Код Чавеса. Глава IX. Электоральная интервенция: последняя надежда соединенных штатов

Фабрикация Súmate

Создание в Венесуэле новой организации сопровождалось странным совпадением даты, места и событий. После устранения SAIC из PDVSA и потери ею контроля над самой важной во всем Западном полушарии нефтяной промышленностью была создана Sumate («Присоединяйся») — некоммерческое движение, сосредоточившееся на выборах с применением передовой политтехнологии и руководимое состоятельными венесуэльцами, примкнувшими к оппозиции^[1]. Дебют Sumate состоялся в конце забастовки, которая уже потерпела провал в смысле своей цели — свержения Чавеса, хотя и смогла отравить жизнь венесуэльцам путем разорения экономики. Оппозиция держалась американских требований провести «досрочные выборы», однако правительство с полным правом отказывалось разрешить такую неконституционную акцию. Sumate предлагало отчаявшейся оппозиции и терявшему терпение американскому правительству альтернативу: референдум.

Конституция Венесуэлы 1999 года включает зафиксированное в Статье 72 положение, которое позволяет ставить вопрос о проведении референдума об отзыве любого избранного официального лица по истечении половины срока его полномочий. Ходатайство о референдуме должно быть подписано 20% избирателей; чтобы отзыв состоялся, за него должно проголосовать больше избирателей, чем при избрании данного лица, и эти голоса должны составить большинство по отношению к поданным за продолжение его полномочий. Это сложный процесс. Но Sumate, движимая щедрой денежной поддержкой, предполагавшей оппозиционную активность, и, не считаясь с тем, что, согласно букве Конституции, правительство должно было прежде проработать свыше половины срока своего мандата, в начале февраля 2003 года начала кампанию сбора подписей с целью внести ходатайство о проведении референдума.

В начале того же года в штаб-квартиру Sumate в Каракасе из неизвестного источника, находящегося в Соединенных Штатах, было направлено более трех тысяч компьютеров-ноутбуков. В день начала кампании за подачу заявки о референдуме венесуэльские власти обнаружили в распоряжении сотрудников Sumate несколько сотен ноутбуков с фирменными наклейками PDVSA — их вынесли из офисов нефтяной промышленности во время забастовки.

Утверждая, будто ею за один день собрано 27 миллионов подписей^[2] в поддержку референдума о прекращении мандата президента Уго Чавеса, Sumate потребовала от правительства назначить голосование немедленно. Венесуэльское правительство не приняло этих требований, поскольку еще не истекла половина срока мандата президента, как устанавливает Конституция.

Зато другое правительство уделило им много внимания и стимулировало поднятый ими шум. Соединенные Штаты обеспечили Sumate щедрую оплату ее действий. NED и USAID предоставили этой организации средства, чтобы она продолжала бороться за референдум^[3].

Соединенные Штаты изображали Sumate, как и Гражданский путь (Via Civica) в Никарагуа, в качестве нейтральной организации по обучению избирателей, но на веб-сайте самой этой организации ясно указывалось, что ее цель — «продвижение референдума против президента Чавеса^[4]». К тому же, вице-президент и казначей Súmate, Мария Корина Мачадо еще во время попытки переворота поставила свою подпись под позорным «Декретом Кармоны», что полностью выявило «античавистский» уклон и антидемократические тенденции этой организации. Алехандро Плас, президент Sumate, был директором Андского офиса McKinsey & Company, консультационной фирмы, известной своими связями с ЦРУ.

Референдум

На 2003 финансовый год OTI запросил 5 074 000 долларов на свои операции в Венесуэле. NED передал более миллиона долларов своим контрагентам — главным образом тем же организациям, которые возглавляли 64-дневную незаконную забастовку, нанесшую венесуэльской экономике огромный ущерб. DAI тоже продолжала вкладывать средства в проекты, составлявшие часть ее программы VICC.

После провала забастовки стало ясно, что оппозиции необходимо сплотиться и сосредоточиться на «реальном» решении — избирательном процессе, который воспринимался бы в мире как легитимный. Конституция открывала возможность проведения референдума об отзыве, и в мае 2003 года, после более чем девяти месяцев посредничества ОАГ (OEA), оппозиция согласилась искать «мирного и конституционного» разрешения кризиса. Поскольку досрочные выборы не соответствовали Конституции, референдум становился единственным путем, который мог бы позволить досрочно сместить президента Чавеса с его поста.

Sumate сразу же возглавила кампанию, имевшую целью вынудить правительство принять подписи, собранные в феврале 2003 года. Частные СМИ и международная пресса, поощряемые правительством Соединенных Штатов, поддержали это требование. Несмотря на то, что условия, предусмотренные Статьей 72, не были выполнены, представители этого правительства постоянно утверждали, будто правительство Чавеса препятствует проведению конституционного референдума. Национальный избирательный совет (Consejo Nacional Electoral — CNE) Венесуэлы — автономный правительственный орган — заявил, что не примет собранные подписи, поскольку допущены явные нарушения требований, предъявляемых к референдуму. Тогда же CNE сформулировал комплекс норм и руководящих положений, призванных регулировать процесс референдума. Конец ноября был принят за предельный рубеж петиционной кампании, развертываемой в поддержку референдума об отзыве. В случае сбора требуемого числа подписей — 20% зарегистрированных избирателей, примерно 2,4 миллионов — должен был начаться процесс прекращения мандата президента Чавеса.

Sumate без промедления развязала информационно-пропагандистскую кампанию в поддержку ходатайства, ставшую известной под названием «Движения за подтверждение» («Reafirmazo»). На средства NED и USAID она приступила к серийному производству «античавистских» материалов в поддержку референдума, которые распространялись по всей стране. Организация также выпускала маленькие синие карточки, подтверждавшие, что избиратель подписал ходатайство о референдуме по отзыву. Карточки распространялись в пунктах сбора подписей, причем избирателям предписывалось сдавать их своим работодателям, иначе грозило увольнение. Этот шантаж невольно оплачивали граждане США.

Осенью 2003 года OTI запросил и получил дополнительную сумму в 6 345 000 долларов для использования в Венесуэле в 2004 году.

USAID также передало 1 750 000 долларов Центру Картера, руководимому экс-президентом Соединенных Штатов Джеймсом Картером, на осуществление наблюдательских и посреднических функций в процессе референдума.

В эти же месяцы USAID предоставило Международному республиканскому институту (IRI) и Национальному демократическому институту (NDI) более двух миллионов долларов с целью «гарантировать заслуживающие доверия избирательные процессы» и «укреплять политические партии» в Венесуэле в течение 2003 — 2004 годов.

При предоставлении NDI одного из пожертвований, общая сумма которого достигала 769 тысяч долларов, USAID потребовало, чтобы 300 тысяч долларов было распределено среди местных адресатов. В качестве главного получателя средств намечалась Sumate. По условиям предоставления грантов требовалось, чтобы организации участвовали в наблюдении за избирательным процессом, сверке списков избирателей и в обучении тех, кто будет проводить опросы. Когда все эти виды деятельности осуществляются по указаниям и под надзором иностранного правительства, они выступают явными признаками вмешательства. К тому же трудно поверить в справедливость и сбалансированность программы пожертвований, предназначенной для «надзора над предшествующим голосованию процессом, за днем голосования и за периодом после него, включая быстрый подсчет голосов», чтобы осуществить референдум по отзыву мандата президента Чавеса. Как будто всего этого мало, в качестве предпосылки использовалось представление, будто Чавес — «популист», деятель «авторитарный» и «спорный».

NDI, с помощью денег USAID, помог Sumate создать саму организацию и ее структуру, основу которой составляли волонтеры. Пожертвования в сумме 769 тысяч долларов позволили NDI разработать пособия для наблюдателей с учетом венесуэльской специфики, вести работу с группами с целью выстроить «пирамидальную структуру по обучению и подготовке обучающих» и «помочь группам создать альянсы с другими институтами и секторами, имея в виду укрепление их волонтерской базы». NDI помог Súmate разработать дидактические материалы для обучения, бланки для наблюдателей, программное обеспечение, информацию о государственной системе образования и другой необходимый инструментарий на испанском языке.

В сущности все, в чем нуждалась Súmate для руководства кампанией по проведению референдума об отзыве, было оплачено Соединенными Штатами Америки.

В то время как NDI сконцентрировал усилия на проекте Sumate и кампании по проведению референдума об отзыве, Международный республиканский институт (IRI) использовал выделенные USAID 450 тысяч долларов для подготовки оппозиционных политических партий к досрочным выборам, которые состоялись бы в случае поражения Чавеса на референдуме. IRI работал с такими партиями, как Приоритет справедливости (Pimero Justicia), Проект Венесуэла (Proyecto Venezuela), AD, COPEI, MAS, «Альянс cмелый народ» (Alianza Bravo Pueblo) и другими, обучая их организации и структуре кампаний, разработке платформ, массовых мероприятий, привлечению и вербовке сторонников, сбору средств и другим аспектам профессионального проведения избирательных кампаний.

Правительство Соединенных Штатов считало смещение Чавеса уже решенным делом, судя по тому, сколь значительные средства оно вложило в подготовку и обучение послечавесовского правительства. Как признал перед референдумом Роджер Норьега, заместитель госсекретаря Соединенных Штатов по делам Западного полушария: «Мы вложили уйму денег в этот процесс».^[5]

Террористические связи Венесуэлы

Как раз около даты «Подтверждения», осенью 2003 года, Соединенные Штаты развернули еще одну атаку на правительство Уго Чавеса. На сей раз, они выступили с утверждением, будто в Венесуэле имеются лагеря по подготовке «террористов» и она сотрудничает с колумбийскими группировками FARC и ELN, которые обе включены в американский список международных террористических организаций. В статье Линды Робинсон, опубликованной в октябре в U.S. News and World Report под заголовком «Террор рядом с домом», утверждалось, что террористы Аль-Каиды, FARC и ELN имеют тренировочные лагеря, разбросанные по всей Венесуэле. В статье приводилась карта этой южноамериканской страны с условными обозначениями якобы находящихся там тренировочных лагерей.

Венесуэла — страна, богатая нефтью и в то же время политически нестабильная, становится возможной осью терроризма в Западном полушарии, оказывая помощь исламским радикалам с Ближнего Востока и другим террористам. Как утверждают высокопоставленные офицеры армии и разведки Соединенных Штатов... Террористические группы с Ближнего Востока располагают ячейками поддержки в Венесуэле и в других местах Андского региона. Венесуэла поддерживает вооруженные группировки оппозиции в соседней Колумбии; эти группировки включены Соединенными Штатами в официальный список террористических организаций и связаны также с наркотрафиком.^[6]

Эти утверждения базировались на комментариях «анонимного функционера из Соединенных Штатов» и «исчерпывающем» расследовании, проведенном журналом, так и не назвавшим своих «заслуживающих доверия» источников.

Незамеченными прошли суждения, более заслуживающие внимания, — например, бригадного генерала Бенджамина Р. Миксона, начальника оперативного отдела базирующегося в Майами Южного командования США, который в интервью газете Miami Herald подтвердил: «Южное командование не располагает информацией о поддержке Венесуэлой террористов»^[7].

В статье, распространенной «Юнайтед пресс интернэшнл» (United Press International — UPI), также утверждалось наличие связи между венесуэльским правительством и исламскими террористическими сетями. В статье утверждалось даже, будто Чавес предоставлял убежище террористам-смертникам, причастным к нападениям 11 сентября 2001 года в Соединенных Штатах:

Следователи называют двоих подозреваемых из «Аль-Каиды», обосновавшихся в Колумбии: Хакима Мамада Аль Диаба Фаттаха, который был депортирован из Соединенных Штатов из-за подозрений в причастности к нападениям 11 сентября 2001 года, и Рахмана Хазиля Мохаммеда Алана, который отбывает заключение в Великобритании за контрабандный провоз взрывчатых веществ на самолете «Бритиш эйруэйз». Американские и британские функционеры сетуют, что их расследование затруднено, поскольку правительство президента Уго Чавеса Фриаса расформировало разведывательные подразделения, обученные Соединенными Штатами и следившие раньше за связями террористов в арабской общине Венесуэлы, численность которой достигает полумиллиона. Вместо этого, как сообщают американские, британские и другие европейские функционеры в Каракасе, Чавес пригласил руководить своими службами безопасности кубинских и ливийских советников^[8].

В статье ЮПИ (UPI) официальные источники не назывались поименно, и не приводилось никаких доказательств, подкрепляющих эти утверждения. К тому же после этой серии статей, содержавших оскорбительные утверждения о предполагаемых связях Венесуэлы с Аль-Каидой и другими террористическими группами, данная тема больше не упоминалась. Эти уверения были только тактическим приемом нагнетания страха — частью стратегии изоляции правительства Уго Чавеса в мировом сообществе и оправдания интервенции.

И снова эта стратегия потерпела провал.

«Гуаримба»

Несмотря на это давление из-за рубежа, процесс сбора подписей шел неплохо. Позднее CNE признал действительными только 1 миллион 900 тысяч подписей, тогда как еще около миллиона было аннулировано и признано подтасованными; более 800 тысяч клеточек в подписных листах было заполнено одинаковыми почерками в нарушение правил CNE. На это известие оппозиция ответила насилием.

В феврале 2004 года экстремистские фракции, недавно сложившиеся внутри Демократического координационного центра (Coordinadora Democratica), приступили к осуществлению плана под названием «Гуаримба» («La Guarimba»); разработал его, по-видимому, венесуэлец кубинского происхождения Роберто Алонсо. «Гуаримба» призывала группировки правых включаться в широкую кампанию гражданского неповиновения и насилия на улицах Каракаса и других столичных территориях с целью спровоцировать репрессивные действия сил государства и тем самым подтвердить обвинения в нарушении прав человека и отсутствии институционального порядка.

«Гуаримба» длилась с 27 февраля по 1 марта 2004 года; за эти дни несколько венесуэльских граждан получили травмы и подверглись аресту за нарушения закона. Провокаторы, осуществлявшие «Гуаримбу», жгли на улицах мусор, перекрывали дороги и забрасывали силы безопасности бутылками с зажигательной смесью и другими самодельными бомбами. СМИ, контролируемые оппозицией, срочно принялись распространять по миру заранее разработанную версию событий, изображавшую правительство «виновником репрессий», а арестованных в этот период за нарушение закона — как «жертв незаконного ареста и пыток». Бросалось в глаза сходство «Гуаримбы» со стратегией «чилизации», применявшейся сначала к этой южноамериканской стране, а затем к Никарагуа. В обеих странах использовалась сходная тактика с одинаковыми результатами.

Вследствие насилия и нестабильности, вновь вызванных оппозицией, венесуэльское правительство согласилось провести в течение четырех дней «проверку» подписей, выглядевших подтасованными; этот процесс должен был проходить под контролем CNE. Оппозиции предоставлялась еще одна возможность законно собрать 2 400 000 подписей, необходимых для проведения референдума об отзыве. Сроком подтверждения подписей — «исправления», как стали это называть, — был установлен конец мая 2004 года. Центр Картера и ОАГ (OEA) выступали в качестве наблюдателей, оплачиваемых USAID.

Представив около 100 тысяч новых подписей, оппозиция собрала требуемое число. Референдум был назначен на 15 августа 2004 года.

«План консенсуса для Буша»

Через пять дней после объявления о проведении референдума оппозиция ввела в действие альтернативный план для «переходного правительства» на период после Чавеса. Этот проект, под названием «План Консенсус — Страна», возник, как первая попытка оппозиции предложить венесуэльцам нечто большее, чем голое требование «убрать Чавеса с президентства». Оппозиция подвергалась за рубежом резкой критике за то, что не имела ни конкретных планов, ни способных противостоять Чавесу кандидатов, ни платформы для развертывания кампании. План Консенсус появился как магическое решение; однако, отшлифованные формулировки этого плана не были порождены независимыми усилиями оппозиции; на самом деле они были результатом пожертвований NED в адрес CIPE-CEDICE в 2003 г. вместе с фондами USAID, поступавшими через DAI различным группировкам оппозиции, включая «Лидерство и видение» (Lidarazgo y Vision) и «Хотим выбирать» (Queremos Elegir).

Кроме того, и IRI и NDI приложили руку к финансированию этого уродливого порождения «альтернативной программы». Целью Соединенных Штатов было выиграть референдум и привести к власти переходное правительство, которое выражало бы их интересы. Сама кампания за референдум — через Sumate и CD — и альтернативная программа — через пожертвования NED и USAID — финансировались и контролировались агентами правительства Соединенных Штатов^[9]. Роль главного разработчика программы установления «переходного правительства» NED поручила CEDICE, несмотря на то, что Росио Гихарро, президент CEDICE, одной из первых поставила подпись под «Декретом Кармоны», и «временный президент» поручил ей представлять неправительственные организации на своей «церемонии вступления в должность». CEDICE была также одной из самых одиозных в Венесуэле «античавистских» группировок, чьи лидеры неоднократно пытались убедить руководителя программы NED Кристофера Сабатини, что случившееся 11 апреля 2002 года — не государственный переворот, а народное восстание против «диктатора»^[10].

Однако проект Плана Консенсус не означал для венесуэльцев ничего, кроме уже виденного раньше: пустых обещаний и возврата к неолиберальной программе. Проект, финансируемый NED, включал представителей почти всех организаций и политических партий, связанных с широким объединением оппозиции — Демократическим координационным центром, и даже представителей католической церкви и бывших менеджеров PDVSA. Многие из этих лиц и организаций совсем недавно участвовали в незаконных и разрушительных для демократии действиях — перевороте и забастовке.

Проект Плана Консенсус базировался на следующей предпосылке:

«общенациональная программа, побуждающая к принятию свободно-рыночных реформ, особенно важна в настоящее время... единственное, что отделяет страну от полного революционного контроля (sic), — тот факт, что правительство Чавеса стало результатом свободных выборов, как был вначале и нацистский режим^[11]».

Правительство Соединенных Штатов финансировало организацию, которая совершенно беззастенчиво сравнивала правительство Чавеса с нацистским режимом и добивалась проведения примерно таких же свободно-рыночных реформ, как те, которых венесуэльцы стремились избежать, избрав свое правительство. Кроме того, список представленных в проекте организаций напоминал «биографический словарь» участников переворота и организаций, лихорадочно стремившихся избавиться от Чавеса любыми средствами.

Члены Комитета План Консенсус — Максим Росс от Ассамблеи граждан (Asamblea de Ciudadanos) и Доминго Альберто Ранхель от Гражданского сопротивления (Resistencia Civil) — были среди подписавших Декрет Кармоны вместе с Росио Гихарро, руководительницей CEDICE, осуществлявшей надзор над всем проектом. Сиприано Эредиа, представлявший «Поднимающееся видение» (Vision Emergente), Томас Паэс от «Университетской сети» (Red Universitaria) и Элиас Сантана, руководитель «Гражданского альянса» (Alianza Civica), подписали публичный «Документ» гражданского общества, которым признавалась легитимность путчистского правительства Кармоны. Другие члены комитета советников проекта — Уго Фонсека Висо, Хорхе Ботти и Альбис Муньос — были представителями Fedecamaras, стоявшей во главе переворота и забастовки; Хесус Урбиэта и Нельсон Ландаэс, тоже члены комитета советников, представляли CTV — профцентр, примкнувший к Fedecamaras во время переворота и забастовки, а член комитета Нельсон Бенитес представлял «Людей нефти» (Gente del Petroleo), организацию работников PDVSA, ответственную за развязывание незаконной забастовки в нефтяной промышленности. Участвовали в проекте и представители оппозиционных партий COPEI, AD, «Единый народ» (Solo Pueblo), «Альянс Смелый Народ» (Alianza Bravo Pueblo) и «Приоритет справедливости» (Primero Justicia)^[12].

Когда выяснилось, что «План Консенсус Страна» финансируется правительством Соединенных Штатов, возмущенный Чавес назвал его «Планом консенсуса для Буша» — «Made in USA». Диего Б. Урбанеха, представитель Демократического координационного центра и пресс-секретарь проекта План Консенсус, признал поражение почти сразу. Если вначале оппозиция приняла его с большим энтузиазмом как «альтернативу Чавесу», то уже через неделю об опозоренном Плане Консенсус не принято было вспоминать. Просчеты самой оппозиции и правительства Буша снова привели к провалу.

Эксперимент в Петаре

Тем временем DAI уже распределила шестьдесят семь пожертвований на сумму, которая в последние месяцы равнялась в общей сложности 2 300 000 долларов; более половины предназначалось для референдума и для «постчавистской» Венесуэлы. Отвечая в соответствии с FOIA на запрос информации о своих проектах в Венесуэле, USAID не раскрыло названий всех организаций, получавших в Венесуэле доллары американского налогоплательщика. Очень редко, по административному недосмотру, раскрывались имена и названия получателей, например Sumate, Карлоса Фернандеса и «Демократического дозора» (Mirador Democratico), но, что касается большинства пожертвований, цензура пропускала лишь названия проектов с описанием программ. Некоторые проекты легко было расшифровать, например «Мечта для Венесуэлы», предложенная «Лидерством и видением» (Liderazgo y Vision) — организацией, финансируемой NED как еще одна альтернатива Чавесу; но большинство обозначалось только названием проекта.

Что касается шестидесяти семи пожертвований на 2003-2004 годы, особенно бросается в глаза следующее: семь из них предназначались для общины Петаре — одного из самых густонаселенных районов Венесуэлы, важной базы поддержки Чавеса.

Петаре — самый населенный район Большого Каракаса. Расположенный в муниципии Сукре штата Миранда, Петаре — в основном район рабочего класса и бедноты с отдельными участками, где живут люди среднего и высшего классов. Хотя он был известен как бастион сторонников Чавеса, но, к удивлению многих, во время референдума о его отзыве 15 августа 2004 года в Петаре что-то случилось: вопреки ожиданиям, «да», т.е. в пользу оппозиции, сказало больше граждан, чем «нет», т.е. за то, чтобы Чавес остался на своем посту.

Семь пожертвований USAID-DAI в Петаре были сосредоточены в основном на «гражданском развитии и политической подготовке» и на улучшении отношений в общине. Одно из пожертвований, оцененное в 22 081 доллар и названное «Наводя коммунитарные мосты к укреплению демократической жизни в наших общинах», предназначалось якобы для исправления отношений сообществ высшего и среднего классов в районе Петаре с низшим классом, составляющим большинство. Еще одно пожертвование в 53 тысячи долларов «Мой квартал: демократическое пространство для консенсуса и развития» — предназначалось для помощи членам бедных общин в развитии демократических ценностей.

Еще один проект USAID-DAI в Петаре — «Диалог и разрешение конфликтов» — предположительно должен был научить трудящихся бедняков общению в условиях демократии, а процветающее начинание «Соседские акции ради гармонии и понимания» представляло собой проект выделения 34 215 долларов, чтобы «помочь» членам сообщества хорошо себя вести. На самое туманное — «Локальный опыт переговоров и легитимации консенсуса. Права детей в Сукре» — пошло еще 6 тысяч долларов, а самое общее — «Предотвращение повседневного насилия» — принесло согражданам огромную сумму в 49 830 долларов.

Два момента привлекают внимание в связи с пожертвованиями в Петаре. Один: пожертвования USAID-DAI в Петаре были не только проявлением снисходительно-патерналистского отношения к членам общины (их всех причисляли к гражданам бедным, необразованным и лишенным ценностей), но еще и попыткой обучить их «демократическим» ценностям и методам развития не венесуэльского происхождения. Пожертвования внедряли ценности и понятия, навязываемые Соединенными Штатами ради влияния на общественное мнение. Замысел, стоявший за этими пожертвованиями на «подготовку», в том и состоял, чтобы влиять на идеологическую и политическую подготовку венесуэльских низов — широких слоев в большинстве своем бедного населения страны, составляющих в то же время главную базу поддержки Чавеса. Именно в Петаре развернулась подлинная «битва идей», и, судя по результатам референдума, Соединенные Штаты брали в ней верх.

Второй аспект, привлекающий внимание в связи с пожертвованиями, — тот факт, что большинство членов общины ничего о них не знало. Свыше 200 тысяч долларов были потрачены в их общине на демократическую и политическую подготовку и решение конфликтов, а большинство жителей Петаре так и не приняло в этих проектах ни малейшего участия. Однако еще больше интригуют многочисленные рассказы очевидцев о том, как Карлос Окарис, депутат от штата Миранда из оппозиционной партии «Приоритет справедливости», за несколько недель до референдума обходил со своими помощниками беднейшие кварталы, предлагая по 150 тысяч боливаров (около 75 долларов) и по продуктовому пакету тем, кто проголосует «да». Нетрудно представить, что голод брал верх над принципами, даже в политически насыщенной атмосфере.

Если USAID-DAI в месяцы, предшествовавшие референдуму, израсходовал в Петаре свыше 200 тысяч долларов, а большинство жителей даже не слышали о проектах и программах, которые якобы должны были осуществляться в их округе, — логично предположить, что часть этих 200 тысяч долларов пошла на подарки Карлоса Окариса беднякам общины Петаре.

В конечном счете, будь то через законные программы пожертвований или через политический подкуп, желаемый результат был один: выиграть референдум по отзыву и избавиться от Чавеса. В Петаре задумали достичь этой цели легким способом: воспользоваться бедностью.

К счастью для Чавеса и его сторонников, в штате Миранда, где находится Петаре, победа с перевесом в несколько процентов осталась за «Нет», так что поражение в одном месте не особенно отразилось на результатах голосования, хотя и повлияло на стабильность общины с более чем миллионом жителей. Если бы Энрике Мендоса, тогдашний губернатор штата Миранда, не проиграл на последовавших 31 октября региональных выборах поддержанному Чавесом кандидату Дьосдадо Кабельо, кто знает, чем окончился бы «Эксперимент Петаре».

Очевидцы в Петаре рассказывают, что, когда Мендоса лишился поста губернатора, «Приоритет справедливости» (Primero Justicia) подозрительным образом исчез из их кварталов.

«Penn, Shoen & Berland» — предпочитаемая Сша компания по опросам общественного мнения

Несмотря на миллионы долларов, израсходованные на оппозицию Чавесу^[13], 15 августа 2004 года свыше 59% венесуэльцев проголосовали за подтверждение его мандата и за то, чтобы он остался на посту. Хотя Центр Картера и ОАГ (OEA) подтвердили официальные результаты референдума, подведенные CNE, оппозиция во главе с финансируемой Соединенными Штатами группировкой Sumate обвинила власть в фальсификации.

Sumate утверждала, что сама она совместно с американской фирмой Penn, Shoen & Berland — которую уже использовали при электоральных интервенциях в Никарагуа, Панаме и Югославии — провела итоговый подсчет голосов и он дал прямо противоположные результаты: более 59% голосов за отзыв Чавеса^[14]. Ту же цифру дал и итоговый подсчет голосов правой «античавистской» партией «Приоритет справедливости» (Primero Justicia) — контрагентом IRI. Остальные итоговые подсчеты, проведенные международными фирмами и независимыми наблюдателями, соответствовали официальным результатам CNE; тем не менее, Sumate и CD заявили, что при подсчете голосов была совершена фальсификация, и отказались признать результаты.

15 августа 2004 года случилось несколько странных событий. Вечером того дня британская газета The Independent опубликовала статью под заголовком «Венесуэла Чавеса на грани поражения на референдуме». В статье утверждалось:

Президент Венесуэлы Уго Чавес, похоже, сегодняшним вечером потеряет господствующую позицию во власти, так как в подсчетах итогов оппозиция вырвалась вперед почти на миллион голосов... Результаты в девять-десять часов утра показывали, что оппозиция, уже набравшая огромное число голосов — 1 758 000 против 798 000 голосов в поддержку Чавеса, близка к цели — получить 3 760 000, необходимых для смещения авторитарного левого президента ...

Результаты на девять — десять утра? Итоговые подсчеты? The Independent сообщал, что оппозиция выигрывает, в 10.49 по вашингтонскому времени, всего через три — четыре часа после начала голосования. Тем хуже: самые тенденциозные из венесуэльских журналистов сообщили об этой «победе» еще до полудня. 15 августа участки для голосования были открыты до полуночи. По правилам CNE, запрещалось публиковать данные об итоговом подсчете голосов до обнародования официальных данных, чтобы избежать нарушений порядка или насилия в столь поляризованной и деликатной политической обстановке, какую переживала страна. Однако Sumate вместе со своим американским партнером «Пенн, Шоэн и Берланд» устроили утечку информации в Интернет, хотя это было явным нарушением норм CNE.

Утечки данных об итоговых подсчетах были частью хитроумного замысла: пусть поверят, что оппозиция выиграет. Весь день частные СМИ подробно освещали события, связанные с референдумом, но по телеканалам передавали главным образом кадры голосования «античавистских» избирателей. Политики и лидеры оппозиции давали интервью в информационных программах частных СМИ, подтверждая свое убеждение, что Чавес проиграет. Очевидно, что эти частные СМИ создавали стереотипное мнение и вновь подвергали цензуре суждения и информацию, опровергавшие их утверждения.

Около 21.30 по венесуэльскому времени стало ясно, что оппозиция проиграла. Частные каналы перешли от показа очередей «античавистских» избирателей к трансляции старых фильмов и коммерческой рекламы. Несмотря на километровые очереди у избирательных участков в «про-чавистских» кварталах, не иссякавшие до самой полуночи, частные СМИ решили, что голосование завершилось. Они не могли показать то, что происходило на деле: там было больше «чавистских» избирателей, чем оппозиция смогла собрать своих, — ведь если бы это увидели миллионы венесуэльцев, смотревших телевизор все последние месяцы и годы, они бы поняли, что их все время обманывали. Нет, лучше пусть венесуэльцы, примкнувшие к оппозиции, перед сном смотрят старые фильмы, веря, что выиграли референдум: так они скорее проглотят обвинения в подтасовке, с которыми оппозиция готовилась выступить на следующий день, когда официальные результаты CNE объявят Чавеса победителем.

Когда участки закрылись, около полуночи, результаты были достаточно ясными: весь день за «НЕТ» оставалось примерно 20-процентное преимущество перед «ДА». Чавес не был отозван. Еще до того, как руководство CNE успело официально объявить о результатах, Демократический координационный центр решил не признавать их. Он информировал о своем решении CNE, а также Центр Картера и ОАГ (OEA). Хотя это и не могло изменить официального решения CNE, объявление итогов задерживалось. Обе организации решили заслушать Демократический координационный центр и его утверждения о подтасовке.

Длинная ночь Сесара Гавирии

Около часа ночи разразился кризис. Сесар Гавирия, представлявший ОАГ в Венесуэле, встал на сторону оппозиции: ОАГ (OEA), по решению Гавирии, не должна была признавать результатов референдума. Центр Картера, однако, не поверил обвинениям в фальсификации, сочтя, в частности, что оппозиция не представила никаких доказательств подтасовки или нарушений в ходе референдума. Картер собирался подтвердить результаты.

Еще за несколько дней до референдума Джеймс Картер попросил о частной встрече с президентом Уго Чавесом. На этой встрече Картер сказал ему, что верит, что тот выиграет референдум. Он был уверен, что Чавес наберет достаточно голосов; он только просил его принять победу спокойно, выступить в примирительном духе и воздержаться от упреков.

Со своей стороны, Сесар Гавирия давно уже втайне поддерживал оппозицию Чавесу. Последнего он считал авторитарным и постоянно оказывал на остальных членов ОАГ давление, добиваясь заявлений и мер против венесуэльского правительства. Представитель ОАГ Фернандо Харамильо, которого Гавирия выбрал руководителем миссии в Венесуэле, в мае 2004 года был выслан из Венесуэлы за предполагаемый уклон в сторону оппозиции.

Менее чем за месяц до проведения референдума Вальтер Морейра, посол Бразилии в ОАГ (OEA), был назначен главным посланником в Венесуэле. Поскольку Гавирия в два предыдущих года большую часть времени проработал в Венесуэле, он тоже приехал на референдум за несколько дней до голосования.

В ночь на 16 августа Джеймс Картер и Сесар Гавирия встретились с глазу на глаз. Гавирия не изменил своего мнения; он не был согласен с Картером. Если бы решение Гавирии основывалось на твердых доказательствах и фактах, возможно, Картер отверг бы официальные результаты CNE вместе с ним; но, поскольку поворот, совершенный Гавирией в последний момент, мотивировался его политической приверженностью оппозиции, Картер решился переубедить его. Переговоры продолжались три часа; в четыре утра Гавирия еще не был намерен признать результаты.

Даже когда в 4.35 президент CNE Франсиско Карраскеро зачитал официальные результаты, обеспечившие Чавесу победу, во всем дворце Мирафлорес воздух будто звенел от тревоги по поводу решения Гавирии. Публика, к счастью, была далека от этой информации, и те, кто поддерживал Чавеса, могли наслаждаться победой без опасений.

В полдень 16 августа Гавирия уступил. Очевидно, на изменение его мнения значительное влияние оказал Морейра. Около часа дня ОАГ и Центр Картера дали пресс-конференцию и заявили о признании официальных результатов CNE. Сидя рядом с Морейрой, Гавирия зачитал заявление ОАГ и удостоверил результаты. Он намеревался добавить к этому комментарий в поддержку выдвинутых оппозицией обвинений в подтасовке, но под суровым взглядом Морейры умолк.

На севере правительство Соединенных Штатов все еще не признавало результатов референдума. Несмотря на то, что оно уже много раз заявляло, что Соединенные Штаты примут решение Центра Картера и ОАГ (OEA) по поводу референдума, официальных заявлений 16 августа не последовало. Им понадобился целый день, чтобы переварить происшедшее. 17 августа пресс-секретарь Государственного департамента Адам Эрели сообщил об условном принятии Соединенными Штатами результатов референдума.

Мы присоединяемся к группе друзей Венесуэлы в признании предварительных результатов референдума и отмечаем, что они свидетельствуют о том, что президент Чавес получил поддержку большинства избирателей. Мы призываем международных наблюдателей, помочь провести убедительную аудиторскую проверку, которая учитывала бы остающиеся озабоченности, как часть процесса национального примирения...

Соединенные Штаты квалифицировали официальные результаты как «предварительные» и выступили с призывом провести «аудиторскую проверку» голосов. Как заявил перед самым референдумом Роджер Норьега: «Соединенные Штаты вложили уйму денег в этот демократический процесс». Он был прав, и они не собирались проигрывать и сидеть сложа руки.

Аудиторские проверки состоялись под надзором и контролем ОАГ (OEA) и Центра Картера, и результат оказался тот же самый: Чавес победил со счетом 59 : 41.