Код Чавеса. Глава VIII. Забастовка нефтяников: саботаж одной промышленной отрасли

Миллионы долларов, повлекшие за собой убытки на сотни миллионов

Введя в действие программу «Венесуэла: инициатива строительства доверия »(VICC), DAI решила профинансировать многие из тех же групп, которые всего несколько месяцев назад принимали открытое и даже руководящее участие в перевороте против Чавеса. Одно из первых пожертвований, распределенных в Венесуэле DAI как часть ее программы VICC, имело целью «продвижение общественного диалога и воспитание граждан» посредством средств массовой информации. Проект включал производство рекламных теле- и радиороликов с целью продвижения «демократических и современных ценностей для разрыва со стереотипами патернализма и популизма»^[1]. Проект гарантировал сотрудничество Карлоса Фернандеса, президента Fedecamaras.

Еще в апреле, после провала путча, Кармона ускользнул из-под домашнего ареста, покинул страну, стал искать политического убежища и получил его в соседней Колумбии. Во время переворота правительство Колумбии сразу же поддержало Кармону как «временного президента». Согласно телеграмме американского посла в Колумбии Энн Паттерсон от 12 апреля 2002 года, откуда многое вымарано цензурой, тогдашний министр иностранных дел Колумбии Клеменсия Фореро, сердечно отзывалась о временном венесуэльском президенте Педро Кармоне. Фореро сказала, что знает Кармону уже много лет, что Кармона хорошо известен в колумбийских предпринимательских кругах, что он привержен региональной интеграции и является большим другом Колумбии^[2].

Спустя несколько дней, уже после провала путча, министр иностранных дел Колумбии отрицала, что когда-либо публично выражала Кармоне поддержку; однако в мае 2002 года, когда Кармона примчался туда в поисках убежища, Колумбия приняла его с распростертыми объятиями. Из этой страны Кармона мог наносить частые визиты в Вашингтон и Майами, пока Соединенные Штаты, перед лицом протестов венесуэльского правительства и критики в зарубежных средствах информации не аннулировали его визу в августе того же года. Из Боготы Кармона продолжал тесно сотрудничать с Fedecamaras и оппозицией.

В Венесуэле оставили Карлоса Фернандеса, принявшего бразды правления самой мощной в стране ассоциацией предпринимателей, и он продолжил усилия Кармоны по смещению президента Чавеса с поста до истечения срока его мандата.

Информационная война СМИ против народа

Ключевую роль сыграл особый момент, когда центром внимания проекта DAI стали рекламные ролики для радио и телевидения. 2 декабря 2002 года Fedecamaras, CTV и оппозиционные партии, известные теперь под названием Демократический координационный центр, инициировали «всеобщую забастовку» общенационального масштаба с намерением дестабилизировать венесуэльскую экономику и вынудить президента Чавеса подать в отставку. Частные средства массовой информации, откровенно поддерживая цели оппозиции, символически присоединились к забастовке, прекратив трансляцию всех обычных программ, рекламы и предоставив все сто процентов своего эфирного времени для передач оппозиции.

Демократический координационный центр, при помощи ведущих венесуэльских PR-компаний и USAID, изготовила «античавистские» рекламные ролики наилучшего производственного качества из когда-либо виденных венесуэльцами. Эти ролики, нередко прокручиваемые по десять подряд в перерывах между трансляциями шествий, речей и интервью оппозиции, содержали различные сообщения о «провалах Чавеса», предполагаемых нарушениях прав человека, общем политическом кризисе и бедственном состоянии нации. В некоторых роликах обыгрывались образы поющих детей, которые, выпачкав руки красной краской, оставляли на стенах отпечатки ладоней, символизировавшие кровь; за кадром рассуждали о «будущем нации», «безопасности детства» и «необходимости создать новую Венесуэлу».

Ниже дано описание телеобъявления, переданного по одному из каналов частных венесуэльских СМИ во время декабрьской забастовки 2002 года. «Ролик» включает в себя десять рекламных объявлений, похожих друг на друга и следующих одно за другим. Они демонстрировались в промежутках между показом в выпусках новостей двадцать четыре часа в сутки маршей, речей и интервью оппозиции. На протяжении всех шестидесяти четырех дней забастовки ежедневно ^[3] в эфире прокручивалось порядка семисот подобных объявлений, похожих одно на другое, но различных по содержанию.

К примеру, на экране появлялось следующее:

Слово « НЕТ» большими красными буквами. Чуть мельче написано: « Не дай себя обмануть!», мужской голос повторяет эту же фразу. Слова еще звучат, когда появляются написанные слова: «В этой стране, нашей стране, всего один человек ответствен за столько злоупотреблений, безнаказанности, анархии и неуправляемости» (за кадром слышится быстрая музыка). Пока говорит женский голос, на фоне тысяч марширующих по улицам манифестантов-оппозиционеров появляются слова: «Венесуэла, не дай себя обмануть!». И снова диктор-мужчина: «Он один в ответе за нарушение Конституции...» (появляются слова о сценах репрессий и насилия со стороны Национальной гвардии). Затем опять женский голос: «за финансирование кружков террора, прикрываемого его правительством» (уличные сцены насилия, в воздухе распылен слезоточивый газ, бегущие люди, члены Боливарианских кружков что-то говорят и жестикулируют). Диктор-мужчина: «за то, что отдает нашу нефть» (на фоне изображения государственной нефтяной компании PDVSA), диктор-женщина: «за захват нашего торгового флота наемниками» (кадры вооруженных людей, взбирающихся на нефтяные танкеры); мужской голос: «за издевательства над PDVSA» (на экране — сцены уличного насилия, слезоточивый газ, люди кричат и бегут); вступает женский голос: «за политизацию наших Вооруженных Сил» (на экране — военные на улицах, сцены насилия); мужской голос: «за неуважение к нашим институтам» (на экране военные разгоняют слезоточивым газом гражданских лиц, хаос на улицах), вступает женский голос: «за то, что в стране забастовка» (сцены уличных маршей, вооруженные палками и камнями мужчины оскорбляют друг друга и вступают в драку), вступает мужской голос: «за разделение Венесуэлы» (необузданные манифестанты сыплют оскорблениями и дерутся), вступает женский голос: «за ненависть между братьями» (на улицах продолжаются драки, насилие и хаос), вступает мужской голос: «Венесуэла, не дай себя обмануть!» (гигантский флаг Венесуэлы, который держат манифестанты-оппозиционеры); женский голос перебивает: «В этой стране, нашей стране, только один человек в ответе за столько ужаса» (на заднем плане манифестанты-оппозиционеры выкрикивают оскорбления и делают жесты «долой!»); мужской голос: «за столько печали» (венесуэльцы несут гроб посреди толпы), женский голос: «за столько террора» (на экране — полиция тащит окровавленного, полураздетого человека, схваченного за стрельбу по манифестантам-оппозиционерам); мужской голос: «за столько насилия» (на заднем плане — человек, остервенело размахивающий дубиной посреди улицы), женский голос: «за столько нетерпимости» (на экране — вооруженные гвардейцы и полицейские, понукающие мирных граждан); мужской голос: «за столько бесчувственности» (та же уличная сцена с военными); вступает женский голос: «Вы, за которых пять раз в течение двух лет решали на выборах, не боитесь, что за вас снова решат?» (на экране — машины для голосования, голосующие избиратели, волонтеры на избирательном участке с бюллетенями); анимационная карта Венесуэлы, на которой появляется надпись большими буквами: «ЗДЕСЬ»; мужской голос: «Здесь лишь один в ответе...»; экран заливает желтый фон, на нем появляются слова, в то время как рассерженные люди хором выкрикивают: «Ни шагу назад, ВОН, УХОДИ СЕЙЧАС ЖЕ!». Конец — заставка с логотипом «Демократического координационного центра».

Проект DAI в сотрудничестве с Карлосом Фернандесом по выпуску рекламных роликов для радио и телевидения начал осуществляться 9 декабря 2002 года, всего через семь дней после начала забастовки и пропаганды войны.

Дезинформация, бесконечный показ негативных сюжетов, техника возбуждения страха и стресса, почти гипнотическое внушение, чрезмерное повторение, фальсификация и вымыслы — вот лишь некоторые технические приемы, позволяющие произвести впечатление, которые используются намеренно, не только в открыто политических передачах, но и в обычном вещании... бессмысленные повторы, бесконечная диффамация сторонников Чавеса, изображающая их в дьявольском облике. Преувеличения, длинноты, насыщение негативным подтекстом любой детали или факта, если это может хоть в минимальной степени выставить правительство Чавеса в негативном свете. Оглушительный беглый огонь, интервью неизменно негативного содержания. Злоупотребление словами, вызывающими панику («коммунизм Кастро» — любимая фраза Venevision наряду со словом «мафия», рутинно употребляемым для обозначения сторонников Чавеса). Преднамеренное употребление вне контекста таких несущих тяжелую нагрузку терминов, как «преступления против человечества» или «геноцид», для описания текущих событий в Венесуэле. Эксплуатация детей, у которых берут интервью с целью возбудить «античавистские» чувства... Венесуэльцам усиленно прививают отвращение к Чавесу по двадцать четыре часа в сутки, по семь дней в неделю, месяц за месяцем, ad nauseam^[4]. Люди с этим просыпаются и с этим ложатся спать... ^[5]

В Никарагуа и Чили Соединенным Штатам приходилось покупать прессу. El Mercurio в Чили и La Prensa в Никарагуа в значительной мере финансировались и контролировались ЦРУ. Однако в Венесуэле им повезло. Американскому правительству не потребовалось ни вкладывать больших средств, ни особо воодушевлять собственников венесуэльских средств массовой информации — те добровольно уселись в «античавистский» автомобиль.

В Венесуэле пять важнейших частных телевизионных сетей контролируют, по меньшей мере, 90% рынка, а частные станции помельче контролируют еще 5%. Эти 95,5% рынка вещания начали выражать свою оппозиционность правительству президента Уго Чавеса с начала 1999 года, чуть позже, чем он получил свой первый мандат на этот пост. После его прихода к власти в 1998 году пять главных частных телеканалов — Venevisión, Radio Caracas Televisión (RCTV), Globovisión, Televen и CMT — а также девять из десяти важнейших печатных изданий, включая El Universal, El Nacional, El Impulso, El Nuevo País и El Mundo, взяли на себя функции потерпевших поражение традиционных политических партий Демократическое действие (AD) и COPEI. Расследования, интервью, репортажи и комментарии этих средств массовой информации в течение последних пяти лет преследовали одну и ту же цель: подорвать легитимность правительства и нанести как можно больший ущерб поддержке президента народом ^[6].

Узкая группа предпринимателей владеет в Венесуэле пятнадцатью телевизионными станциями. Лишь шесть из них общенациональные, остальные — местные каналы. Три из местных станций, Televisora Andina в Мериде, Canal de los Niños Cantores в Сулии и Vale TV, принадлежат католической церкви. Есть лишь одна государственная телевизионная станция с общенациональной частотой вещания — Venezolana de Televisión (или Canal 8), еще одна, VIVE TV, работающая на частоте UHF, и станции местных средств информации, например Catia TVe и Boconó — растущие, но с очень ограниченным охватом вещания ^[7]. На протяжении нескольких десятилетий коммерческое телевидение в Венесуэле оставалось олигополией двух семей: Сиснеросов, собственников Venevisión, и группы Боттоме и Граньеров, владельцев Radio Caracas Television (RCTV) и Radio Caracas Radio. Вопреки решительному сопротивлению двух этих двух семейств, на частный рынок средств массовой информации смогли проникнуть Televen, Globovisión, CMT и La Tele, хотя два последних канала вещают лишь на частоте VHF, с ограниченным охватом.

Эта же маленькая группа собственников средств массовой информации владеет не только сетями вещания, но, кроме того, рекламными и PR-агентствами, которые работают на обогащение этих же станций, а также студиями видео- и звукозаписи и другими объектами индустрии культуры, производящими материалы для дальнейшего продвижения, которые распространяются или транслируются каналами. Густаво Сиснерос, помимо Venevisión, самой крупной станции в Венесуэле, владеет также более чем семьюдесятью средствами массовой информации в тридцати девяти странах, включая Direct TV Latin America, AOL Latin America, Caracol Televisión в Колумбии, Red Univisión в Соединенных Штатах, Galavisión и Playboy Latin America, а также дистрибьюторской сетью напитков и пищевых продуктов (розничная продажа продукции Coca Cola, Regional Beer, Pizza Hut в Венесуэле, а также дистрибьюторы молочных и других пищевых продуктов местного производства). Ему же принадлежат спортивные и культурные клубы, например бейсбольная команда «Leones de Caracas» и конкурс красоты «Мисс Венесуэла».

Именно такого рода монополии стремятся воспрепятствовать развитию страны. Передачи этих средств вещания предназначены для более чем четырех миллионов телеэкранов в Венесуэле и доходят до миллионов простых венесуэльцев. По статистике, венесуэльские дети проводят перед телевизором по пять часов ежедневно ^[8].

Печатные средства информации также сконцентрированы в руках немногих богатых семейств. Например, шесть важнейших газет принадлежат особым семейным группам. В Венесуэле распространяется порядка двухсот журналов и пятьдесят газет. Хозяевами таблоидов являются все те же владельцы журналов, газет и PR-агентств ^[8]. Один из первых лидеров оппозиции президенту Чавесу, Теодоро Петкофф, позже основал газету Tal Cual - еще одно печатное средство на службе оппозиционной пропаганды, сыгравшее ключевую роль в информационной войне против Чавеса ^[8].

При такой расстановке частных средств массовой информации и безоговорочной поддержке ими оппозиции не удивительно, что забастовка продлилась шестьдесят четыре дня.

Медийный магнат Густаво Сиснерос внес в забастовку вклад гораздо больший, чем простое телевизионное освещение событий. Он приказал закрыть свои дистрибьюторские кампании, чтобы напитки и пищевые продукты не поступали на рынки. Расчет был сделан на то, что рост дефицита доведет венесуэльцев до отчаяния и вынудит присоединиться к призыву сместить Чавеса. Есть свидетели, утверждающие, что видели, как на молочной ферме Сиснероса в штате Мерида работники выливали молоко в реку вместо того, чтобы разливать его по бутылкам для продажи. Сиснерос решил, что оставить венесуэльских детей без молока — лишь одно из мелких неприятностей войны за избавление от Чавеса.

Несмотря на то, что забастовка была хозяйской стачкой, начатой и навязанной больше боссами, собственниками и директорами, нежели трудящимися, частные медийные каналы изображали ее великой всеобщей забастовкой трудящихся. Эта новость была подхвачена во всем мире, и воспринята, хотя и ошибочно, как забастовка работников нефтяной промышленности, поддержанная рабочими и собственниками предприятий по всей стране. В действительности же директора и высокопоставленные менеджеры нефтяной промышленности намеренно вывели оборудование из рабочего режима — изменили коды доступа и помешали работникам входить в информационные компьютерные системы, что спровоцировало остановку производства, вынудило рабочих покинуть свои места, и предприятия закрылись. Саботаж в нефтяной промышленности вызвал самый большой в истории Венесуэлы дефицит горючего, что парализовало экономику и дестабилизировало страну более чем на три месяца.

Так как миллионы венесуэльцев лишились возможности работать и горючего, чтобы куда-то поехать, они вынуждены были сидеть дома и предаваться времяпрепровождению, которым еще могли заниматься бесплатно, — смотреть телевизор. Частные средства массовой информации воспользовались удобным случаем, чтобы развязать самую масштабную в современной истории информационную войну. Четыре главных телевизионных канала на все шестьдесят четыре дня забастовки прекратили трансляцию своих обычных программ. Из эфира были убраны и коммерческая реклама, и телесериалы, и художественные фильмы, и мультфильмы, и развлекательные передачи.

Вот оценка эксперта по средствам массовой информации Луиса Бритто Гарсиа:

Не менее четырех телевизионных каналов (не считая радио и печатных средств массовой информации) работали в декабре 2002 и январе 2003 года конвейерным способом по 24 часа в сутки; они передали 17 600 антиправительственных пропагандистских объявлений; все свое эфирное время, не отдыхая ни секунды, они посвятили очернению правительства методами «желтой прессы» с целью вызвать всякого рода беспокойство и слухи именно для того, чтобы внушить страх ^[9].

На протяжении этих шестидесяти четырех дней ситуация была настолько тяжёлой и сложной, что венесуэльские граждане не знали, какому источнику информации доверять: частным телеканалам или правительству. Например, по Canal 8 (государственному каналу) министр образования говорил на пресс-конференции, что все университеты и государственные школы открыты и нормально функционируют, в то время как частные СМИ утверждали обратное: будто они бастуют и закрыты. В конце концов, венесуэльцы оказались в ситуации, когда правительству было отказано в доступе к средствам массовой информации, а частные СМИ функционировали как правительство de facto ^[10].

Возможно, вреднее всего был показ сцен насилия и оппозиционной пропаганды по всем частным каналам в часы, когда телевизор больше всего смотрят дети, что прямо нарушало венесуэльские законы ^[11]. Один венесуэлец потрясенно рассказывал, как информационная война повлияла на его сына:

Вчера вечером я совершил ошибку: не проверил, смотрит ли мой шестилетний сын телевизор. Среди ночи он проснулся в холодном поту, в приступе удушья, едва дыша. Он попросился в постель к маме и ко мне — боялся, что посреди ночи явятся «чависты» и убьют его ^[12].

Еще одно триумфальное и эффективное применение долларов американского налогоплательщика.

«Демократический координационный центр»

Вслед за провалом апрельской попытки переворота и июньским учреждением OTI появился «Демократический координационный центр» (Coordinadora Democratica — CD). Момент был интересным, а название — знакомым. Имея происхождение, очень сходное с Никарагуанским демократическим координационным центром, венесуэльский CD включал Fedecаmaras, CTV, многочисленные организации гражданского общества и c десяток различных политических партий, многие из которых были получателями средств NED. Вместо того, чтобы сделать выводы из потрясений, имевших место с 11 по 14 апреля, парализовавших страну и изменивших будущее Венесуэлы, CD сразу же приступил к следующей фазе работы. Невзирая на то, что Организация американских государств направила в Венесуэлу делегацию во главе со своим генеральным секретарем Сесаром Гавирией, чтобы помочь найти решение «путем переговоров», оппозиция настаивала лишь на одной форме выхода из кризиса: смещении президента Уго Чавеса.

В октябре 2002 года офицеры вооруженных сил, настроенные против правительства (многие из них сыграли ключевые роли в перевороте), объявили о состоянии мятежа, заняли площадь в богатом районе на востоке Каракаса и объявили ее «освобожденной зоной». CD и частные средства информации, которые публично поддержали военный мятеж, использовали растущий хаос в качестве стартовой площадки для призыва к «общенациональной забастовке» в начале декабря.

На второй день забастовки госсекретарь Соединенных Штатов Колин Пауэлл имел в Боготе встречу с «экс-президентом» путчистов Педро Кармоной, который, согласно колумбийской прессе, часто встречался с американским послом в этой стране Энн Паттерсон ^[13]. Если принять во внимание, что Кармона продолжал поддерживать контакты со своими партнерами из Fedecаmaras, а эта предпринимательская ассоциация была основным подстрекателем и инициатором забастовки, встреча государственного секретаря Соединенных Штатов и путчистского лидера в изгнании, постоянно занимавшегося дестабилизацией демократической страны, казалась неуместной. Однако, очевидно, такое поведение для американского правительства — норма. Поэтому Педро Кармона сразу же после апрельского переворота безнаказанно совершал частые поездки в Соединенные Штаты, и лишь под растущим международным давлением госдепартамент аннулировал его туристическую визу ^[14].

Забастовка, возглавленная CD, продолжалась до февраля 2003 года. Экономический ущерб превысил десять миллиардов долларов. В забастовке, которая во многих отраслях была скорее стачкой хозяев, так как владельцы предприятий закрывали свои компании и тем самым вынуждали своих служащих не работать, центральное место занимала нефтяная промышленность — «спасательный круг» Венесуэлы и основной источник ее доходов. Часть работников PDVSA, преимущественно служащие из высшего руководства во главе с Хуаном Фернандесом, образовали группировку под названием "Люди нефти"(Gente del Petróleo), влившуюся в Демократический координационный центр. Эта группировка получала косвенным путем финансирование от NED и USAID.

INTESA: никзопробный пакт

Менеджеры высокого уровня и другие сотрудники PDVSA, которые присоединились к забастовке, не только нарушили свои контракты, но и лишили остальных работников доступа к кодам и разрешенным зонам, без чего нельзя было ввести в действие нефтеперегонное оборудование и начать другие производственные операции. В том, что венесуэльская нефтяная промышленность была парализована, ключевую роль сыграла INTESA — малоизвестное, но стратегически важное смешанное предприятие, образованное американской компанией Science Applications International Corporation ( SAIC), имеющей связи с ЦРУ, и венесуэльской PDVSA.

INTESА — информационно-технологическое предприятие, созданное для обеспечения всех электронных операций PDVSA и замены многих аналогичных, но более старых систем на новую технологию. INTESА не только немедленно присоединилась к забастовке, но также намеренно заблокировала основное оборудование и сети, необходимые для функционирования индустрии. Служащие INTESA при помощи дистанционного управления изменили электронные коды доступа и программирования, поэтому работники, оставшиеся на своих местах в PDVSA, не могли пользоваться компьютерами, машинами и оборудованием нефтеперерабатывающего завода. В результате производство в нефтяной отрасли Венесуэлы было прервано, и потери были опустошительны. Не только простого венесуэльца лишили бензина и нефти, но и контракты с международными партнерами оказались под серьезной угрозой.

Венесуэла вынуждена была закупать нефть в других странах, чтобы покрыть минимальные потребности по выполнению договорных обязательств. На автозаправках в нескольких районах Венесуэлы выстраивались очереди длиной более пяти миль. Так как забастовка продлилась до конца декабря, многие таксисты и владельцы машин провели рождественскую ночь в машинах, дожидаясь в очередях своей порции бензина. Миллионы граждан, не имеющих электробытовых плит, в течение шестидесяти четырех дней забастовки вынуждены были готовить пищу на дровах даже посреди Каракаса.

SAIC — крупнейший акционер INTESА, на тот момент владелец 60% акций компании против 40% у PDVSA, — является важным контрагентом правительства Соединенных Штатов. Ее совет директоров состоит из бывших начальников Генерального штаба армии, экс-агентов ЦРУ и правительственных служащих высокого ранга; он тесно связан с правительством, и не только контрактными обязательствами. Телеграммы, направленные из посольства Соединенных Штатов во время переговоров PDVSA и SAIC по вопросу создания INTESA, показывают, что это совместное предприятие имело для северной страны «исключительную важность».

В 1998 году, перед вступлением Чавеса в должность президента, SAIC вела переговоры о создании подобного рода компании с Министерством обороны Венесуэлы. Как уже говорилось, подобный контракт обеспечил бы этой компании, возглавляемой бывшими офицерами ЦРУ и высокопоставленными функционерами правительства Соединенных Штатов, полный контроль над системами обороны и национальной безопасности Венесуэлы. Президент Чавес отверг этот пакт прежде, чем он успел стать реальностью. Однако INTESА, предприятие PDVSA-SAIC, была уже создана, и правительству оставалось только дожидаться истечения срока контракта в конце 2002 года.

Во время забастовки президент PDVSA Али Родригес попытался разрешить ситуацию с INTESA дружественным путем. Он информировал компанию, что ее обязательства по контракту требуют продолжать оказание услуг, несмотря на внешние обстоятельства. Когда дирекция INTESA отказалась выполнить свои обязательства перед PDVSA, Родригес попросил передать ему коды доступа к оборудованию, чтобы работники PDVSA смогли запустить машины и возобновить работу отрасли. Этот диалог продолжался несколько недель. INTESА упорно отказывалась сотрудничать с PDVSA, и в конечном итоге сотрудники PDVSA вынуждены были проникнуть в помещение INTESА и взять оборудование в свои руки, чтобы возобновить работу венесуэльской нефтяной промышленности.

Впоследствии SAIC предъявила PDVSA иск за «экспроприацию» своего оборудования и выиграла дело. Слушание состоялось в Overseas Private Investment Corporation (OPIC) (Корпорации частных зарубежных инвестиций) — агентстве правительства Соединенных Штатов по предоставлению страховых услуг американским компаниям, делающим инвестиции за рубежом. Едва ли стоит удивляться, что агентство такого официального профиля вынесло решение в пользу другой связанной с этим правительством компании. PDVSA получила указание выплатить SAIC компенсацию примерно в шесть миллионов долларов.

«Досрочные выборы». Конституция, какая конституция?

Когда забастовка достигла высшей точки, Белый дом выступил с призывом к проведению в Венесуэле «досрочных выборов» с целью положить конец политическому кризису. Правительство Соединенных Штатов, которое девять месяцев тому назад поддержало переворот, теперь вновь поддержало в Венесуэле антиконституционное решение. В венесуэльской Конституции не было предусмотрено проведение «досрочных выборов» в момент политического кризиса. Тем не менее, 13 декабря 2002 года Белый Дом издал обращение, в котором говорилось: «Соединенные Штаты уверены, что единственным мирным и политически реальным путем выхода из кризиса является проведение досрочных выборов»^[15].

В тот же день Ричард Баучер, представитель Государственного департамента, выступил на брифинге для прессы с откровенным комментарием, заявив: «...мы думаем, что досрочные выборы — решение того типа, который требуется. Полагаю, можно было бы сказать, что это — наша цель...» ^[16]. Ясно, что Соединенные Штаты держали в уме одну цель: подорвать венесуэльскую Конституцию посредством назначения неконституционных выборов, чтобы отстранить Чавеса от должности под предлогом демократического избирательного процесса. После всего этого кто смог бы отрицать, что выборы были демократическими?

В течение того же периода Министерство обороны направляло в Вашингтон искаженную разведывательную информацию, стремясь изолировать президента Чавеса, представить его в образе парии, чтобы снова иметь возможность оправдать любые действия против него. Телеграмма декабря 2002 года содержала ложные утверждения, будто Чавес «приказал уничтожить телеканалы» Globovision, Televen, Canal Dos «и, возможно, другие средства информации. Эти акции были запланированы на поздний вечер 12 декабря». Такие утверждения были совершенно необоснованными. Президент Чавес никогда не отдавал приказов о подобных действиях и эти каналы никогда не были уничтожены. Фактически, те же самые средства телевидения транслировали двадцать четыре часа в сутки без всякой цензуры «античавистские» сообщения, которые во многих случаях были насильственными и агрессивными, а государство не приняло никаких мер, ограничивающих свободу слова; однако, те, кто принял в Вашингтоне телеграмму, не знали, что информация была ложной. В том же докладе говорилось: «кубинские войска и партизаны Революционных вооруженных сил Колумбии находятся в Венесуэле, чтобы поддержать Чавеса», с явным намерением связать венесуэльского лидера с колумбийской герильей и открыть, таким образом, ворота международной интервенции^[17].