Уже сейчас

Когда мы справимся с этой трагедией, всё будет, как раньше? В последние тридцать лет очередной кризис питал безрассудные надежды о прозрении, об осознании, об остановке. Сначала мы верили в сдерживание, потом – в возобновление социально-политической динамики, тупики и опасности которой каждый, наконец, оценил. ^[1] Верили, что биржевой хаос 1987 г. сдержит вспышку приватизаций. Что финансовые кризисы 1997 г. и 2007-2008 гг. заставят пошатнуться счастливую глобализацию. Но всего этого не произошло.

Теракты 11 сентября 2001 г., в свою очередь, подстегнули критические размышления о высокомерии американцев и риторические печальные вопросы типа: «За что нас так ненавидят?» Но и это прошло. Потому что движение идей, даже когда оно идёт в правильном направлении, никогда не может в одиночку разломать адские машины. Нужна всегда прикладная сила. И лучше не зависеть от тех правителей, которые ответственны за случившуюся катастрофу, несмотря на то, что эти пироманы умеют жеманничать, жертвовать малым во имя большей цели, притворяться, что изменились. Особенно когда их жизнь, как и наша, поставлена под угрозу.

Большинство из нас никогда напрямую не видело войны, государственного переворота или военного свержения власти, комендантского часа. И тем не менее в конце марта около трёх миллиардов человек оказались в режиме изоляции, причём часто в жутких условиях. Большинство из них не были писателями, наблюдавшими за цветением камелий в саду своего деревенского дома. Что бы не случилось сейчас в ближайшее время, во время кризиса коронавируса проявилось первое беспокойство о собственном существовании планетарного масштаба, и это не забудется. Политическим деятелям придётся считаться с этим хотя бы частично (Чит. «До следующего конца света…»).

А Европейский союз только что объявил о «всеобщем приостановлении» своих бюджетных правил. Президент Эммануэль Макрон отложил на неопределённый срок проведение пенсионной реформы, которая сказалась бы на персонале больниц. Конгресс США отправляет чек в 1 200 долларов большинству американцев. Но однажды такое уже было. Чуть более 10 лет назад, чтобы спасти свою терпящую бедствие систему, либералы пошли на колоссальное повышение долга, пересмотр бюджета, национализацию банков, частичное восстановление контроля над капиталом. Зато потом политика жёсткой экономии позволила им снова забрать то, что им пришлось выпустить из рук в ходе общих мер по срочному спасению. И не просто вернуть, а даже приумножить: работники стали больше и дольше работать, причём в условиях растущей нестабильности, а «инвесторы» и рантье стали платить меньше налогов. В этих изменениях Греция заплатила самую большую цену, поскольку их государственные больницы, в условиях финансовой разрухи и нехватки медикаментов, встретились с болезнями, которые, как это считалось, уже исчезли.

В итоге то, что раньше рассматривалось как правильный путь, может в конце привести к шоковой стратегии. Уже в 2001 г., через несколько часов после атаки террористов на Всемирный торговый центр, советник британского министра направила высшим чиновникам своего министерства сообщение: «Отличный момент, чтобы заново сформулировать и тихонечко провести все те меры, которые мы хотим предпринять».

И она не обязательно думала о продолжительных ограничениях общественных свобод под предлогом борьбы с терроризмом, и тем более не о войне в Ираке и о тех разрушениях, которые принесёт это совместное англо-американское решение. Но двадцать лет спустя не нужно быть ни поэтом, ни пророком, чтобы понять вырисовывающиеся перспективы «шоковой стратегии».

В качестве последствий всех этих «оставайтесь дома» и «дистанцирования», что влечёт за собою ускоренную цифровизацию общества, мы рискуем получить нарушение целого ряда наших социальных навыков. Вопрос о том, можно ли ещё жить без интернета, станет ещё более злободневным, или же вообще перестанет задаваться.^[2]  Люди уже обязаны носить с собой документы, подтверждающие личность. Скоро и мобильный телефон станет не просто полезным устройством, а средством, необходимым для контроля. И, поскольку монеты и бумажные деньги считаются способом переноски вируса, банковские карты, ставшие гарантией общественного здоровья, будут способствовать тому, что информация о любой покупке будет внесена в список, записана и сохранена. «Социальный кредит» на китайский манер, или «капитализм слежки», исторический шаг назад в том, что касается неотъемлемого права человека не оставлять следов своей деятельности, если она не нарушает закон, становится нормой в нашем сознании и в повседневности, не встречая никакого сопротивления, кроме незрелого пораженчиства. Ещё до коронавируса невозможно было купить билет на поезд, не указав своего гражданского состояния. Невозможно было пользоваться банковским он-лайн сервисом без указания номера своего мобильного. Невозможно было прогуляться, будучи твёрдо уверенными, что всякая прогула не будет заснята камерами. С санитарным кризисом мы пересекли очередную грань. В Париже за зонами, в которых запрещено появляться, следят дроны. В Южной Корее специальные датчики посылают властям сигнал, когда температура какого-либо жителя представляет опасность для общества. А Польше людям предлагают на выбор или установку мобильного приложения, с помощью которого осуществляется проверка соблюдения режима самоизоляции, или неожиданные визиты полиции на дом.^[3] В период катастроф за такие меры выступает большинство. Но они всегда остаются, даже когда необходимость в них проходит.

До того момента, пока мы не поймём, что именно политические решения заставляют врачей проводить селекцию больных на тех, кого они попытаются спасти, и тех, кем придётся пожертвовать. А ведь это происходит

Будущие экономические пертурбации тоже способствуют созданию мира, в котором ущемляются свободы. Во избежание заражения миллионы продуктовых магазинов, кафе, кинотеатров и книжных лавок по всему миру закрылись. У них нет службы доставки на дом и нет интернет-магазинов. После кризиса сколько из них возобновят деятельность и в каком положении они будут? Но, конечно, судьба окажется более благосклонна к таким гигантам торговли, как Amazon, который готов создать сотни тысяч рабочих мест для водителей и грузчиков, или Walmart. Объявивший о приёме на работе 150 000 дополнительных сотрудников. В конце концов, кто лучше их знает наши вкусы и наш выбор? В этом смысле кризис коронавируса может стать генеральной репетицией устранения последних очагов сопротивления цифровому капитализму и наступления бесконтактного общества.^[4]

Если только… Если только голоса, поступки, партии, люди, государства не изменят такого сценария. Часто можно услышать: «Политика, это меня не касается». До того момента, пока мы не поймём, что именно политические решения заставляют врачей проводить селекцию больных на тех, кого они попытаются спасти, и тех, кем придётся пожертвовать. А ведь это происходит. И это ещё более актуально в Центральной Европе, на Балканах или в Африке, в странах, откуда медицинский персонал вот уже много лет уезжал в более безопасные места или же в поисках более высокооплачиваемой работы. И это происходило не в силу законов природы. Самоизоляция – это также и повод остановиться и поразмыслить…

И пожелать сделать что-то. Уже сейчас. Поскольку, несмотря на то, что нам внушает президент, речь уже не идёт о том, чтобы «задуматься о модели развития, в которую вступил нам мир». Всем и так понятно, что её надо менять. Уже сейчас. И раз «делегировать нашу защиту другим – безумие», давайте прекратим стратегическую зависимость, чтобы у нас был «свободный, а не искажённый рынок». Макрон сказал, что «с прошлым будет покончено». Но он никогда не примет напрашивающихся решений. А напрашивается не просто временное приостановка, но полный отказ от европейских договоров и соглашений о свободной торговле, нарушающих национальный суверенитет, воздвигая в абсолют принцип конкуренции. Уже сейчас.

Теперь каждый знает, чего это стоит, доверять растянувшимся по всему миру сетям, работающим без складов, заботу снабжения терпящей бедствие страны миллионами санитарных масок и фармацевтических продуктов, от которых зависит жизнь больных, больничного персонала, курьеров службы доставки, кассиров. Каждый теперь знает, какую цену платит планета за вырубку леса, перенос производства, скопление мусора, поддержку растущей мобильность (каждый год Париж принимает 38 миллионов туристов, что в 16 раз превышает число его жителей, а муниципальным властям это только на руку)…

Отныне протекционизм, экология, социальная справедливость и здравоохранения – это взаимосвязанные области. Это ключевые принципы антикапиталистической коалиции, достаточно могущественной, чтобы заставить принять уже сейчас свою программу, которая порвёт с прошлым.

От редакции. Статья очень интересна. Во-первых, взвешенной и обоснованной постановкой вопроса. Привлекает внимание взгляд «оттуда» на общество и его состояние. И чем убедительнее анализ, тем явственнее абсолютная беспомощность не столько перед стихией пандемии, сколько перед глобальными империалистическими тенденциями — глобализацией, монополизацией, коммерциализацией политической надстройки, независимой от базиса только в глазах людей, не слишком сведущих в истмате. Эта часть читается легко (не весело, разумеется, но именно легко, ибо адекватна нашим ощущениям и выводам). А, во-вторых, статья интересна итогом, когда в глазах автора смещения баланса в пользу национально-ориентированных экономики и политики предлагается в качестве альтернативы «онизахватятвсё». Они уже захватили всё, никакой Макрон, что бы они ни думал, ни хотел и ни делал, не в состоянии на это влиять. Как не в состоянии влиять на это ЕС в целом, если подразумевать под этим политическую верхушку союза. Цитата британского чиновника, приведённая в тексте, великолепна. Драматическая (если не трагическая) изнанка ситуации в том, что соблюдение в данной ситуации объективно необходимых мер и введение объективно неизбежных механизмов есть ровно то, что и нужно транснационалам. Проблема даже не в том, что этому некому (в политическом, партийном или классовом смысле) противиться. А в том, что в ситуации пандемии, которая сама есть прямой и чудовищный результат империализма, создавшего мир таким, какой он есть сейчас, с порушенными социалкой и медициной, с брошенными на произвол судьбы сотнями миллионов лишних рабочих рук, с гипердоходами от туризма и искусственно инициированной трудовой миграцией, — в этой ситуации неизбежным оказывается следующий шаг в развитии империализма, снова и снова играющий на руку горстке толстосумов за счёт интересов миллиардов землян. Камень катится под гору, закон тяготения действует, скорость падения растёт, всё сложнее найти возможность притормозить падение, изменить направление, найти иной выход. И это тем горестнее, что этот круглый камень — наша планета. Это не пессимизм, будущее за социализмом и коммунизмом. Просто крепнет ощущение, что империализм, сходя в могилу, постарается прибрать с собой всё что только сможет.