть и сейчас на Кубе. У власти находится не пролетариат как таковой, а правительство, политика которого базируется на интересах пролетариата. 

4.Возможна ли в обозримом будущем победа революции в США и других центрах глобального империализма?

Нет, едва ли следует ожидать триумфа социалистической революции в США или в одной из доминирующих капиталистических стран, так как политические объединения, выступающие за совершение революции, не могут похвастаться благоприятным для себя соотношением сил. В США политическая система отличается полной закрытостью, и демократическое волеизъявление в процессе выборов в этой стране невозможно. В других государствах менталитет людей также испытывает на себе ощутимое воздействие капиталистических, антикоммунистических идей. Что касается Западной Европы, для того, чтобы антикапиталистическое правительство той или иной страны могло проводить политику, противоречащую запросам капитала, оно должно освободиться от членства в Евросоюзе. Однако эта идея, как правило, не фигурирует в программах партий, причисляющих себя к лагерю левых. Пожалуй, единственная крупная капиталистическая страна, где не исключена социалистическая революция, это Россия: мне кажется, что здесь ещё сильно влияние социалистического наследия и память о нём, и они способны переломить те стереотипы мышления, которые очень живучи в других странах.

5.Каковы причины упадка коммунистического движения в мире? Задаем этот вопрос с болью, но невозможно игнорировать, что во многих странах движения, нарочито дистанцирующиеся от политики либо носящие ультраправый, популистский и прямо демагогический характер, имеют среди трудящихся и эксплуатируемых большее число сторонников, чем коммунисты.

Влияние коммунистических воззрений и соответствующих политических организаций уменьшалось до тех пор, пока кризис 2008 года не придал новый импульс их развитию, и этому факту есть два взаимосвязанных объяснения: ошибки и частичные поражения режимов, возглавляемых коммунистическими партиями, а главное – чрезвычайно широкое, повсеместное использование орудий пропаганды и промывания мозгов (радио, телевидения, кино) в капиталистических странах, которое стало причиной мощного отторжения к коммунизму за счёт систематического очернения существующих примеров социализма. Эта тенденция затронула даже организации, позиционировавшие себя как коммунистические, наиболее крупные из которых сделали шаг в духе оппортунизма, открыто или завуалированно отказавшись от идеологической борьбы, от борьбы с антисоветчиной. Это явление стало особенно заметным после распада СССР и провалившейся попытки государственного переворота в 1993 году: следствием этих событий стала потеря ориентиров и ещё более выраженное подчинение основным законам капитализма, утрата идеала и веры в перемены. 

Стоит поразмышлять о реальности этого феномена, который был замечен не только в странах, возглавляемых коммунистической партией. Каким образом эта партия, будучи отстранённой от руководства страной, растеряла влияние, которым она как будто бы пользовалась, находясь у власти? Действительно ли она оказывала идеологическое воздействие? Куда могли с такой лёгкостью исчезнуть миллионы членов коммунистических партий?

Коммунисты бывшего СССР могли бы рассказать нам о причинах слабости профсоюзной и политической мобилизации в России и странах бывшего СССР, но мы можем назвать такие факторы как система работы профсоюзов и КПСС, отсутствие реальной идеологической борьбы, ошибочная вера в исчезновение классовой борьбы с приходом социализма – всё это сформировало дух «священного союза», который при возрождении капитализма трансформировался в дух классового сотрудничества. Была ли эта пассивность следствием разочарования и смятения из-за просчётов административного авторитаризма сталинской эпохи, или результатом подрывной работы Хрущёва в политике и в идеологии, или предательства во времена Горбачёва и Ельцина...?

Поддержка (и участие) коммунистических партий (как это было во Франции) или их последователей (как в Италии и в странах Восточной Европы) в работе социал-демократических правительств, проводивших политику, далёкую от интересов трудящихся и прекративших сопротивляться присоединению к Евросоюзу, могли только способствовать тому, что люди стали возлагать на все партии сразу ответственность за ухудшение их жизни и экономической ситуации в странах. В этот период центром организации протестных настроений стала уже не левая партия, которая рассматривалась как одна из виновниц случившегося, а объединения, находившиеся за пределами традиционного политического пространства, либо организации, которые позиционировали себя как новые и не успевшие запятнать свою репутацию, либо «внесистемные» единицы, при этом их истинная, порой ультраправая ориентация порой оказывалась в тени. 

Вместе с тем, на протяжении последних пятнадцати лет правые партии в правительстве занимают решительную позицию, отказываясь идти на уступки профсоюзам. Во Франции профсоюзы неоднократно организовывали массовые акции протеста, но так и не вынудили власти изменить принятые решения, или же профсоюзные организации боятся конфронтации, и левые партии также демонстрируют боязливое смирение. Такая ситуация складывалась в Великобритании во времена Тэтчер. В Италии и Испании ведущие профсоюзные объединения отказались вести радикальную классовую борьбу и приспособились к борьбе, не предполагавшей смену системы, в соответствии с реформистскими устремлениями Европейской конфедерации профсоюзов.

Подъём антикоммунистических настроений объясняется также уменьшившимся влиянием коммунистических организаций. Подтверждением служит тот факт, что революции и захваты власти левыми силами на протяжении долгого времени подготавливались некоммунистическими организациями, движениями и коалициями, кроме чилийской революции 1970-1973 годов. Достаточно вспомнить Кубу, Венесуэлу, Боливию, Эквадор, Сальвадор, Никарагуа и недавний пример – Мексику.

6.Насколько оправдано в современном мире существование компартий в национальном масштабе? Каковы могут быть сегодня и в будущем логика, перспективы развития Коммунистической партии?

В принципе коммунистическая партия является движущей силой, организатором осознанного мятежа народа, который выступает против пороков, изначально присущих капитализму, и за строительство социализма. Если идеологические и политические условия определяют приход к власти правительства, не руководимого коммунистической партией, но настроенного благосклонно по отношению к трудящимся, то как должна поступить коммунистическая партия? Это главный вопрос. Полезность коммунистической партии нисколько не уменьшится, если она будет прислушиваться к народу, оставаясь защитницей и выразительницей интересов пролетариата, содействуя радикализации политико-экономического процесса. За последние 25 лет мы видели немало примеров того, как в странах Латинской Америки прогрессивные правительства различных типов находились или находятся у власти. В каких из них коммунистическая партия, при наличии таковой, играла значимую роль?

 

  • В оформлении поста использована картина английского художника коммуниста David Newton

Дискуссия "Движение вперед"