Код Чавеса. Глава II. Cоединенные Штаты отказывают президенту в визе

Венесуэла разделяет со многими странами Латинской Америки историю коррумпированных правительств, диктатур, интервенций Соединенных Штатов и тяжелых экономических переделов^[1]. Демократическая политическая система в Венесуэле родилась в 1958 году после народного восстания, которое свергло диктатуру генерала Маркоса Переса Хименеса^[2]. В 1961 году была ратифицирована первая в стране демократическая Конституция, предоставившая гражданам широкие права, в которых им отказывали в течение более чем десятилетия диктатуры. На всем протяжении 1960-х и 1970-х годов нефтяные богатства Венесуэлы обеспечивали стране значительный рост. Несмотря на широко распространенную в правительстве коррупцию, часть населения мало интересовалась политическими проблемами, так как правительство в течение этих десятилетий удовлетворяло некоторые нужды в базовой инфраструктуре и социальных услугах.

В 1980-х годах процветавшая венесуэльская экономика впервые пережила спад, и уровень жизни населения стал снижаться. Главные политические партии, Демократическое действие («Accion Democratica» — AD) и Социал-христианская партия (Partido Social Cristiano, в аббревиатуре прежнего названия: COPEI), удерживали жесткое господство над политикой страны со времени свержения Переса Хименеса в 1958 году.

Но после утверждения неолиберальной экономической программы население стало ощущать нарастание коррупции, которая воспринималась как причина несправедливого перераспределения доходов от нефти. Недоверие венесуэльцев к правительству стало возрастать^[3].

В 1988 году президентом избирается кандидат от партии Демократическое действие (AD) Карлос Андрес Перес. Его предвыборная платформа обещала стране экономическое и национальное возрождение. Меры, направленные на возрождение страны уже предпринимались Пересом в период его первого мандата, когда была национализирована нефтяная промышленность и создана государственная нефтяная кампания «АО Петролеос де Венесуэла» (Petroleos de Venezuela S.A. — PDVSA). Однако, вскоре после вступления в 1989 году в должность президента, Перес нарушил свои предвыборные обещания и стал проводить в жизнь неолиберальный экономический «пакет», имевший целью повысить цены на бензин на сто процентов за первый квартал 1989 года, что отразилось и на других социально-экономических делах страны^[4]. Внезапно подскочили цены на транспорт, и разгневанное население отреагировало на это с яростью. Результатом стало «Каракасо»^[5] — самое беспощадное в современной венесуэльской истории насилие, с тысячами убитых.

С тех пор нарушение прав человека превратилось в норму, а конституционные права и гарантии были приостановлены на неопределенный срок.

Вследствие неолиберальных реформ, проведенных Карлосом Андресом Пересом на основе доктрин Международного валютного фонда и Всемирного Банка с 1990 по 1992 год, Венесуэла показала, наряду с самыми высокими в Америке темпами экономического роста, самое резкое в своей истории увеличение экономического неравенства, беспрецедентный рост бедности и недоедания.

4 февраля 1992 года подполковник Уго Рафаэль Чавес Фриас возглавил вооруженное восстание, которое, хотя и потерпело неудачу, но получило широкую поддержку по всей стране и привлекло к Чавесу и возглавляемому им Боливарианскому революционному движению — 200 (MBR-200^[6])^[7] внимание и симпатии средств массовой информации Венесуэлы. После восстания Чавес был арестован и заключен в тюрьму. Однако он оставил неизгладимый след в сознании большинства венесуэльцев. В день ареста Чавеса национальное телевидение предоставило ему две минуты. Его знаменитая речь осталась запечатленной в истории Венесуэлы и прозвучала как весть надежды. Он заявил, что они «пока» не достигли своих целей, но он и его революционное движение однажды вернутся более сильными. Впервые в венесуэльской истории политический деятель взял на себя ответственность за свои действия.

27 ноября 1992 года члены MBR-200 предприняли еще одно вооруженное выступление против правительства Карлоса Андреса Переса. Хотя мятеж потерпел неудачу и Чавес оставался в тюрьме, эта акция нанесла Карлосу Андресу Пересу сокрушительный удар. В мае 1993 года президент был обвинен в коррупции, предан суду и подвергнут домашнему аресту до 1996 года. После этого Перес покинул страну и обосновался в Нью-Йорке и Санто-Доминго.

В 1994 году, после осуждения Переса и краткого периода полномочий временного правительства, новые выборы привели в президентский дворец одного из основателей социал-христианской партии страны Рафаэля Кальдеру, уже занимавшего пост президента в семидесятые годы. Во время этих выборов более 40% населения, имевшего право голоса, воздержалось. Хотя за Кальдеру и было подано всего 30% голосов, но по сравнению с другими тремя кандидатами он получил наибольший процент. Интерес и доверие венесуэльцев к правительству резко упали.

Рафаэля Кальдеру поддерживала широкая антинеолиберальная коалиция. Однако, придя к власти, Кальдера следовал той же неолиберальной политике, которая была принята при режиме Переса. Правительство Кальдеры так же придерживалось обязательств перед Международным валютным фондом и Всемирным банком. В президентство Кальдеры экономический обвал в стране принял катастрофические масштабы: венесуэльская денежная единица боливар быстро обесценивалась. Бедность продолжала расти, а задолженность страны превысила 23 миллиарда долларов.

В первый год своего президентства Кальдера подписал амнистию по делу Уго Чавеса и отбывавших наказание за участие в вооруженном восстании 1992 года его соратников. Они были освобождены из тюрьмы.

За два года заключения Чавес укрепил свою партию и нашел последователей среди других политических сил. В 1997 году Чавес во главе движения MBR-200 решил включиться в избирательную борьбу. Однако, поскольку «Закон о политических партиях» запрещал использовать патриотические имена в избирательных целях, Чавес с соратниками стали называть себя «Движение V республика» (MVR^[8]) и объединились с «Радикальным делом» (La Causa R), «Движением к социализму» (MAS^[9]) и новой левой партией под названием «Родина для всех» (PPT^[10]). Их целью было создать «Патриотический полюс» (PP^[11]) — многопартийный альянс народного типа. В ходе президентских выборов 1998 года Чавес, поддержанный Патриотическим полюсом, стал самым популярным кандидатом. Традиционные партии, которые в течение столь долгого времени доминировали в венесуэльской политике, — Демократическое действие (AD) и Социал-христианская партия (COPEI), в значительной степени утратили поддержку народа из-за обвинений в коррупции и провальной политики. В результате, несмотря на грязные маневры в последний момент и на коррупционные агитационные кампании других кандидатов, Чавес выиграл президентские выборы 1998 года с убедительным преимуществом — 56,29%, принимая во внимание, что оставшиеся голоса распределились между тремя другими кандидатами^[12].

Чавес, бывший армейский подполковник, основывал свое движение в значительной мере на философии и идеологии Симона Боливара, великого освободителя Южной Америки, который пытался объединить континент, превратив его в мощную державу против внешних противников. Движение Чавеса начало проводить в жизнь идею политического объединения Латинской Америки посредством создания суверенного и мощного экономического блока. Эти идеи были горячо поддержаны гражданами, страдавшими от последствий той самой неолиберальной программы, которая обрушила экономику и резко повысила уровень бедности.

ОТКАЗ В ВИЗЕ

В 1998 году, в первые дни президентской кампании, один перуанский журналист пригласил Чавеса в Майами, чтобы взять у него интервью для телепередачи. Чавес, как это бы сделал любой другой гражданин, запросил визу в посольстве Соединенных Штатов в Каракасе. В просьбе ему было отказано на основании «бывшей террористической деятельности», связанной с восстанием 1992 года. Правительством Соединенных Штатов Чавес был включен в «список опасных террористов». Кроме отказа в визе, посольство Соединенных Штатов выступило с публичным заявлением о мотивах отказа, что явно свидетельствовало о неодобрении им его кандидатуры. Чавес не был удивлен. Вскоре, в интервью местной программе новостей в Венесуэле, один журналист сделал снисходительное замечание по поводу отказа в визе. Кандидат Чавес ответил: «Ты о чем? У меня есть виза» — и достал из бумажника кредитную карточку VISA.

В декабре 1998 года, на следующий день после победы на президентских выборах, Уго Чавес ужинал со своей семьей, когда ему позвонили по телефону из посольства Соединенных Штатов в Каракасе. Ему сообщили о решении посла немедленно выдать президенту Чавесу визу на въезд в Соединенные Штаты. Вручил ее сам посол Соединённых Штатов Америки в Венесуэле Джон Мейсто.

Перед церемонией инаугурации 2 февраля 1999 года избранный президент Венесуэлы Уго Чавес планировал посетить Испанию, Италию, Францию, Германию, Канаду, Кубу, США и Доминиканскую Республику^[13].

На 27 января 1999 года была назначена его встреча с президентом Уильямом Клинтоном в Белом доме в Вашингтоне. Во время переговоров в Испании ему неожиданно позвонил чиновник Государственного департамента. К удивлению Чавеса, представитель Государственного департамента предлагал ему отменить визит на Кубу перед тем, как посетить Соединенные Штаты. Чиновник сказал, что будет нехорошо, если он встретится с президентом Фиделем Кастро на Кубе до того, как прибудет в Белый Дом, и даже пригрозил в этом случае, аннулировать его визит в Вашингтон. Чавес принял решение отстаивать суверенитет и право на самоопределение страны, избравшей его руководителем. Проявив твердость, избранный президент сообщил представителю Соединенных Штатов, что не имеет никакого намерения отменять свой визит на Кубу, чего бы это ему ни стоило во мнении Вашингтона.

Из Канады Чавес прилетел в Гавану, где встретился с Фиделем Кастро. Затем он отправился в Вашингтон, чтобы встретиться с Уильямом Клинтоном. Но неофициально. Клинтон уже решил принять Чавеса неформально, «с черного хода». Принял он его в Белом Доме без прессы и фотографов. Одетый в джинсы и пуловер, Клинтон встретил президента Венесуэлы со стаканом прохладительного напитка в руке и в подчеркнуто развязной позе. Встреча продолжалась примерно пятнадцать минут, и о ней не было объявлено миру. Никакого протокола не велось. С Чавесом обошлись так, будто он был каким-то маловажным посетителем, а не президентом одной из наиболее значимых в международных экономических отношениях стран.

В дальнейшем Клинтон поручил своему министру энергетики Уильяму Ричардсону возглавить делегацию Соединенных Штатов, участвующую в церемонии вступления Чавеса в должность. Очевидно, это было одним из признаков того, что Соединенные Штаты смотрели на Венесуэлу сквозь густой слой нефти.

Основы отношений с правительством Соединенных Штатов были уже заложены. Чавес, ученик Симона Боливара и общеизвестный знаток его работ, следовал предостережению Освободителя: «Соединенные Штаты, кажется, предназначены Провидением ввергнуть Америку в нищету во имя свободы»^[14].