Код Чавеса. Глава VI. Переворот под каким-нибудь другим названием

25 февраля 2002 года, Чарльз Шапиро был официально направлен в Каракас в качестве нового посла Соединенных Штатов в Венесуэле. Решение заменить Донну Хринак на Шапиро было принято в декабре 2001 года, когда оппозиция сплачивалась и появились признаки того, что у нее есть потенциал, хотя она, очевидно, нуждалась в опытной руке для ориентации и поддержки.

Послужной список Шапиро в Государственном департаменте показывал, какой тон ведения дел с Венесуэлой выбрало правительство Соединенных Штатов. Ветеран с двадцатичетырехлетним стажем зарубежной службы в Латинской Америке, Шапиро был военным советником американского посольства в Чили^[1] во время государственного переворота против правительства Сальвадора Альенде. Он проработал пять лет в посольстве Соединенных Штатов в Сальвадоре в бурные 80-е годы, в период американских интервенций. С 1999 по 2001 год Шапиро занимал пост координатора офиса Бюро по кубинским делам в Вашингтоне. В этой должности он отвечал за отслеживание и надзор над американской политикой в отношении Кубы и за соблюдение ограничений, введенных Соединенными Штатами на поездки и торговлю между двумя странами. Правительство Уго Чавеса было известно как открытый союзник Фиделя Кастро, и венесуэльский президент не скрывал и не изменял свои отношения с Кубой, несмотря на настойчивые требования Вашингтона. Направление Шапиро в Каракас было явным признаком того, что Соединенные Штаты теряют терпение в отношении Чавеса и его политики, такой близкой к позициям президента Фиделя Кастро.

Новому послу не понадобилось много времени, чтобы освоиться на политической арене Венесуэлы. К тому моменту, когда он официально обосновался в американском посольстве в Каракасе, уже три венесуэльских офицера высокого ранга публично осудили Чавеса и угрожали военным мятежом. 7 февраля 2002 года полковник Военно-воздушных сил Педро Сото потребовал отставки Чавеса. На следующий день после требования Сото, капитан Национальной гвардии Педро Флорес заявил, что большинство венесуэльских Вооруженных Сил готово восстать против правительства. Затем, 18 февраля, вице-адмирал Карлос Молина Тамайо обвинил президента Чавеса в «попытке навязать Венесуэле тоталитарный режим и поставить страну под угрозу, добиваясь более тесных отношений с Кубой и дистанцируясь от Соединенных Штатов». Молина Тамайо требовал отставки Чавеса и говорил о «нарастании в Вооруженных Силах военного восстания».

В начале этого же месяца оппозиция провела несколько масштабных акций протеста, собрав сотни людей, которые вышли на улицу требовать отставки президента Уго Чавеса. 31 января 2002 года католическая церковь заявила о своей оппозиции Чавесу, отказалась вести переговоры с правительством и выразила поддержку растущему оппозиционному движению. Публичное выражение мятежных настроений среди военных и особенно позиция, занятая вице-адмиралом Молиной Тамайо, ясно указывали, что ситуация становится все более нестабильной. В стране начали циркулировать слухи о возможности государственного переворота.

Отто Рейх выходит на сцену

К концу февраля 2002 года Карлос Ортега, тогдашний президент Конфедерации трудящихся Венесуэлы (CТV), уже ставший одним из лидеров оппозиционного движения, возглавил небольшую делегацию из членов AFL-CIO и CТV, которая выехала в Вашингтон для встречи с официальными лицами самого высокого ранга. Особое значение имела встреча между Ортегой и Отто Рейхом, только что назначенным заместителем госсекретаря по делам Западного полушария^[2]. Если иметь в виду, что Рейх был ключевой фигурой в десятилетней интервенции в Никарагуа, а затем послом в Венесуэле, где принял участие в акциях по обеспечению освобождения и въезда в Соединенные Штаты Орландо Боша, одного из самых одиозных террористов в Латинской Америке, то значимость встречи между Ортегой и Рейхом становится вполне очевидной. У Рейха был длинный послужной список участия в свержении демократических правительств или же тех, которые не шли навстречу интересам Соединенных Штатов. Кубино-американец, ярый контрреволюционер, который много лет добивался свержения Фиделя Кастро, Рейх полагал, что правительство Чавеса идет к «Kастрокоммунизму» и поэтому его надо остановить любой ценой.

Во времена правительства Рональда Рейгана Рейх руководил Офисом публичной дипломатии для Латинской Америки, который был создан Рейганом и объявлен незаконным после расследования, проведенного в 1987 году генеральным прокурором Соединенных Штатов. Офис был обвинен в распространении «черной пропаганды», скрытой дезинформации, имевшей целью восстановить общественное мнение против сандинистского правительства Никарагуа. Кроме этого офис обвинялся в попытке оказать воздействие на американских журналистов, чтобы они создавали негативный образ сандинистов и публиковали лживые статьи, подготовленные Рейхом и его офисом, но за подписями университетских профессоров и никарагуанских антисандинистов.

В январе 2002 года сенатский комитет по внешним сношениям выступил против назначения Рейха заместителем госсекретаря по делам Западного полушария, но Джордж Буш воспользовался своим правом «президентской привилегии» и назначил Рейха исполняющим обязанности на один год. Позже, когда Сенат не утвердил его назначение, Буш назначил его своим специальным советником по латиноамериканским делам. Рейх вышел в отставку 16 июня 2004 года, чтобы вернуться в частный сектор, оставив позади карьеру интервенций и смены режимов, но в начале 2002 года он часто встречался с лидерами оппозиции и открыто высказывал свое мнение о желании Соединенных Штатов, чтобы в Венесуэле произошла смена правительства. Также он много раз встречался с Педро Кармоной, лидером Венесуэльской торгово-промышленной федерации (Fedecamaras), на которого правительство Соединенных Штатов стало обращать особое внимание с 2001 года. По мере того, как усиливались слухи о государственном перевороте, повышалась значимость деятельности Рейха.

В марте 2002 года Национальный фонд демократии перечислил в качестве дополнительного «пожертвования» 300 тысяч долларов Международному республиканскому институту для дальнейшего «укрепления политических партий» в Венесуэле. Еще 116.001 долларов NED перечислил Международному центру трудовой солидарности Соединенных Штатов (ACILS) для его работы с Конфедерацией трудящихся Венесуэлы (CTV), которая публично выдвигала требования отставки Чавеса. Национальный фонд демократии передал в общей сложности 1.098.519 долларов в качестве «пожертвования» в пользу организаций и проектов в Венесуэле в течение 2002 года — на 200 тысяч долларов больше, чем в 2001 году. По сравнению с 2000 годом финансирование увеличилось в пять раз.

Кроме названных, в число групп, получавших деньги напрямую от Национального фонда демократии, в Венесуэле перед переворотом 2002 года входили: «Консорциум Юстиция» (Consorcio Justicia), который получил два «пожертвования», одно на сумму 84 тысячи и другое на 11 тысяч; «Крестьянское действие» (Accion Campesina) — 35 тысяч; «Ассамблея образования» (Asamblea de Educacion) — 57 тысяч; «Центр на службе народного действия» (Сеntro al Servicio de la Accion Popular — CESAP) — 63 тысячи; «Пора людей» — 64 тысячи; CIPE — CEDICE - 90 тысяч, 66 266 и 116 525 долларов; Институт прессы и общества — 25 тысяч; гражданская ассоциация «Альтернативная Юстиция» (Asociacion Civil Justicia Alternativa) — 10 тысяч, Фонд «Юстиция мира» штата Монагас — 11 тысяч и Национальный демократический институт (NDI) — 50 тысяч.

Все группы, получавшие деньги от NED, участвовали в оппозиционном движении в начале 2002 года. Многие из них проводили большую часть времени, маршируя по улицам, требовали отставки Чавеса и сосредотачивали всю энергию на поисках путей смены режима. Такова деятельность, оплачиваемая средствами американского налогоплательщика. Соответствуют ли цели использования этих средств интересам американских граждан?

Лживые доклады разведки

20 марта 2002 года Объединенный центр разведки Южного командования Соединенных Штатов провел «Конфиденциальный анализ разведки» и озаглавил его «Венесуэла: новые свидетельства связей с повстанцами». Документ в значительной части подвергся цензуре с использованием старого метода черного маркера. В докладе «анализировались» предполагаемые связи между правительством Чавеса и колумбийскими организациямиELN^[3] (Ejercito de Liberacion Nacional — Армия национального освобождения (АНО) и FARC^[4](Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia — Революционные Вооруженные Силы Колумбии (РВСК), которые Вашингтон относит к террористическим. В «анализе» содержится ссылка на соглашение между Чавесом и этими последними о предоставлении им свободного доступа на венесуэльскую территорию в обмен на обещание FARC (РВСК) не похищать и не подвергать вымогательству венесуэльских граждан. Источником этой важной разведывательной информации была издаваемая в Боготе газета «Эль Тьемпо» (El Tiempo). Никакой другой заслуживающий доверия источник не указывался.

В «анализе разведки» также цитировалось письмо, опубликованное в венесуэльской газете «Эль Универсаль» (El Universal), в котором офицеры-диссиденты требовали отставки Чавеса и обвиняли венесуэльское правительство в том, что оно разрешило FARC (РВСК)разместить два крупных лагеря на венесуэльской территории в районе горной цепи Периха, а также другие лагеря, строившиеся в Сан Хоакин де Навай. Единственным источником был «Эль Универсаль».

В «анализе разведки» Южного командования Соединенных Штатов приводилось несколько примеров сотрудничества Чавеса с FARC (РВСК) и ELN (АНО), в том числе предполагаемое перечисление венесуэльским правительством миллиона долларов компании Cootraguas, служащей прикрытием FARC и ELN. Каковы же источники? — Уже известная газета «Эль Универсаль», газета «Эль Насьональ» (El Nacional), да ещё телевизионная станция «Глобовисьон» (Globovisión). Объединяет эти средства массовой информации открытая неприязнь и нескрываемая оппозиционность к правительству Чавеса, а также одиозное манипулирование информацией и ее искажение. Похоже, воскрес «Офис публичной дипломатии» Рейха.

В докладе Разведки даже утверждалось, что, по сведениям «Эль Универсаль», было израсходовано два миллиона долларов на закупку оружия «через Сандинистский фронт Никарагуа, чтобы вооружить членов Боливарианских кружков и создать особую военную силу для защиты режима»^[5]. Боливарианские кружки, на самом деле, — это низовые организации в кварталах, созданные для решения местных проблем и улаживания отношений в общине. Конкретных свидетельств, которые доказывали бы обвинения в том, что правительство Венесуэлы вооружало эти организации, так и не было представлено.

Несмотря не отсутствие достоверных источников, аналитический доклад разведки, подготовленный Южным командованием министерства обороны, был направлен в Вашингтон и распространен среди членов Конгресса с целью повлиять на их мнение о Венесуэле. Для конгрессменов этого оказалось достаточно, и они уже в скором времени заявляли, что располагают доказательствами сотрудничества Чавеса с FARC и ELN. При этом ни один из них так и не представил никаких доказательств, подтверждающих эти заявления.

Таким образом, лживые доклады разведки послужили американскому правительству обоснованием для расширения содействия свержению президента Уго Чавеса. Логика здесь очевидна: поскольку установлена связь между Чавесом и якобы террористической группировкой, постольку его устранение, каким угодно путем, вполне обоснованно.

ЦРУ знает все

5 марта 2002 года агенты ЦРУ в Венесуэле подготовили «Доклад разведки для высших лиц исполнительной власти» (SEIB — Senior Executive Intelligence Brief) и разослали его двумстам высокопоставленным представителям Разведывательного управления министерства обороны, Национального агентства имэджинологии (Имэджинология - научная дисциплина, изучающая национальные образы мира — ред.) и картографии, Центрального разведывательного управления, госдепартамента и Агентства национальной безопасности. «Доклад разведки» был классифицирован как «строго конфиденциальный» и «не для распространения за рубежом». Доклад подробно описывал, что оппозиция президенту Чавесу растет... Требования его отставки со стороны государственных чиновников и лидеров частного сектора становятся повседневными событиями... Армия также разделена по поводу поддержки Чавеса... Но организовать переворот будет трудно^[6].

В докладе также говорилось, что «среди лидеров оппозиции нет единства, и они не имеют общей стратегии, чтобы сменить Чавеса». Очевидно, ЦРУ прекрасно знало слабости оппозиции, отсюда и необходимость того, чтобы Национальный фонд демократии перечислил больше миллиона долларов для «укрепления античавистских политических партий и неправительственных организаций (ONG)». Примерно в это же время Национальный фонд демократии выделил Международному республиканскому институту около 300 тысяч долларов дополнительно, чтобы «укреплять политические партии», а Международный центр трудовой солидарности Соединенных Штатов (ACILS) получил еще 116.001 долларов на поддержку Конфедерации венесуэльских трудящихся (CTV). Именно руководителей этих политических партий и профсоюзов имело в виду ЦРУ, отмечая, что среди них «нет единства, и они не имеют общей стратегии, чтобы сменить Чавеса»; на этом основании в Соединенных Штатах полагали, что мощная инъекция долларов американского налогоплательщика поможет этим группировкам объединиться и обрести стратегию.

«Еще одна фигура встала на свое место»

5 марта 2002 года случилось нечто приятное американскому правительству. Из посольства Соединенных Штатов в Каракасе в Вашингтон — ЦРУ, DIA (Defence Intelligence Agency) (Разведывательное управление министерства обороны — РУМО), NSC (National SecurityCouncil) (Национальный совет безопасности — НСБ) и некоторым другим адресатам была направлена телеграмма. Её заголовок гласил: «ПРОФСОЮЗЫ, ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИЙ СЕКТОР, ЦЕРКОВЬ, ОБЪЯВЛЯЮТ О ПЕРЕХОДНОМ ПАКТЕ». В тексте телеграммы говорилось:

«...с большой помпой весь цвет высшего общества Венесуэлы собрался 5 марта послушать, как представители Конфедераций трудящихся Венесуэлы, Федерации торговых палат и католической церкви представят свои «Основы демократического согласия» — десять принципов, которыми будет руководствоваться переходное правительство. Это согласие представляет собой важный шаг для оппозиции, которая никогда не колебалась в осуждении Чавеса, но до сих пор не предлагала целостного видения самой себя»^[7].

Читая эту телеграмму, можно подумать, что посольство Соединенных Штатов считало цветом венесуэльской общественности всех, кроме «чавистов», поскольку все собравшиеся послушать презентацию лидерами оппозиции пакта «переходного правительства», принадлежали к лагерю «античавистов». Однако, оставляя в стороне предубеждения, отметим, что в тот же день, именно 5 марта, когда ЦРУ рассылало самым высоким чиновникам правительства и разведывательных служб доклады о трудности совершения переворота и расколе среди оппозиции, лидеры Конфедерации венесуэльских трудящихся, Венесуэльской торгово-промышленной федерации и католической церкви заявили о необходимости объединиться и примириться на том, что надо делать после смещения Чавеса с поста президента. Согласно телеграмме, Карлос Ортега, президент Конфедерации венесуэльских трудящихся, заявил, что «это соглашение является пактом для нас... чтобы направлять нас во время перехода и чтобы создать правительство демократического единства».

Если до 5 марта 2002 года в американском посольстве еще и оставалось сомнение в решительности оппозиции, то с этой даты стало абсолютно ясно, что оппозиция имеет твёрдое намерение избавиться от Чавеса. Хотя в американском правительстве и могли симпатизировать этой идее, но там очень хорошо знали, что конституционный мандат Чавеса истечет лишь в декабре 2006 года. А до этого оставалось еще четыре года. Поэтому, если только в правительстве США и не верили, что Чавес уйдет в отставку, — а он не делал никаких шагов в сторону добровольной отставки, — то единственной альтернативой был государственный переворот. Учитывая, что офицеры высокого ранга, такие, как Карлос Молина Тамайо, угрожали военным мятежом, уверенность американского правительства в назревании переворота отнюдь не была лишена логики.

В американском правительстве действительно довольствовались соглашением, достигнутым оппозицией 5 марта. Ведь в объединение оппозиционных партий было вложено почти два миллиона долларов. Одно суждение, содержавшееся в телеграмме посольства, раскрывало это удовлетворение: «Еще одна фигура встала на свое место, — писал официальный представитель американского посольства Кук. — Это соглашение вполне может послужить общим ориентиром и кодексом поведения для переходного правительства».

Суждение о вставшей на свое место фигуре не могло не привлечь внимание. Если соглашение оппозиции о переходном правительстве после Чавеса и есть еще одна «фигура» плана, тогда свержение Чавеса должно стать завершением заговора. Соединенные Штаты все время сетовали на отсутствие единства оппозиции и, чтобы укрепить политические партии, помочь им объединиться и обрести стратегию, они впрыснули через Национальный фонд демократии около двух миллионов долларов. Соглашение 5 марта подтверждало, что инвестиция уже дала результат: «еще одна фигура» заняла нужное положение и близился день достижения конечной цели.

11 марта 2002 года в правительстве Соединенных Штатов были убеждены, что переворот готовится.

Сотрудники ЦРУ в Венесуэле послали в Вашингтон пяти разведывательным управлениям еще один «Доклад разведки для высших лиц исполнительной власти», на этот раз в форме оповещения. Это послание было подготовлено Комитетом стратегического информирования (Strategic Warning Committee) директора центральной разведки (Directorof Central Intelligence - DCI) — строго конфиденциальной группой высокого уровня. Возглавлял эту группу офицер Национальной разведки по стратегическому информированию. В подготовке «Доклада» участвовали представители директоров Агентства национальной безопасности, Разведывательного управления министерства обороны и Национального агентства имэдженологии и картографии, а также заместитель госсекретаря по разведке и расследованию и заместитель директора ЦРУ по разведке. Строго конфиденциальное оповещение гласило: «Имеется все больше признаков того, что лидеры венесуэльского предпринимательства и офицеры Вооруженных Сил чувствуют недовольство президентом Чавесом... военные, возможно, попытаются его свергнуть»^[8].

Теперь все больше фигур становится на свои места

Армия готовила переворот, а лидеры оппозиции согласовывали программу переходного правительства, которое должно быть утверждено после свержения Чавеса. В начале марта 2002 года высшие круги американского правительства это уже знали. Но США не только не препятствовали осуществлению планов оппозиции, а, наоборот, стимулировали её деятельность. Тем, кто получал финансирование со стороны Национального фонда демократии, не угрожали прекратить его, несмотря на их публичные связи с заговорщиками; более того, в период, пока вынашивался заговор, выделяемые им суммы только возрастали.

Кроме этого, американская армия имела контроль и влияние на венесуэльские Вооруженные Силы. Это касалось, прежде всего, тех офицеров, которые уже заявили о мятеже: все они прошли подготовку в военных учебных заведениях Соединенных Штатов, таких, как «Школа Америк» («Escuela de las Americas»). Однако никаких попыток отговорить офицеров от заговора с целью переворота предпринято не было.

Первого апреля 2002 года в американском правительстве знали, что переворот произойдет в скором времени. В «Докладе разведки для высших лиц исполнительной власти», подготовленном SEIB и датированном этим числом, для Комитета стратегического оповещения директора центральной разведки (DCI), утверждалось:

Президент Чавес сталкивается с постоянной оппозицией частного сектора, средств массовой информации, католической церкви и оппозиционных политических партий... Информация дает основание полагать, что недовольные офицеры внутри армии продолжают планировать переворот, возможно, на начало этого месяца^[9].

За десять дней до переворота в правительстве Соединенных Штатов знали, что его планируют оппозиционные партии, представители частного сектора, католической церкви, а теперь еще и СМИ; знали, что офицеры-диссиденты, весьма вероятно, осуществят его на деле.

За пять дней в американском правительстве знали план переворота в деталях. Строго конфиденциальный «Доклад Разведки» (SEIB) от 6 апреля 2002 года, ясно указывал:

Обстоятельства для попытки переворота созрели, сообщалось, что группировки военных диссидентов, включающие некоторых недовольных высших офицеров и группу радикальных офицеров более низкого ранга, наращивают усилия, чтобы организовать переворот против президента Чавеса, возможно, уже в этом месяце. На уровне деталей планы, о которых сообщается... указывают на арест Чавеса и десяти других высших должностных лиц^[10].

Уровень деталей подразумевает, что ЦРУ имело в своем распоряжении «планы, о которых сообщается», уже 6 апреля, за пять дней до того, как произошел переворот, и это не могло не показывать, что оно находилось в тесном контакте с заговорщиками.

Кроме того, в «Докладе Разведки» (SEIB) от 6 апреля выявлялось следующее:

Чтобы спровоцировать выступление военных, заговорщики, возможно, используют недовольство, вызванное манифестациями оппозиции, запланированными на конец месяца, или забастовками, которые в настоящее время имеют место в государственной нефтяной компании PDVSA¹⁰ .

Таким образом, к 6 апреля 2002 года правительство Соединенных Штатов знало следующее:

Что: готовится государственный переворот против президента Уго Чавеса.

Когда: в начале апреля 2002 года.

Кто: частный сектор, средства массовой информации, католическая церковь, оппозиционные политические партии и офицеры-диссиденты.

Где: в Венесуэле.

Как: используя насилие в ходе манифестаций оппозиции, провоцируя выступление военных и арест Чавеса и других официальных лиц высокого ранга.

Это весьма детальная и исчерпывающая информация. Остаётся проанализировать то, что произошло после 6 апреля.

7 апреля 2002 года президент Чавес объявил об увольнении семи управляющих нефтяной компании PDVSA, принудительной отставке двенадцати управляющих и смещении с постов еще пяти. Эти служащие были уволены после того, как были доказаны крайне неэффективное управление отраслью, растрата финансовых средств и проведение политики, противоречащей курсу правительства Чавеса. Так как PDVSA была государственной компанией, глава исполнительной власти имел все основания принимать полномочные решения о деятельности ее служащих. Решение президента вызвало немедленный протест оппозиции. Конфедерация трудящихся Венесуэлы призвала к «всеобщей забастовке» с 9 апреля, которую поддержала и Венесуэльская торгово-промышленная федерация (Fedecámaras). Служащие, уволенные из PDVSA, настаивали на «бессрочной забастовке».

Уже к 10 апреля работники PDVSA остановили несколько операций в государственной нефтяной промышленности, что ставило под угрозу жизнь страны. Прекращались в основном те операции, которые непосредственно влияли на внутренний рынок газа и топлива Венесуэлы, с намерением спровоцировать панику и недовольство среди населения и вызвать протесты венесуэльцев. Остановились все операции, относящиеся к производству топлива на нефтеперерабатывающем заводе в Пуэрто-Ла-Крус. Было начато практическое осуществление «Операции Моррокой» («Операция «Черепаха» — производственных процессов) в «Комплексе Хосе» поблизости от Пуэрто-Ла-Крус, что нанесло ущерб производству сжиженного газа. Встали несколько нефтеперерабатывающих предприятий около Пуэрто-Кабельо, в том числе крупнейший в Венесуэле комплекс распределения топлива Ягуа и нефтеперерабатывающий завод Эль-Палито, снабжавший топливом почти весь венесуэльский рынок. PDVSA Каракаса была закрыта. Страна пришла в состояние хаоса, и «фигуры ставились на свои места», как и планировалось.

10 апреля Педро Кармона и Карлос Ортега на телевизионной пресс-конференции заявили, что «всеобщая забастовка» будет «бессрочной». Лидеры оппозиции, финансируемые Соединенными Штатами, также объявили о «немедленном создании» «Координационного комитета демократии и свободы», ставившего целью «спасти свободу Венесуэлы и координировать все действия оппозиции». Из политических партий в координационный комитет вошли AD, COPEI, MAS, «Проект Венесуэла», «Приоритет справедливости» и «Альянс «Смелый народ»; все они финансировались Национальным фондом демократии (NED) и Международным республиканским институтом. Они объявили о марше оппозиции, наметив его на 9 утра 11 апреля в по маршруту: от парка Дель-Эсте в восточной части Каракаса, до резиденции PDVSА в районе Чуао.

10 апреля и в последующие дни случилось или, по крайней мере, должно было случиться многое. На тот день оплачиваемый Штатами «Консорциум Юстиция» планировал конференцию под патронажем NED по «продвижению демократии» в Венесуэле. Одним из ожидавшихся главных ораторов был Педро Кармона, президент Венесуэльской торгово-промышленной федерации, ярый оппозиционер, участник заговора с целью переворота и фаворит Соединенных Штатов. Однако, конференция, на финансирование которой Национальный фонд демократии предоставил «Консорциуму Юстиция» 84 тысячи долларов, так и не состоялась по причине забастовок и протестов, происходивших в тот день по всему Каракасу^[11].

Ситуация становилась все более напряженной. Частные информационные каналы транслировали заявление о мятеже высокопоставленного генерала Нестора Гонсалеса Гонсалеса^[12], который обратился к Чавесу с призывом «оставить пост». Два дня спустя, в телевизионной программе в прямом эфире, была раскрыта заранее спланированная заготовка этого «выступления». Цель запланированной видеозаписи генерала Гонсалеса Гонсалеса — не допустить присутствия Чавеса на саммите Группы Рио и заседании Организации американских государств в Коста-Рике, чтобы президент остался в стране, и можно было привести план переворота в действие. Генерал Гонсалес Гонсалес достиг своей цели.

Переворот

11 апреля 2002 года Конфедерация трудящихся Венесуэлы, Венесуэльская торгово-промышленная федерация и партии оппозиции, финансируемые Национальным фондом демократии, организовали митинг и демонстрацию. Манифестации стали одними из крупнейших, какие когда-либо видела Венесуэла. Накануне вечером посол Шапиро послал в Вашингтон телеграмму:

От 5 до 7 тысяч человек проводили собрание в штаб-квартире PDVSА до поздней ночи... Практически все видные фигуры оппозиции, в том числе Педро Кармона, Альфредо Пенья и Карлос Ортега, выступили с импровизированными речами. Кармона, по-видимому, чувствовал себя особенно вдохновленным размерами и настроением толпы... Царил климат праздника, очень похожий на тот, что воцарился, когда Венесуэла нанесла поражение Парагваю в отборочном матче чемпионата мира по футболу^[13].

Приведенное Шапиро сравнение оппозиционного митинга — преддверия государственного переворота — с игрой в футбол показывает, насколько откровенно Соединенные Штаты потворствовали свержению демократически избранного правительства в Южной Америке.

В полдень 11 апреля ораторы на митинге оппозиции, включая Кармону и Ортегу, начали подстрекать своих сторонников к маршу на президентский дворец Мирафлорес, чтобы потребовать отставки Чавеса. Никакого разрешения или официальной санкции на изменение маршрута шествия запрошено не было. Мэр Каракаса Фредди Берналь выступил по государственному каналу телевидения — «Каналу 8» и попросил Кармону и Ортегу не направлять шествие к дворцу, предвидя, что это может привести к насилию.

Перед дворцом Мирафлорес шел митинг сторонников Чавеса, и тысячи «чавистов» были предупреждены о намерениях и передвижениях оппозиции. Была вызвана президентская гвардия, чтобы избежать столкновения двух сторон, уже заведомо раздраженных. Еще до того, как участники марша оппозиции успели дойти до того крыла Мирафлореса, где сосредоточились сторонники Чавеса, двое участников марша оппозиции получили пулевые ранения. Характер ран свидетельствовал, что выстрелы были произведены из рядов самого марша оппозиции. Разумеется, участникам манифестации не разъяснили, что насилие уже началось в их собственных рядах.

Напротив, марш, принявший более агрессивную форму, продолжался по направлению к дворцу. Толпу направлял контр-адмирал Карлос Молина Тамайо, который всего несколько недель назад публично обвинял президента и угрожал военным мятежом. Возбуждённой массе людей удалось прорвать несколько барьеров, выставленных столичной полицией в попытке не допустить марш к Мирафлоресу. Столичная полиция подчинялась приказам старшего мэра Каракаса Альфредо Пеньи, который несколькими минутами раньше направлял толпу «античавистов», призывая участников марша изменить маршрут и идти к дворцу. Молина Тамайо, сопровождаемый бывшим президентом PDVSА, генералом в отставке Гуайкайпуро Ламедой, смог обманным путем пересечь еще один барьер, который полиция расположила в секторе Эль-Кальварио в Каракасе, недалеко от дворца и от места митинга сторонников Чавеса. Национальная гвардия попыталась предотвратить столкновение между двумя группами, и в итоге Молина Тамайо и Ламеда отказались от подстрекательства к нападению на митинг сторонников Чавеса. К несчастью, план уже осуществлялся полным ходом, и возможности помешать насилию не было.

В 2:15 пополудни высшее военное командование выступило по национальному телевидению в попытке смягчить слухи о насилии, которые циркулировали по всей стране. Утром того же дня в восточной части города десять военных офицеров высокого ранга пригласили в свою резиденцию корреспондента CNN Отто Неустальда, чтобы сделать запись заявления, заранее приготовленного для дальнейшего распространения. Заявление зачитал контр-адмирал Эктор Рамирес Перес, которого потом назначили министром обороны в путчистском правительстве Кармоны. В этом документе осуждалось избиение невинных гражданских лиц и заявлялось, что Чавес уже осуществляет зловещий заговор, приведший к гибели шести венесуэльцев, убитых правительственными силами. Рамирес Перес призвал к военному восстанию, сославшись в качестве оправдания на насилие со стороны властей. Неустальд должен был сделать две записи свидетельства контр-адмирала. Запись была сделана до того, как между участниками двух манифестаций — оппозиции и сторонников Чавеса — произошла вспышка насилия^[14].

Через несколько месяцев, во время форума, названного «Журналистика во времена кризисов», в Университете Бисентенариа в венесуэльском штате Арагуа, Неустальд раскрыл следующее:

поздно вечером 10 апреля мне позвонили по телефону и сказали: «Отто, завтра, 11 числа, будет видео о Чавесе, марш по направлению к президентскому дворцу, будут убитые, а потом появятся 20 офицеров высокого ранга, которые выступят против правительства Чавеса и потребуют его отставки». Это мне сказали вечером 10 числа^[15].

Очевидно, участие средств массовой информации в перевороте было задумано заранее.

Самый популярный в стране телеканал Venevision поместил корреспондента на крыше соседнего с президентским дворцом здания; оттуда был хорошо виден мост Льягуно, у которого проводили митинг сторонники Чавеса. Однако большую часть дня частные средства массовой информации транслировали только кадры митинга и марша оппозиции. Отсутствие сбалансированного освещения, видимо, тоже было частью плана. Необходимо помнить, что, согласно докладу SEIB ЦРУ, средства массовой информации присоединились к заговору.

Около 3:00 пополудни вспышка насилия произошла в нескольких зонах вокруг места событий. К этому же времени Карлос Молина Тамайо, Гуайкайпуро Ламеда, Педро Кармона и Карлос Ортега были приглашены на встречу в здании Venevision. Фактически, большинство лидеров оппозиции один за другим исчезали с марша, оставляя массу на бойню, которую они сами и запланировали. Вскоре послышались выстрелы с крыш зданий, примыкающих к дворцу, и со стороны столичной полиции, располагавшейся на проспекте Баральт, прямо под мостом Льягуно. Первые жертвы были среди митинговавших за Чавеса: двенадцать человек погибли. После 3:10 пополудни, в течение получаса, было убито или ранено уже более двадцати человек. Однако ни один из телеканалов не сообщил об этих инцидентах.

Как только выстрелы настигли невинные жертвы на обоих митингах, частные станции начали транслировать заранее отснятое заявление Рамиреса Переса, который обвинял в гибели людей Чавеса и призывал к военному восстанию. Причём заявление транслировалось до того, как выяснилось, что происходит на месте событий.

В 3:44 дня, как раз во время этого призыва к военному восстанию, президент Уго Чавес начал выступление в сети вещания^[16] по национальному телевидению. Однако пока он говорил, частные телевизионные каналы незаконно заглушили альтернативные передатчики; им удалось разделить экран, показывая на одной половине президента и на другой — оппозицию, а в некоторых случаях блокировать передачу Чавеса и распространять призыв армии к восстанию.

Кадры, отснятые оператором и корреспондентом Venevision, расположившимися рядом на крыше возле моста Льягуно, подверглись в телестудии тенденциозному монтажу. Кадры, на которых была видна столичная полиция внизу и снайперы на крышах сверху моста, были вырезаны, и единственный оставшийся ряд кадров показывал участников манифестации за Чавеса, стрелявших по целям под мостом. Корреспондент Venevision записал голос за кадром, уверявший, что сторонники Чавеса, находящиеся на Мосту Льягуно по приказу самого президента, стреляют по мирным и невооруженным демонстрантам-оппозиционерам. Камера «не охватила» всю панораму и не показала, что демонстрантов-оппозиционеров в этой зоне не было; и вместо того, чтобы отобразить полную картину, был сделан искаженный монтаж. Смонтированная таким образом последовательность кадров несколько раз транслировалась по всем частным каналам и передавалась на остальной мир, чтобы оправдать свержение президента Чавеса.

Автор этого материала, Луис Альфонсо Фернандес из Venevision, получил в Испании первую премию по журналистике (Королевскую премию 2003 года) именно за этот новостной видеосюжет. Позже он признался газете Panorama: «в действительности в тот день я не видел, как сторонники Чавеса стреляли по маршу оппозиции». Журналист Рикардо Маркес из газеты Ultimas Noticias писал, что Луис Альфонсо Фернандес заявил, что не видел, в кого стреляли сторонники Чавеса, и что «голос за кадром» был записан после событий. Другая журналистка частного канала Globovision, Дель Валье Канелон, изначально утверждала, что на видео была видна группа стрелявших гражданских лиц, но огонь они вели по столичной полиции^[17]. В свое время видеопленка достигла цели. Используя подтасованные кадры как оправдание, те офицеры, которые уже объявили мятеж, вместе с лидерами оппозиции прошли маршем ко Дворцу Мирафлорес и попытались заставить президента Чавеса уйти в отставку.

В телеграмме, отправленной послом Шапиро в Вашингтон 11 апреля, обсуждение вопроса о насилии на проспекте Баральт и на мосту Льягуно, видимо, полностью снято цензурой, но в телеграмме говорилось:

На собрании, проведенном утром 11 апреля, оппозиционный «Координационный комитет для демократии и свободы» решил поставить все на карту: с общего одобрения народа потребовать немедленного ухода президента Чавеса... Следующая манифестация оппозиции, напротив здания PDVSA в Чакао, имела потрясающий успех...^[18]

Очевидно, Шапиро считал «потрясающим успехом» то, что переворот развивается согласно плану, и оппозиция достигает цели.

Тем временем, президент Чавес отказался уйти в отставку и потому был арестован и заключен в форт Тьюна. Дворец был захвачен лидерами оппозиции, а Канал 8 государственного телевидения, показавший версию событий, в значительной степени отличавшуюся от трактовки частных средств массовой информации, был закрыт силой. Позднее в тот же день некой неизвестной партией был назначен «временным президентом» Педро Кармона, глава Fedecamaras, и все понимали, что будет назначена переходная команда, которой предстоит править в последующие недели. Немедленно были восстановлены на прежних постах управляющие и Совет PDVSA.

«Больше никакой нефти для кубы»

Одна из первых, после напряженных событий того дня, телеграмм посла Шапиро в Вашингтон начиналась так:

Телевидение запечатлело радостные сцены возвращения служащих PDVSA в ее резиденцию в Ла-Кампинье... Управляющие PDVSA настаивают на возобновлении нормальных операций в начале следующей недели. Ожидается, что отгрузка возобновится сегодня. Пресс-секретарь PDVSA публично заявил, что на Кубу нефть поставляться не будет^[19].

Очевидно, менее всего правительство Соединенных Штатов заботило насильственное нарушение конституционного порядка в результате государственного переворота, руководимого теми, кто состоял у него на жалованье. Основное, что его беспокоило, — это гарантия поставок нефти в Соединенные Штаты. Занимая четвертое место среди экспортеров нефти в мире, Венесуэла также расположена ближе к Соединенным Штатам, чем другие главные поставщики сырой нефти. Венесуэле также принадлежат в этой стране восемь нефтеперерабатывающих заводов и топливная сеть Citgo, имеющая концессии по всей ее территории.

Соединенные Штаты хотели также любой ценой помешать поставкам нефти на Кубу. При правительстве Чавеса Кубу и Венесуэлу соединял дружественный обмен. Венесуэла поставляла Кубе нефть по особым ценам, а Куба посылала врачей, спортивных тренеров и других специалистов, чьи услуги оплачивались по особым тарифам. Телеграмма из посольства Соединенных Штатов под названием «Будет ли положен конец связи с Кубой?», где говорится о прекращении поставок нефти на Остров, подверглась жесткой цензуре. Единственной частью, не пострадавшей от цензуры, были цитируемые слова восстановленного на работе служащего PDVSA, Эдгара Паредеса: «Мы не пошлем ни единого барреля нефти на Кубу» — покрытые оглушительными аплодисментами.

Вклад Venevisión

В нескольких рассказах отмечалось, что во время событий 11 апреля Густаво Сиснерос, известный магнат средств массовой информации и близкий друг семейства Бушей, принимал Кармону, лидера CTV Карлоса Ортегу и других руководителей оппозиции и собственников средств информации в офисе своей телевизионной студии Venevision, чтобы проводить информационные брифинги на протяжении всего дня. Было также несколько телефонных звонков Отто Рейха, Эллиота Абрамса, посла Шапиро и Педро Кармоны, который даже встречался там же с участниками переворота. Все эти контакты были впоследствии засвидетельствованы, хотя и признаны неподсудными на том основании, что представляли собой «нормальное общение» в весьма рискованные времена.

12 апреля венесуэльцы, едва проснувшись, услышали, как известный телеведущий утреннего шоу программы «24 часа» канала Venevision Наполеон Браво объявил: «Доброе утро, Венесуэла, у нас новый президент». В этот чрезвычайный момент телешоу, приглашенные поблагодарили частные телеканалы за их важную роль в осуществлении переворота и разъяснили в деталях планы, приведшие к перевороту^[20]. Особо они подчеркивали ключевую роль частных средств информации в трансляции кадров, позволивших оправдать переворот. В этой же программе, в интервью с контр-адмиралом Карлосом Молиной Тамайо и с Виктором Мануэлем Гарсия, президентом агентства по опросам общественного мнения CESA (Cifras Encuestadoras С.A.), упомянутый телеведущий признал, что предоставлял свой собственный дом для конспиративных встреч и для записи призыва к военному мятежу, с которым 11 апреля выступил генерал Нестор Гонсалес Гонсалес.

Позднее, в той же программе, Браво принял контр-адмирала Карлоса Молину Тамайо, Леопольдо Лопеса, Виктора Мануэля Гарсию и других участников переворота, которые подробно рассказали о планах и конспиративных действиях заговорщиков. Гарсия раскрыл, что он руководил гражданской командой в форте Тьюна, державшей постоянный контакт с двумя военными командами, также находившимися в форте под руководством генералов Эфраина Васкеса Веласко и Нестора Гонсалеса Гонсалеса. Гарсия рассказал о своем постоянном контакте с контр-адмиралом Молиной Тамайо и об их тесной координации во время марша оппозиции. Комментарий «в прямом эфире», с которым выступил, хотя и неблагоразумно, Гарсия, не оставлял сомнений, что события предыдущего дня были тщательно спланированы.

Однако правительство Соединенных Штатов уже знало это. Ведь еще пятью днями ранее ЦРУ подготовило доклад для высших правительственных кругов относительно детальных планов переворота, провоцирования в ходе марша оппозиции насилия и захвата президента. «Кто, что, где, когда и как», известные и доложенные 6 апреля, принесли плоды, как и планировалось.

Соединенные Штаты поддерживают переворот

Однако роль Соединенных Штатов в этой конспирации не была ролью наблюдателя, держащегося на расстоянии. Утром 12 апреля Ари Флейшер, представитель президента Буша, публично объявил о поддержке Соединенными Штатами «правительства Кармоны» и осуждении ими «экс-президента Чавеса за разжигание насилия, что вынудило его уйти в отставку». Фактически Белый Дом, Госдепартамент и американское посольство в Каракасе выступили со сходными заявлениями, в которых на Чавеса возлагалась вина за бойню, а Кармона признавался легитимным лидером:

Позвольте мне поделиться с вами точкой зрения правительства на то, что происходит в Венесуэле. Ситуация продолжает быть несколько неопределенной. Но события, имевшие место вчера в Венесуэле, вызвали смену правительства и установление переходной власти до того, как станет возможным проведение новых выборов.

Детали еще не ясны. Мы знаем что акция, которую стимулировало правительство Чавеса, вызвала этот кризис. Согласно имеющейся информации, правительство Чавеса подвергло репрессиям мирные манифестации. Сторонники правительства, следуя приказам Чавеса, стреляли по мирным и безоружным манифестантам, что привело к смерти 10 человек и ранению 100. Армия и полиция Венесуэлы отказались стрелять по мирным манифестантам и поддерживать роль правительства в таких нарушениях прав человека. Правительство также пыталось помешать тому, чтобы независимые средства массовой информации сообщали о событиях.

В настоящее время, в результате этих событий, президент Чавес ушел в отставку со своего поста. Перед отставкой он сместил вице-президента и кабинет министров и образовал гражданское переходное правительство. Это правительство обещало провести выборы как можно раньше.

Соединенные Штаты будут и дальше внимательно наблюдать за событиями. Вот то, что произошло, и венесуэльский народ выразил свое право на мирный протест. Это была очень крупная манифестация протеста, которая столкнулась с насилием^[21].

По-видимому, Соединенные Штаты также должны были убедить мир, будто к насилию, которое было развязано, подстрекал Чавес; это дало бы возможность оправдать его свержение. Согласно Белому дому и Госдепартаменту, смещения как такового не было. Чавес ушел в отставку и даже заранее сместил весь свой кабинет. Если иметь в виду, что ЦРУ, по меньшей мере, за пять дней проинформировало Госдепартамент, Агентство национальной безопасности и высшие круги правительства в Вашингтоне о существовании детального плана переворота, реакция Соединенных Штатов 12 апреля смахивает на участие в заговоре. Белый Дом знал, что оппозиция и офицеры-диссиденты готовят свержение Чавеса путем провоцирования взрыва насилия в ходе марша оппозиции и ареста президента. Тот факт, что переворот произошел, следуя пункт за пунктом плану, изложенному несколькими днями раньше американскими функционерами в Каракасе, показывает, что Соединенные Штаты заранее подготовили свой ответ с целью легитимации правительства путчистов.

Соединенные Штаты также взяли на себя оказание нажима на другие страны региона, чтобы те признали правительство Кармоны легитимным. Эта страна, поддержанная Колумбией и Сальвадором, пыталась убедить другие страны, собравшиеся на саммит группы в Рио-де-Жанейро, выступить с заявлением о признании Кармоны новым президентом Венесуэлы. Остальные страны не только отказались подчиниться американскому нажиму, но и решили выступить с заявлением, в котором осуждалось незаконное свержение президента Чавеса, «легитимного и конституционного президента Венесуэлы», и отвергалось правительство Кармоны за «нарушение конституционного порядка». Организация Американских Государств сделала то же самое^[22].

Соединенные Штаты были одной из немногих стран мира, поспешивших с оценкой запутанных событий 11 апреля, с признанием и публичным восхвалением Педро Кармоны как легитимного президента. Принимая во внимание, что функционеры американского правительства уже несколько месяцев готовили Кармону к этому моменту, можно объяснить уровень доверия, которое они ему незамедлительно оказали. Таким же образом, их немедленная реакция показывает, что они знали планы переворота заранее.

Кармона «недолгий»

Чуть позже, Педро Кармона, лидер Fedecamaras, принес присягу как «временный президент». Первое же его появление 12 апреля в зале Аякучо дворца Мирафлорес удивило многих: своим декретом он распускал все демократические институты Венесуэлы, включая Национальную ассамблею, Верховный суд, Офис общественного защитника, Генеральную прокуратуру, отменял Конституцию и сорок девять законов, декретированных Чавесом в декабре. Кармона также сменил название Боливарианской Республики Венесуэлы на старое — Республика Венесуэла.

«Декрет Кармоны», как позже стали называть этот текст, был передан частными средствами информации и одобрен без обсуждения более чем 395 венесуэльцами, присутствовавшими во дворце. Тем временем законодатели, стоявшие за Чавеса, такие, как Тарек Уильям Сааб и другие его сторонники, были жестко атакованы и задержаны полицейскими силами под командованием оппозиционного мэра Альфредо Пеньи. В телеграмме, направленной Шапиро 13 апреля в Вашингтон, подтверждалось:

До настоящего времени полицейские силы задержали нескольких членов партии Чавеса MVR (Движение Пятая Республика), в том числе Уильяма Тарека Сааба, депутата MVR, и Родригеса Часина, бывшего министра внутренних дел. Также мы располагаем сведениями, что задержаны Рональд Бланко Ла Круус, губернатор Тачиры и губернатор Мериды Флоренсио Поррас, оба члены MVR. Мы не знаем, в чем их обвиняют, если им вообще предъявлено обвинение^[23].

Однако, несмотря на то, что правительство Соединенных Штатов знало о том, что функционеры, губернаторы и члены Конгресса от бывшего правительства Чавеса преследуются по политическим мотивам, оно не выступило с заявлением, осуждающим такие нарушения прав человека, или требованием немедленного освобождения тех, кто находился под арестом. Наоборот, Госдепартамент и Белый дом открыто восхваляли Кармону.

Связь с департаментом полиции Нью-Йорка?

В актах насилия, последовавших за переворотом, погибли более шестидесяти венесуэльцев, главным образом от рук Столичной полиции. Международный республиканский институт (IRI) тесно сотрудничал с Пеньей на протяжении 2001 года в целях «подготовки его имиджа», а финансируемая NED организация "Лидерство и видение" получила безвозмездно 42 207 долларов на работу со Столичной полицией. Некоторые члены этой организации были вскоре обвинены в убийствах сторонников Чавеса во время событий 11 апреля 2002 года^[24].

В 2000 году Пенья подписал контракт на обучение и улучшение способностей и качества Столичной полиции с экс-директором департамента полиции Нью-Йорка Уильямом Браттоном, которого пригласила в Венесуэлу финансируемая NED оппозиционная группировка CEDICE. В годы, когда мэром был Рудольф Джулиани, Браттон прославился «чисткой» города и создал концепцию «состава преступления на базе качества жизни». Успех Браттона в городе порождался в значительной мере плохим обращением с огромной массой бездомных и уличной культурой Гран-Мансаны. Под руководством Браттона Департамент полиции Нью-Йорка «прославился» нарушениями прав человека и многочисленными жестокими убийствами невинных людей. В конце 2000 года Пенья возобновил контракт с Браттоном.

Неожиданный перелом в ходе событий

События последующих сорока восьми часов резко нарушили путчистский план старой школы, казавшийся вначале столь успешным. 13 апреля миллионы сторонников Чавеса вышли на улицы и потребовали восстановить его у власти. В то же время президент Чавес находился в заключении на острове Ла-Орчила, куда за ним якобы должны был прилететь самолет, чтобы вывезти из страны. Президентская гвардия вместе с другими подразделениями армии, оставшимися верными Чавесу, быстро арестовали Кармону и его советников и вернули дворец членам кабинета Чавеса, которые задались целью освободить своего конституционного президента из плена.

Есть много версий событий, происшедших между 11 и 14 апреля. Заглянем в комментарий ЦРУ, изданный в 2:00 ночи 14 апреля 2002 года:

Растущие протесты и признаки того, что он теряет поддержку армии, заставили временного президента Педро Кармону подать в отставку поздно вечером в субботу... поддержка Кармоны быстро сократилась вчера, когда политические партии, профсоюзы и армия начали ощущать, что Кармона идет слишком быстро, не консультируясь с ними. Упразднив Конгресс и отменив Конституцию, Кармона действовал вне рамок законности и управлял декретами, что вызвало осуждение многих региональных лидеров и международного сообщества.

Конечно, за исключением Соединенных Штатов, которые поторопились выразить одобрение режиму Кармоны, несмотря на его вопиюще незаконную природу.

Телеграммы, направленные Шапиро в Ваштнгтон, также подтверждали наличие внутри оппозиции разногласий насчет того, как должно функционировать путчистское правительство. Политический отдел посольства (POLOFF) сообщал, что он:

получил и получает многочисленные телефонные звонки от членов партий, обеспокоенных тем, как действует новое правительство, особенно роспуском Конгресса. Они недовольны тем, что не были включены в новое правительство, и опасаются, что, правительство Кармоны не действует демократично. Хотя многие представители партий участвовали в принятии решения назначить Кармону временным президентом, те представители, которые сейчас выражают обеспокоенность, утверждают, что с самими руководителями партий не консультировались^[25].

Беспокойство оппозиционных партий и правительства Соединенных Штатов не имело никакого отношения к нарушению конституционного порядка — насильственному смещению демократически избранного президента. Оппозиционные политические партии волновались лишь из-за того, что в путчистском правительстве им не было отведено более важной роли. Роспуск Конгресса тревожил их не потому, что представлял собой антидемократическое действие, а лишь потому, что лишал многих их представителей мест в этом органе; таким образом, действия Кармоны в значительной мере вызвали его падение не своей антидемократической сущностью, а своим эгоизмом.

Никоим образом!

Посол Шапиро наносил визиты Кармоне несколько раз за время переворота. Он уверял, что визиты 12 апреля диктовались намерением убедить его восстановить Конгресс и остальные институты, которые тот распустил. Однако ответы Шапиро на вопросы о его отношениях с лидерами оппозиции и участниками переворота были тщательно разработаны и хорошо спланированы — ясно, не им самим.

16 апреля 2002 года Шапиро получил телеграмму из Госдепартамента в Вашингтоне телеграмму с пресс-руководством по делам Западного полушария, подготовленным неким Л.С. Гамильтоном из Госдепартамента и одобренным представителем того же департамента Ричардом Баучером.

На случай вопроса: встречались ли американские функционеры с деятелями венесуэльской оппозиции перед смещением президента Чавеса 11 апреля? — надлежало запомнить следующий ответ:

Американские функционеры в последние месяцы встречались с представителями самого широкого спектра венесуэльских граждан, как в Каракасе, так и в Вашингтоне. Американские функционеры встречались с представителями предпринимательского сообщества, профсоюзными функционерами, лидерами Католической Церкви, лидерами оппозиционных политических партий и с большим числом функционеров венесуэльского правительства^[26].

Относительно вопросов о встречах с Кармоной в пресс-руководстве было сказано: «Если вас спросят о том, о чем вы хотели бы сказать, не давайте информации, если о ней вас не спрашивают». Развернутый ответ был следующим:

В ходе наших нормальных дипломатических контактов американские функционеры встречались с Педро Кармоной, президентом Венесуэльской федерации торговых и промышленных палат (Fedecámaras). Позиция, которую мы хотели довести до всех венесуэльцев, с которыми встречались, была последовательной. Политическая ситуация в Венесуэле такова, что венесуэльцам надлежит разрешить ее мирными, демократическими и конституционными средствами. Мы категорически заявляли всем своим венесуэльским собеседникам в различных случаях и на многих уровнях, что Соединенные Штаты никоим образом не поддержат такую антидемократическую и антиконституционную акцию, как переворот с целью отстранения президента Чавеса от власти^[27].

Выходит, в категорической форме транслировалась официальная позиция «никаких переворотов», а тем временем правительство Соединенных Штатов пополняло карманы заговорщиков-путчистов парой миллионов долларов и периодически вело с ними переговоры для обсуждения их планов.

Тогда не удивительно, что на вопрос: «Участвовали ли Соединенные Штаты в акциях по отстранению венесуэльского президента Чавеса от власти?» — полагалось отвечать:«НИКОИМ ОБРАЗОМ!».

Цензура средств массовой информации

Возвращение к власти Уго Чавеса в ночь на 14 апреля произошло слишком поздно, чтобы остановить заголовки и редакционные статьи New York Times, Chicago Tribune и других зарубежных газет, восхвалявшие антидемократическое смещение венесуэльского президента в таком же тоне, как это уже сделало правительство Буша^[28]. Венесуэльские газеты, напротив, внезапно стали молчаливыми, хотя в некоторых из них остались запоздалые заголовки, восхвалявшие переворот, например в газете El Universal — «Шаг в правильном направлении!». После многочисленных выражений радости и ликования по поводу захвата власти Кармоной и принудительной отставки Чавеса, 13 и 14 апреля средства массовой информации хранили молчание, навязывая информационную блокаду о происходивших событиях.

Андрес Исарра, бывший менеджер по производству новостной программы «Эль Обсервадор» частного телевизионного канала RCTV, свидетельствовал перед Национальной Ассамблеей Венесуэлы, что получил инструкции от владельца RCTVМарселя Граньера «не транслировать никакой информации о Чавесе, его сторонниках, его министрах или любом другом лице, которое может быть с ним связано». Исарра, кроме того, подтвердил, что в день переворота RCTV получил информацию CNN, что Чавес не подал в отставку, а был похищен и арестован, однако владелец канала запретил опубликовать эту новость^[29]. Фактически, все частные каналы распространяли информацию, что президент Чавес ушел в отставку, хотя знали, что это неправда.

Те же частные телеканалы, которые только что двадцать четыре часа в сутки освещали деятельность оппозиции, теперь транслировали мультфильм Том и Джерри и случайные фильмы вроде Красотки, в то время как сторонники Чавеса заполняли улицы, требуя его возвращения.

Средства массовой информации не освещали народных выступлений в поддержку Чавеса, охвативших всю страну. Информационная блокада была преднамеренной. Средства массовой информации облеклись в траур.

Больше денег в кубышку

По мере того, как в последующие дни в Венесуэле были восстановлены порядок и спокойствие, американское правительство было вынуждено выступить с заявлением, признававшим, по крайней мере, легитимность правительства Чавеса. Но Соединенные Штаты никогда не отказывались от своего заявления с версией событий, имевших место 11 апреля 2002 года: они продолжали утверждать, что Чавес приказал применить насилие против «мирных манифестантов оппозиции», несмотря на многочисленные доказательства, включая рассекреченные документы самого американского правительства, опровергающие подобные заявления.

Даже 17 апреля 2002 года, когда уже стало ясно, что большинство венесуэльцев поддерживает Чавеса и что имел место незаконный переворот, американское правительство еще цеплялось за свою «версию». В своих замечаниях для Круглого стола Север-Юг, проведенного Фондом Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for International Peace), тогдашний помощник заместителя госсекретаря по делам Западного полушария Лино Гутьеррес заявил:

Мы знаем, что сторонники президента Чавеса стреляли в манифестантов, протестовавших против правительства, в результате были более 100 раненых или убитых... Мы знаем, что правительство не позволило пяти телевизионным станциям сообщать о событиях... Предположительно президент Чавес ушел в отставку с поста президента... Мы считаем, что причина настоящего кризиса коренится в поляризации, имевшей место в президентство Чавеса, и в его политике конфронтации. Президент Чавес атаковал свободу печати, вмешивался в профсоюзные выборы, критиковал церковь, манипулировал юридической системой и пытался задушить любую оппозицию. Позвольте мне теперь категорически сказать: Соединенные Штаты не участвовали, не инспирировали, не поощряли, не побуждали, не содействовали, не попустительствовали, не соглашались, не смотрели сквозь пальцы и ни в какой форме не создавали впечатление, что они поддерживают какой бы то ни было переворот в Венесуэле. Их позиция более прозрачна, чем вода.

Доклады SEIB ЦРУ доказывают не только то, что Соединенные Штаты знали подробные планы переворота, но и то, что они увеличивали денежные средства, перечисляемые оппозиции, — особенно предназначенные для планирования попытки переворота — в месяцы и недели, предшествовавшие 11 апреля 2002 года. Очевидно, такая поддержка и означает участвовать, поощрять, побуждать и «смотреть сквозь пальцы» на переворот. Кроме того, последующее одобрение Соединенными Штатами правительства Кармоны и их попытки побудить другие правительства признать его как легитимного лидера, представляют собой очевидную «поддержку» переворота.

Заявление Гутьерреса, будто «сторонники президента Чавеса стреляли в манифестантов, протестовавших против правительства, в результате были более 100 раненых или убитых», было умышленно неточным. Во время и после переворота было засвидетельствовано, что большинство раненых и погибших были со стороны Чавеса. Никогда не было предъявлено никаких доказательств — за исключением подтасованного видеомонтажа, который, как выяснилось впоследствии, был полнейшим фарсом, — того, что сторонники Чавеса в какой-нибудь момент применяли насилие против манифестации оппозиции. «Чависты», стрелявшие в тот день из своего оружия, оборонялись от Столичной полиции и снайперов, которые первыми их обстреляли из огнестрельного оружия.

В этом вопросе американское правительство было вынуждено признать Чавеса «легитимным лидером» Венесуэлы. Однако оно также предупреждало, что Соединенные Штаты «внимательно следят за ним». Это никоим образом не остановило попыток свергнуть Чавеса другими путями.

В апреле 2002 года, вскоре после провалившегося переворота, государственный департамент Соединенных Штатов перечислил NED безвозмездно сумму в один миллион долларов в качестве «специальных фондов для Венесуэлы». Эта организация приступила к распределению этих добавочных денежных средств среди тех же групп, которые играли ключевые роли в перевороте против президента Чавеса. Ассамблея образования, президента которой Леонардо Карвахаль был назначен Кармоной министром образования, получила безвозмездно еще 57 тысяч долларов. 64 тысячи долларов получил Фонд Пора людей (Fundacion Momento de la Gente), директор которого Мерседес де Фрейтас сделала все возможное, чтобы объяснить NED, что никакого переворота не было. 42 207 долларов получила Гражданская ассоциация Лидерство и видение (Asociacion Civil de Liderazgo yVision), на тот момент руководимая Оскаром Гарсиа Мендосой, который не только опубликовал 12 апреля в национальной прессе два заявления с поздравлениями путчистскому правительству, но даже подписал декрет гражданского общества, признававший легитимность Кармоны как президента, получила 42 207 долларов.

CEDICE через посредство CIPE, одного из главных институтов NED, получил 116525 долларов, несмотря на то, что его директриса, Росио Гихарро, одной из первых подписала и одобрила провалившийся «Декрет Кармоны»; а Международный республиканский институт, который выпустил 12 апреля хвалебную декларацию по поводу переворота и вступления Кармоны в должность президента, получил 116 тысяч долларов для продолжения своей работы с «Приоритетом справедливости» (Primero Justicia), несмотря на то, что несколько партийных лидеров подписали «Декрет Кармоны» и один из них, Леопольдо Мартинес, был даже назначен министром финансов в президентство Кармоны.ACILS получил ещё 116 525 долларов для финансирования CTV, невзирая на явное участие этого профцентра в перевороте.

Пристрастность NED против Чавеса была яснее ясного. Кристофер Сабатини, директор Программ NED в Латинской Америке, в меморандуме за июнь 2002 года заявил:

Чавес сделал мало, чтобы продемонстрировать добрую волю или желание использовать посредничество, чтобы достичь решения, и продолжал обострять народные страсти и классовую напряженность... Существуют слухи... о том, что правительство раздало членам Боливарианских кружков автоматы «Узи»... Большинство людей, с которыми я говорил, признают, что правительство антидемократическое и что оно ведет страну к разрухе своим ошибочным революционным планом и вопиющей некомпетентностью.

Сабатини также признал, что финансируемые NED организации входят в лагерь оппозиции:

По моему общему впечатлению, программа NED работает с некоторыми более серьезными гражданскими группами страны... многие из них имеют очень четкую позицию (оппозиционную) по отношению к Чавесу...^[30]

Провал вызвал в правительстве Соединенных Штатов неприятный резонанс. Безвозмездное выделение Госдепартаментом одного миллиона долларов для проектовNED в Венесуэле, очевидно, не покрывало будущих усилий, направленных на смену режима. Было необходимо обрести новую стратегию, которая могла бы адаптироваться к особым обстоятельствам этой южноамериканской страны; поэтому, всего через несколько месяцев после переворота, Госдепартамент приказал USAID открыть в Венесуэле Офис инициатив переходного периода (OTI).