Об исследованиях говорят «объективное», «профессиональное» или наоборот— «поверхностное», «пристрастное», «ангажированное». Если речь идёт о неприкрытой хуле или откровенном восхвалении, всё ясно. Такие тексты мало сообщают о предмете, зато насыщены сведениями об авторском к нему отношении. И потому малоинтересны. Труднее определить соответствие критерию объективности. Дело ведь не в исключении личного отношения. Научная объективность требует соответствия базовых положений и метода исследования достигнутому уровню познания природы и социума. Описание Солнечной системы, выполненное сегодня на основе геоцентризма, может быть (в силу разных причин) выполнено беспристрастно. Но объективным оно не будет.
Изучение советской эпохи стоит перед противоречием, неразрешимым в современных условиях. Революционные события в XX веке в России, создание советской государственности, социальная модернизация общества осуществлялись на основе марксистской (марксистко-ленинской) методологии, как передового научного знания. А их изучение ведётся сегодня в условиях отрицания этой методологии как ограниченной или прямо ложной.
Да, марксистская методология не успела получить должной опоры на длительную и разнообразную социалистическую практику. Кроме того, как живое научное знание, она нуждается в развитии. Но реставрация капитализма привела к директивному, без научных диспутов объявлению исторического и диалектического материализма псевдонаукой. На каковом основании делают вид, что его попросту не существует. Но замалчивание и запреты в науке — не довод.
Посему в оценках исследований, сделанных с противоположных точек зрения, изначально содержится идеологическая составляющая. Об объективности, отвлечённой от этого противоречия, не может быть речи. Не учитывать данный фактор нельзя.
В том, какой из двух подходов научен, для нас, коммунистов, проблемы нет. Другое дело, что развитие революционной теории требует иной динамики. Не до конца осмыслен социальный регресс и его причины, не учтены в полной мере достижения естественных наук, нет прочной связи между разными центрами и школами, работающими в этом направлении. И в первую очередь потому, что теория ныне лишена возможности «шагать в ногу» с революционным движением — на дворе эпоха дремучей реакции. Впрочем, мы отвлеклись на «ракеты, бороздящие просторы Вселенной»...
Исходя из сказанного, в оценках метода и результатов исследований целесообразно оперировать понятием «добросовестность». Что это значит?
Если современный выпускник истфака или перековавшийся специалист ещё советской выделки не могут охватить изучаемые явления в их диалектической взаимосвязи, они, во всяком случае, обязаны блюсти связи причинно-следственные, т.е. быть в ладах с формальной логикой. Видим в статье или выступлении появляется утверждение или вывод, не подкреплённые достаточной аргументацией (не важно, сознаёт это автор или нет) — о добросовестности нет и речи. Проще говоря: позабыл язык «высшей математики» — выполняй хотя бы «таблицу умножения».
Но зачем вообще валандаться с такими «трудами»? А затем, что до сих пор колоссальные документальные массивы по советской истории плохо изучены или не изучены вовсе. И не следует пренебрегать честной работой исследователей только потому, что в силу ограниченности они не способны делать правильных выводов. Ситуация не нова: Ленин тоже использовал статистические и социологические исследования буржуазных учёных.
Ценные в научном плане работы могут выйти из-под пера людей, как равнодушных к Советской власти и большевикам, так и настроенных негативно, если эти люди добросовестны в профессиональном плане, честны перед собой как учёные (ниже о таких работах будет сказано). Мы сталкивались с ними и в архивах, и в академических институтах. И благодарны за их работу, не взирая на идеологические расхождения.
С другой стороны, приверженность идеалам освобождения труда и победы коммунизма в мировом масштабе не освобождает от требований добросовестности. Если перед вами до самых потрохов «левый» и «красный» деятель, рассматривающий все вопросы под углом «безгрешности» «отца народов» — это либо поборник религиозной формы познания, либо такой же идеалист, что и «отменяльщики» материализма, лишь с другим оттенком.
Коли уж ставить перед собой задачу честно разобраться в непростых вопросах советской истории, тем более связанных с фигурой И.В. Сталина, надо, не предопределяя результата исследований, быть готовым принять истины, к которым приведёт научный поиск.