Публикуем товарища Сталина. Заметки на полях издания «Сталин. Труды». Заметка 17

Эту заметку можно озаглавить так: «Языки сталинских текстов».

Конечно же, их подавляющее большинство известно нам на русском, как и создавал их автор, однако это далеко не всё. Есть любопытные случаи, когда сталинские мысль и слово сохранены для нас на других языках.

Грузинский. Здесь всё более или менее ясно. В первые годы своей революционной деятельности Коба писал много листовок и публиковался в закавказской социал-демократической прессе именно по-грузински. В самом деле, Сталин (ещё даже не будучи Сталиным) стал зрелым публицистом и выработал свой узнаваемый риторический стиль именно в этот период. Два первых тома издания «Сталин. Труды» объединили все выявленные на сегодняшний день такие тексты, как с надёжно подтверждённым сталинским авторством, так и вероятно принадлежащие его перу (что всякий раз оговаривается отдельно). В этом направлении в конце 30-х – начале 40-х годов сотрудниками ИМЭЛ и его тбилисского филиала велась колоссальная работа. И ломалось немало копий между Сциллой буквального перевода и Харибдой отражения в русском варианте специфических художественных и образных средств оригинала. Из протоколов подготовки томов Сочинений и сталинских помет на макетах известно, что результатом не был доволен никто, включая самого автора… При публикации в 2013 году нам также пришлось внести ряд уточнений, с которыми нам очень помогли Кахи Кахидзе и Яков Евгеньевич Джугашвили.

Отдельного упоминания заслуживают юношеские стихи Иосифа Джугашвили. В архиве сохранились как вырезки из грузинских газет, так и перевод на русский язык, сделанный, по-видимому, в 30-40-х годах неизвестным автором. Надо полагать, что при жизни Сталина эти переводы не публиковались. Зато стали очень популярны в 90-е годы (некоторые даже были положены на музыку, их в конце 90-х – начале 2000-х можно было услышать на традиционных декабрьских вечерах в кинотеатре «Баку»). Однако из подстрочного перевода стихотворений видно, что и со стилистической, и с содержательной стороны переводы эти носят весьма вольный характер. Безыскусность в сочетании с глубиной и образностью юношеских стихотворений в русских переводах превратились в мастерски, профессионально отделанные произведения. Поэтому  составители и приняли решение публиковать в первом томе именно подстрочник.

К стихотворной форме молодой Сталин прибегал и в политической публицистике

Между тем, к стихотворной форме молодой Сталин прибегал и в политической публицистике. Так, прокламация чиатурской организации имеретино-мингрельского комитета Кавказского союза РСДРП «Мы и слёзы!» (25 июня 1905 года) написана белым стихом (Сталин. Труды. Т. 2. С. 200–204).

Французский. 22 марта 1917 года (4 апреля по новому стилю) в Стокгольм, В.И. Ленину, который с двумя десятками товарищей возвращался через Германию и Швецию из эмиграции, была направлена телеграмма, подписанная Л.Б. Каменевым, Сталиным и М.К. Мурановым (первый и третий — бывшие с.-д. депутаты Государственной думы, арестованные в ноябре 1914-го и осуждённые на высылку в Туруханский край, и, как и Сталин, успевшие к тому моменту возвратиться в революционный Петроград) (Сталин. Труды. Т. 6. С. 59–60). Телеграмма написана по-французски и имеет целью донести мнение трёх её подписантов, согласно которому, ещё не наступило время для атаки на Временное правительство. Как известно, в «Письмах издалека» Ленин настаивал на обратном. Позже Сталин назвал свою позицию тех дней «глубоко ошибочной», поскольку «она следила пацифистские иллюзии, лила воду на мельницу оборончества и затрудняла революционное воспитание масс».

При переводе составители столкнулись с очевидными проблемами, вызванными спецификой телеграфного текста (отсутствие союзов, предлогов и знаков препинания) и вряд ли справились бы без помощи Ирины Александровны Цыбовой, доктора филологических наук, профессора Московского государственного института международных отношений и Московского гуманитарного педагогического института, специалисту в области лексикологии французского языка.

Латышский. 28 ноября 1918 года Сталин участвовал во внеочередном заседании российского бюро ЦК социал-демократии Латвии, на котором  обсуждалась тема создания революционного правительства Латвии (Сталин. Труды. Т. 10. С. 242–244). Ссылаясь на разговор с Лениным, он настаивал на его скорейшем образовании с опорой на лифляндские Советы и латышских стрелков. При этом он предостерегал от преждевременного восстания, призывая начать с выработки состава Военно-революционного комитета. Уже 17 декабря временное Рабоче-крестьянское правительство Латвии выпустило манифест, в котором провозглашалась Советская власть.

Протокол вёлся на латышском языке, в таком виде он и отложился в партийном архиве (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 128). Перевод на русский язык выполнен в 1949 году сотрудниками партийного архива Латвийской ССР.

Польский. Про указания члена Реввоенсовета Юго-Западного фронта И.В. Сталина члену РВС Первой конной С.К. Минину, ставшие известными в обратном переводе с польского благодаря сохранившемуся радиоперехвату, мы уже писали в одной из прежних заметок.

Немецкий. 30 марта 1925 года Стали принял участие в работе V расширенного пленума Исполкома Коминтерна. Хорошо известно его выступление на Югославской комиссии (Соч.. Т. 7. С. 69–76). Однако в тот день оно было не единственным. Также Сталин выступил на  первом заседании Чехословацкой подкомиссии. У югославов он критиковал небольшевизм национальной программы Божена Симича, у чехов – небольшевизм политики КПЧ. Причём во втором случае сделал акцент на том, что «Надо выражаться открыто и ясно, без дипломатии. Речи не опубликовываются. Необходимо высказаться до конца». И если выступление на югославской секции вскоре появилось на страницах журнала «Большевик» (№ 7. 1925), то  выступление у чехов, как и обещал Сталин, опубликовано не было, однако сохранилась его запись, сделанная тогда же на немецком языке основателем КПЧ Богумиром Шмералем. Её перевод, выполненный сотрудниками ИМЭЛ, отложился в фонде ИККИ (ныне 495 фонд РГАСПИ) и ныне ожидает публикации.

Английский. Основной объём интереснейших сталинских текстов на английском языке содержится в американском издании внешнеполитических документов (Foreign relations of the United States). Происхождение их следующее. В пору установления регулярных контактов между дипломатическими и спецпредставителями США с одной стороны и СССР с другой (с августа 1941 года) практиковалась отложенная запись переговоров переводчиками сторон. Стенографистов на встречах не было, поэтому советский и американский тексты, восстановленные на основании конспектов и помет, в значительной своей части совпадая, разумеется, имеют и отличия. В силу описанных обстоятельств составители придерживаются той точки зрения, что получение максимально адекватного варианта записи бесед возможно только путём сличения и комбинации разных записей (при строгом указании в публикации на конкретный источник тех или иных фраз и пассажей). Указанный подход был опробован при публикации дополнительных томов 15 (части 1-3) и 16 (части 1-2) Сочинений И.В. Сталина (2010-2012) и будет использован при работе над соответствующими томами настоящего издания.

(Записи переговоров с Черчиллем и Иденом доступны на сайте британского МИДа  (http://www.fco.gov.uk), и в издании «Churchill and Stalin». Documents from the British Archives. FCO Historians. March 2002. № 70.).

Отдельного внимания заслуживают документы, что называется, второго ряда, но по-своему не менее интересные. Так, в 1942 году в СССР с визитом побывал Уэнделл Уилки (Wendell Willkie), бывший противник Рузвельта на президентских выборах в 1940 году, а ныне фактически его спецпредставитель. Поездка по Советскому Союзу (он побывал в Якутске, Чите, Ташкенте, Куйбышеве и Москве) была частью его мирового турне, по итогам которого Уилки написал и издал в 1943 году книгу «One World». В ней нашлось место для подробного описания двух встреч автора со Сталиным (23 и 26 сентября). Перевод этих текстов, блестяще выполненный Виталием Евгеньевичем Першиным (как и все англоязычные переводы для издания), вне всякого сомнения, украсит собою приложение в одном из будущих томов.

Шведский. 15 июня 1946 года чрезвычайный посланник и полномочный министр Швеции в СССР Седерблюм перед отбытием на родину был принят в Кремле И.В. Сталиным. Если верить журналу записей посетителей сталинского кабинета, беседа между нами заняла всего пять минут, между 21.00 и 21.05. Короткий отчёт о ней спустя три дня посол направил в Стокгольм. Он опубликован на шведском языке, а вот русского аналога у исследователей до сих пор нет. Этот отчёт любопытен тем, что из него, вопреки многочисленным утверждениям, ясно следует: шведское правительство не слишком интересовалось судьбой знаменитого Рауля Валленберга. «Я лично убежден в том, что Валленберг стал жертвой несчастного случая или грабителя» — заявил на этой встрече посол. Дело в том, что для шведов Валленберг был «человеком американцев», выполнявшим в Будапеште американскую миссию и пропавшим в ходе ее выполнения. Еще меньше активности проявляли шведские дипломаты (за что того же Седерблюма спустя годы задним числом упрекали). Наличие дипломатического статуса еще не делало Валленберга дипломатом, а демонстративное пренебрежение иерархией и принципами дипломатической деятельности не слишком приветствовалось его новыми коллегами. С другой стороны, Швеция после войны категорически отказывала Советскому Союзу в его просьбах о выдаче советских граждан, вольно или невольно оказавшихся в Швеции, тогда как СССР возвратил троих шведов, оказавшихся в зоне советской оккупации.

Болгарский. Послевоенный мир изменился до неузнаваемости. И не только потому, что десятки миллионов людей сгинули в огне чудовищной мировой бойни. И не только потому, что Советский Союз доказал не только свою жизнестойкость, но и стал главной силой освобождения десятков народов от ига фашизма. Но и потому, что на планете появился целый лагерь стран социалистической ориентации, то есть процесс мировой революции из теории шагнул в жизнь.

Страны «народной демократии» с опорой на первое в мире государство Советов постепенно вставали на ноги. Их руководители часто бывали в Москве, обсуждали жизненно важные проблемы, простили совета и помощи.

Народная Республика Болгария выделялась на фоне таких стран уже потому, что возглавил её в 1946 году легендарный, известный всему миру коммунист, многолетний глава ИККИ Георгий Димитров. С 1933 года, после ареста в германском Байернхофе, и до самой смерти в 1949 году Димитров вёл дневник, ныне хранящийся в Центральном государственном архиве Республики Болгария. Несмотря на то, что большая часть дневника записана Димитровым по-русски, нам он доступен в переводе на болгарский язык (на сегодняшний день наиболее полное издание — Димитров Г. Дневник. Март 1933 – февруари 1949. Избрано. София, 2003.). Помимо послевоенных записей встреч со И.В. Сталиным, дневник содержит ря замечательных заметок и наблюдений довоенной поры. И это не единственный источник подобного рода информации. В 2005 году в Софии издан трёхтомник документов Васила Петрова Коларова, в разное время занимавшего посты руководителя Болгарской коммпартии, Коминтерна и Болгарии: председателя Временного председательства НРБ, председателя Народного собрания, иностранных дел и премьер министра НРБ (Коларов Васил. Стати, дневници, речи, доклади, писма, стенограми, шифрограми. Избрани произведения в 3 тома). Коларов, как и Димитров, не раз и не два присутствовал на встречах со Сталиным и оставил записи о них. Благодаря замечательной переводчице Марии Ширяевой эти тексты станут доступны исследователям на русском языке.

Нет сомнений в том, что аналогичные записи хранятся в Праге, Варшаве, Будапеште, Берлине, Белграде, но в отличие от болгар, исследователи других бывших соцстран с их публикацией не спешат. А значит переводы с чешского, польского, венгерского, немецкого и сербохорватского ещё впереди.

Почитать все "Заметки на полях издания «Сталин. Труды»" вы можете по тегу «Заметки на полях»