Публикуем товарища Сталина. Заметки на полях издания «Сталин. Труды». Вместо пролога.
Публикуем товарища Сталина. Заметки на полях издания «Сталин. Труды». Заметка 1.
Публикуем товарища Сталина. Заметки на полях издания «Сталин. Труды». Заметка 2.
Предпринимая такое издание, довольно быстро задаёшься двумя вопросами: что публиковать и как публиковать? Речь, конечно, не об идеологических предпочтениях, в угоду которым что-то обнародуется, а что-то нет: мы за публикацию всех авторских материалов, что и делаем. И не о соответствии научным требованиям к изданию, благо в нём принимают участие учёные-историки. Речь о том, что хотел и как хотел публиковать сам автор и как это можно учесть сегодня. Здесь мы ступаем на зыбкую почву, рискуя при любом своём выборе столкнуться с более или менее обоснованной критикой.
Наиболее полно воля И.В. Сталина в этом отношении выражена изданием прижизненных Сочинений. Как известно, свет увидели 13 томов (из запланированных поначалу 16, а позже – 15 книг). Эта работа благодаря фондам Кабинета сочинений И.В. Сталина в партийном архиве (РГАСПИ, фонд 71) подробно документирована. Сохранена как редакция машинописных вариантов текстов, запланированных к включению в тома, но и редакция набора. Авторскую редакцию в той или иной степени претерпели почти все вошедшие в Сочинения тексты. И подчас значительную, вплоть до смысловой, когда исключались целые абзацы или добавлялись новые. Речь, разумеется, не о статьях, опубликованных ранее (хотя и их автор правил, на что, само собой, имел полное право), а в первую очередь о стенограммах выступлений. Характерные примеры: выступления на IV конференции КП(б)У в марте 1920 года или выступление выступления на Съезде народов Дагестана в ноябре того же года. Редакция этих текстов столь значительна, что фактически мы имеем два варианта одного и того же документа. Чем это объясняется? Во-первых, низким качеством стенографирования. Чтобы стало ясно, о чём речь, обратитесь к протоколам заседания конституционной комиссии апреля 1918 года (Сталин. Труды. Т. 7). Они толком не правились и отложились в архивах в первозданном виде. Они изобилуют пропусками, ремарками «не слышно», устная речь дана без разбивки на предложения, сплошь и рядом выступления оппонентов сливаются. И если запись на партконференции более или менее сносна, то насчёт выступления на съезде народов Дагестана в тридцатые годы историками велись серьёзные исследования с целью восстановления полноценной записи сталинских слов (Фонд 558. Оп. 4. Д. 580).
Помимо этого, как известно, устная речь и речь письменная значительно разнятся. Стенограммы же свидетельствуют, что зачастую Сталин выступал «без бумажки». Отсюда рассогласование предложений, повторы (его излюбленный риторический метод), не всегда (на его более поздний взгляд) точные формулировки.
Как поступать в таких случаях? Ориентироваться на выправленный текст, вошедший в Сочинения? Или дать читателю возможность «услышать» живое сталинское слово? Мы решили публиковать оба варианта: авторский даётся в основной части тома, неправленая стенограмма — в Приложении.
Целый ряд выступлений Сталина вообще не стенографировался. Тот, кто печётся о собственном культе, поступает ровно наоборот.
Забавно: целый ряд выступлений Сталина вообще не стенографировался. Яркие примеры этого обнаружены и изучены исследователем Невежиным в его работах «Застольные речи Сталина. Документы и материалы» и «Сталин о войне. Застольные речи Сталина 1933-1945». Многие выступления вождя тогда же, в тридцатые годы с трудом восстанавливались по записям участников встреч. Весьма красноречивое свидетельство. Тот, кто печётся о собственном культе, поступает ровно наоборот.
Ещё одна проблема публикации связана с тем, что относительно ряда текстов известно, что Сталин отклонил их включение в тома Сочинений. Должны ли мы, спустя восемь десятилетий ориентироваться на эти указания?
История подготовки прижизненного издания изучена нами довольно подробно, с этого мы и начали свою текущую работу (см. очерк об этом в томе 1 настоящего издания). Надо сказать, что Сталин многократно возвращался к одному и тому же тезису: нет задачи издать всё. Он ориентировался на довольно компактное, содержательное издание, в которое вошли бы самые важные с его точки зрения тексты. Работники института Маркса-Энгельса-Ленина, готовившие многотомник, наоборот стремились, пользуясь случаем, дать в томах больше интересных публикаций. Руководство ИМЭЛ заняло позицию выжидательную, благодаря чему спустя десять лет после постановления ЦК об издании сталинских сочинений (1935), работа едва-едва началась.
Сталин настоял на своём. И работая с архивами, мы видим сегодня, что 13-томник составляет в лучшем случае четверть от наличествующих материалов. Публикуя в отличие от своих предшественников всё, что принадлежит перу И.В. Сталина, мы исходим из простого соображения: у теперешнего издания другая цель. Советский человек, бравший в руки тома тёмно-вишнёвого цвета, находил в них ответы как на вопросы об истории борьбы за Советскую власть и первых шагов её становления, так и вопросы насущные, современные (в финальный том должны были войти знаменитые «Экономические проблемы социализма в СССР»). Современный читатель находится совершенно в иных условиях. И поэтому, мы считаем, издание следует максимально насытить информацией. Конечно, фамилия на корешке означает, что перед вами только сталинские тексты. Но во всём своём объёме, с учётом широты сталинских интересов, множества и многообразия выполняемых им обязанностей, эти тексты рисуют объёмную картину истории великой советской эпохи. В результате, издание становится источником и по истории Советской страны. Но что не менее важно, оно должно помочь заинтересованному читателю самостоятельно разобраться в том, кем же был этот загадочный, столь густо замазанный чёрной краской деятель, с делами и именем которого неразрывно связано не только наше прошлое, но в значительной степени настоящее, а, возможно, и будущее.