27 сентября 2019 года пакистанский суд приговорил к пожизненному заключению младшего брата Кандил Балоч — за убийство своей сестры, 26-летней звезды социальных сетей, которое он совершил в 2016 году. Кандил (настоящее имя — Фоюза Азим) — одна из тысяч женщин, ставших жертвами «убийств чести», которые продолжают происходить в Пакистане. Но в этом случае члены семьи не выступили на стороне убийцы как «спасителя чести семьи», а свидетельствовали в суде и требовали правосудия, чем создали важный прецедент.
В 2015 году получившая награды режиссер Шармин Обаид сняла документальный фильм о девушке-подростке Сабе Кайзер. Ее отец и дядя выстрелили ей в лицо, засунули в холщовый мешок и бросили в реку за то, что она вышла замуж без разрешения семьи. Она выжила. Фильм «Девушка в реке: цена прощения», получивший «Оскар», детально прослеживает феномен убийства чести.
Кандил Балоч стала знаменитой в социальных сетях благодаря видеороликам, которые, по консервативным меркам пакистанского общества, считаются провокационными. Большинство ее «рискованных видео» были сняты ночью. Для критиков Балоч была первой знаменитостью социальных сетей, которая в одиночку раскрыла «общественное лицемерие» пакистанского общества.
Жестокое убийство Кандил привлекло к себе международное внимание, после того как BBC сняли о ней документальный фильм, а журналистка Санар Махер написала в 2018 году о ней книгу «Сенсационная жизнь и смерть Кандил Балоч», по мотивам которой сняли фильм «Бунтарка». В Пакистане сразу стал сенсацией сериал, снятый Ниной Кашиф. Она создала необычное пространство для самоанализа в консервативном обществе. Зрители говорили, что этот сериал вызвал сочувствие к такой женщине, как Кандил Балоч, «жертве моральной охоты на ведьм».
«Больше всего меня интересовала сама личность Кандил Балоч, — сказала Санар Махер. — Это была женщина, которая смогла одурачить всех вокруг, создав личность, в которую все совершенно влюбились. Все, кто смотрел ее фото и видео, поглощались мыслями о ней, о том, кем она была. Но на самом деле ни у кого не было ни малейшего понятия, кто она такая».
Мать Балоч, Анвар Биби, призналась, что ее сыновья хотели, чтобы Балоч перестала записывать видео. В первом информационном докладе полиции отец Балоч обвинил обоих своих сыновей, Аслама Шахина и Мухаммеда Васина, в том, что они убили сестру за деньги. Родители Кандил нежно называли ее «своим сыном», ведь она заботилась о них и помогала семье финансово.
Учитель боевых искусств Балоч обратил внимание на рост ее популярности уже после смерти. Он сказал, что это свидетельство того, что она «умерла с честью», ведь семьи убитых девушек часто не хотят даже говорить о них из-за «позора», который они навлекли на семью.
Между тем, желание родителей Кандил Балоч, чтобы виновный, их сын Мухаммед Васим, получил наказание, стало рушиться, когда они узнали, что его ждет либо пожизненное заключение, либо смертная казнь. Стала сбавлять темпы энергичная кампания по сбору средств в поддержку родителей жертв. А друзья Васима давили на отца Балоч, пытаясь убедить его в том, что сын жалеет об убийстве и ему часто снятся крики сестры.
Родители попробовали отозвать иск и простить сына во время судебного разбирательства, но суд отклонил эти действия и признал Васима виновным на основе его первоначального признания и дополнительных доказательств.
Обычай убийства чести широко распространён в сельских районах Пакистана, особенно в провинциях Пенджаб, Белуджистан, Синд и Хайбер-Пахтунхва. Когда женщину даже подозревают в добрачных или внебрачных отношениях, считается, что она опозорила всю общину, а особенно свою семью. На родных оказывают давление, чтобы они убили саму женщину и ее возлюбленного. Мужчины-родственники оправдывают преступление тем, что они должны были восстановить честь семьи, смыв позор. Часто убийство называют «нравственным долгом».
По данным Комиссии по правам человека Пакистана, за последние семь лет жертвами убийств чести стали 5 тысяч человек по всей стране. С октября 2016 года по октябрь 2017 года было совершено не меньше 537 убийств чести, в том числе 149 убийств за вступление в брак за того, кого выбрала сама девушка. Например, в сентябре 2017 года в Карачи пара подростков, которые хотели сбежать, была схвачена своими семьями. Их убили электрическим током после того, как джирга (или совет) постановила, что подростков нужно наказать за то, что они принесли «бесчестие» в общину.
История Афзала
30-летнего Афзала Кохистани в марте этого года убили неизвестные лица после откровенной критики убийств чести.
Все началось с видео, на котором видно, как два его младших брата танцуют в одной комнате с четырьмя женщинами из другого поселка. На джирге его братьям и этим женщинам вынесли смертный приговор. В июне 2012 года Афзал Кохистани выступил перед журналистами у здания Верховного суда в Исламабаде, призывая к защитить этих женщин и его братьев.
Через неделю он рассказал, что одна из женщин погибла при загадочных обстоятельствах, а его братья вынуждены скрываться. Кохистани хотел прекратить практику убийства чести и наказать виновных в этих преступлениях. Он настаивал, что уязвимые семьи должны находиться под защитой.
После общения со СМИ Афзала объявили предателем и обвинили в том, что он позорит свою деревню. Кохистани назвали мятежником, который идет против вековых традиций. Несколько раз ему угрожали расправой.
Свидетельства Кохистани привлекли внимание общественности к проблеме убийств чести. Он подавал жалобы в полицию, обращался за правосудием в суды и государственные органы. Но, несмотря на все усилия, он не смог спасти своих братьев. Их убили одного за другим в 2013 года, а преступники оставались разгуливать на свободе.
В интервью пакинстанской газете «Рассвет» Кохистани сказал: «Я наказан за то, что вышел против зла традиции в нашем обществе. Люди убивают своих женщин, и за эти смерти никого не наказывают».
6 марта трое неизвестных вооруженных мужчин застрелили Кохистани. Он ехал вместе со своим племянником Файзулом Рехманом в Абботтабад. Рехман погнался за нападавшими, но они сбежали.
Корни убийств чести
Убийства чести распространены в разных странах Ближнего Востока, Северной Африки, а также в некоторых частях Азии и Южной Америки. Все коренится в строгой интерпретации культуры. В Пакистане убийства чести называются «каро-кари».
Исследователи говорят, что эта практика является «пережитком психологических и социально-экономических барьеров», которые продолжают влиять на мировоззрение людей. Люди, как правило, следуют этой практике, даже когда она оказывается деспотичной. Уровень грамотности в Пакистане — около 58%, что еще больше усложняет ситуацию. Говорят, что эта практика, особенно в Синде, третьей по величине юго-восточной провинции, находит поддержку «трайбалистской федеральной структуры».
Назифа Шах много работала над этой темой в течение двух десятилетий и в своей книге «Честь без масок: Закон о гендерном насилии и власть во власти» делает вывод, что «честь… используется как стратегия, а также как моральная маска, которая узаконивает насилие, которое служит сильным мира сего». Она подчеркивает различные проявления этой проблемы, когда убийство чести используется под прикрытием легитимизации «вопросов власти, контроля над ресурсами и семейных стратегий в этом районе».
«Мой документальный фильм был нацелен на создание национального дискурса об убийствах чести, потому что люди должны понять, что это серьезное преступление. Тем не менее, если вы побываете в небольших городах и деревнях по всему Пакистану, вы обнаружите, что люди не считают убийство чести преступлением, потому что за это никого не садят в тюрьму. Эта проблема... даже не часть нашей религии или нашей культуры. Эти преступления должны рассматриваться как преднамеренные убийства, и за это должны сажать в тюрьму», — подчеркнула режиссер Шармин Обаид.
Часто члены семьи не могут уклониться от таких убийств, и часто они сдаются из-за общественного давления, которое на них оказывают. Понимание семейной чести среди сельского населения глубоко укоренилось в патриархальных установках и по-прежнему противоречит прогрессивным, эгалитарным идеям.
«В стране, в которой… [уровень неграмотности составляет около 42%], людям трудно отбросить регрессивные культурные нормы и обычаи», —ответил премьер-министр Имран Хан, когда его спросили, как правительство решает женские проблемы. «Нам нужно культурное возрождение… Единственный способ искоренить эту позорную практику —это образование».