Почему RedHack идёт на столкновение с политической элитой Турции?

Перевод:

«Красота спасёт мир»

За свою двадцатилетнюю историю группа хактивистов RedHack провела много серьёзных атак: слила документы национальной полиции Турции, проникла в бригадное командование турецкой армии, стирала счета на оплату электроэнергии в знак протеста против электростанций и даже разоблачала молочные компании, поставлявшие испорченное молоко в начальные школы.

Но большинство их акций остаются неосвещёнными в турецких цензурируемых СМИ, пытающихся скрыть коррупцию и беспомощность правительства, которую RedHack довольно часто выявляет.

Новости о недавней утечке, 17-гигабайтном архиве электронной почты турецкого министра энергетики и зятя президента Реджепа Тайипа Эрдогана, Берата Албайрака, постигла та же участь — в этот раз цензура турецкого правительства распространилась на Интернет.

(«Управление по делам связи и информации тратит рабочие часы для защиты и контроля.
Любые новости со словом «RedHack» блокируются…»

Применение крайне суровых мер Турцией против RedHack в текущей ситуации привело к тотальной войне правительства против облачных сервисов, которые лишь привлекли больше внимания к утечкам данных. Особенно ироничный поворот случился с Твиттером, который заблокировал аккаунт RedHack по запросу турецкого правительства.

 

 

Чтобы понять мотивы их последней атаки и слива данных в открытый доступ, мы послали наши вопросы в Марксистский коллектив (так же известный как Ассоциация красных хакеров) сразу же непосредственно и через доверенных лиц около двух недель назад. Несмотря на множественные попытки заглушить группу, мы в конце концов получили ответы от RedHack и подтвердили аутентичность слитой в публичный доступ базы данных, к которой мы получили доступ ранее.

Ответы RedHack на гонения со стороны правительства, а также связанные с общественными интересами, отражают их дисциплинированные, политически подкрепленные амбиции, по которым они известны их товарищам и исследователям подобного толка.

Однако их методы общения с журналистами и публикой в целом показывают, что они знакомы с аппаратом турецкой цензуры не по наслышке.

 

Daily Dot: Почему вы атаковали аккаунт электронной почты Берата Албайрака? Почему именно его?

RedHack: Мы отслеживали Бейрата Албайрака некоторое время. Он был нашей целью из-за того, что мы вверили в его руководящую роль в грязных делах властной партии, особенно учитывая его карьеру, начатую с обучения в движении Гюлена и до его восхождения внутри «Партии справедливости и развития Турции» (ранее возглавлялась Эрдоганом, известна под её турецкой аббревиатурой, AKP).

 

Фактически турецкий министр энергетики использовал базировавшиеся в США сервисы без шифрования электронной почты или важных документов, и АНБ и американские судьи могли получить доступ к этой информации. На какие прорехи в безопасности это указывает?

Это очень важно. Мы заметили то же самое, когда взломали министра внутренних дел, Муаммара Гюлера, ранее. Можно много говорить о практике содержания секретной корреспонденции правительства, как и о связях коррупционных сетей, в которых они состоят, на базирующихся в США средствах связи. Но давайте ограничимся одним словом: «непригодность».

Из электронной корреспонденции, и наших «визитов» на его компьютеры, мы можем сказать, что если бы система назначений в Турции была основана на реальных заслугах, самому Президенту не доверили бы даже выключатель; им пришлось бы оставлять свет включенным на всю ночь.

 

Как бы вы охарактеризовали свои действия? Вы согласны, что они незаконны или считаете их легитимными, потому как они политические?

Мы точно не связаны законами воров, убийц и фашистов, сжигавших людей в зданиях [отсылка к жертвам Джизре]. Нам нет дела до указов, которые они издают о нас, и мы даже не воспринимаем Эрдогана и его силы безопасности всерьёз. Общественный интерес и история революционной борьбы придают законности нашим действиям. Позвольте также добавить: хотя мы и делаем всё возможное в наших действиях и заявлениях, неудачи всё же случаются. Но люди не должны сомневаться в наших целях и в нашей верности борьбе.

 

Существуют и другие активные хакерские группы, некоторые националистичны, другие ближе к правительству. Время от времени они проводят атаки с политическим контекстом, как, например, недавняя атака на про-курдскую партию, Народную демократическую партию (известную по её турецкой аббревиатуре HDP), в которой они слили личные разговоры. Находите ли Вы это законным?

Хотя эти действия и считаются политическими, они ни разу не законны. Группы, которых вы упомянули, спутали берега; даже их друзья теперь ставят под сомнение их законность. Разговоры о них мы считаем пустой тратой времени.

 

После вашего ультиматума правительству, надеялись ли вы на освобождение диссидентов, или вы сделали заявление, чтобы привлечь внимание к этому случаю?

Конечно, мы старались поднять общественное сознание против атак фашистов; и мы можем сказать, что нам это частично удалось. Именно в этот момент становится явной разница между хакингом и хактивизмом. Мы – хактивисты!

Давайте выработаем некоторые положения философии хактивизма; можно сказать, что действия хактивистов несут не просто политическое содержание, но также являются голосом угнетённых и брошенных. Это то, что определяет хактивистский характер RedHack. Так что, мы — не хакеры, а хактивисты!

 

Мы видели всю аморальность и извращенность отношений, которые построили эти властные люди. Но мы не папарацци. Мы марксисты, по-ленински организующие структуру нашей борьбы.

 

Аккаунты Твиттера, которые вы использовали для оглашения своих действий, приостановлены сервисом. Это противоречит правилам Твиттера по распространению персональной информации, но администрация сервиса не прикасалась к другим аккаунтам с похожей политической позицией, таким как WikiLeaks, Guccifer 2.0, TheCthulhu, Phineas Fisher. Считаете ли вы, что цензура Твиттера также политическая, что это турецкое государство давит на компанию, чтобы зацензурить вас?

Все социальные медиа-компании и все средства распространения информации, включая Твиттер, находятся во власти гегемонов. Их понимание свободы не имеет отношения к правде, а ограниченно лишь угрозами их правлению. Оставьте в покое персональные данные, Твиттер не банит ни членов ИГИЛ (группировка, запрещенная на территории РФ), ни даже педофилов. По сути, мы не ожидали, что твиттер позволит разоблачить эту коррупционную сеть. Но мы доверяем оппозиционным журналистам, чьи принципы построены на свободе и фактах. Будучи среди их подписчиков, мы уверены в том, что они не предадут нас, ведь они никогда не подводили.

 

Почему вы предоставили доступ к архивам Албайрака только журналистам, поначалу?

Мы проводили похожие атаки ранее. Мы социалисты, и наши действия служат лишь инструментами политической борьбы. Иногда мы слышим множество возмущенных возгласов: «Выложите всё! Вы что, торгуетесь с ними? Почему вы не выложите всю информацию?»

Мы видели всю аморальность и извращенность отношений, которые построили эти властные люди. Но мы не папарацци. Мы марксисты, по-ленински организующие структуру нашей борьбы. В электронной почте могла содержаться информация личного характера, и мы не можем выставлять её на потеху жёлтой прессе. Когда мы отфильтруем весь материал подобного характера, мы выложим в сеть весь архив, обозначая силу нашей веры в свободу информации и право общества на знание.

 

Когда репортёр ежедневника Evrensel по имени Cemil Uğur был взят под стражу, вы угрожали вылить в публичный доступ «нефильтрованный» архив, и так и сделали 8 октября. Несмотря на быструю блокировку облачных сервисов, сотни людей скачали архив через торренты. Вы изменили своё мнение по поводу «фильтрации» ?

Нет, персональные фотографии были отфильтрованы. Они также были отфильтрованы и в ранней утечке для журналистов. Как социалисты, мы не можем принимать участие в аморальных акциях.

 

Но некоторые люди, скачавшие архив, обнаружили в них электронные квитанции с Amazon’а, которые явно относятся к личной жизни. Как вы это объясните?

Мы сделали всё, что в наших силах, чтобы предотвратить публикацию контента, представляющего интерес для таблоидов. Мы отфильтровали изображения его жены, и некоторую его корреспонденцию. Это отмечает нашу чувствительность к такого рода вещам. Однако, давление властной партии и 17-гигабайтный размер архива не позволили нам завершить задачу.

Наша оппозиция строится на политической сознательности и способности к действию, а не на постельной нравственности. Досадно, что общественное внимание сейчас сфокусировано на грязном белье. Вместо этого, стоило бы потребовать отчетности по нефтяной торговле с ИГИЛ (группировка, запрещенная на территории РФ), финансировании терроризма, и необоснованных назначениях государственных служащих.

 

Как вы выбираете журналистов, которым предоставляете доступ к архивам? Что вы ожидаете от них ?

Если честно, публика выбирает этих журналистов, и затем они сами принимают решение. В основном, это отношение формируется степенью их свободомыслия, сообщениями об угнетенных и брошенных, которые они решаются публиковать, и общественным уважением к их работе. Так что, это не сложный выбор. Мы ни разу не ошибались. Есть журналисты, с которыми мы потеряли связь из-за заблокированных аккаунтов; надеемся, что они не обидятся на нас из-за этого. Такие случаи, в условиях жесткой цензуры и фашистских атак, весьма вероятны.

 

Отчего вы ощутили необходимость во взломе сайта ежедневника «Sözcü» и публикации там своей статьи? Не кажется ли вам, что такое давление на журналистов заставляет их замалчивать вашу историю? Будете ли вы взламывать другие издания, которые также будут молчать о вас?

Редакторская линия ежедневника «Sözcü» стала слишком сильно смахивать на полицейский рупор. Мы считаем, что наше действие было не только предупреждением, но и способом информирования людей в оппозиции, читающих «Sözcü». Однако, не каждый взлом является актом агрессии, это был взлом, но не атака. Стоит думать об этом как о тесте на проникновение, который мы выразили по-своему.

 

Как насчет про-правительственной хакерской группировки, публикующей нечто в ежедневнике оппозиции? Было бы это действие политически законным?

Этот вопрос очень похож на уже заданный выше: политические акции и законные акции – это разные вещи. Законные политические акции не могут быть направлены против народа, против тех, кто поддерживает угнетенных. Конечно, определение законности противоречиво само по себе. Но мы никогда не будем оправдывать действий против социалистических организаций, борющихся за права людей, мы называем такие акции «фашистскими атаками».

 

Считаете ли вы, что существуют ограничения, цензура и само-цензура, касающиеся освещения ваших акций?

Широкая публика стала слышать о нас в основном с 2012 года, благодаря соцсетям и новым средствам связи, но мы провели много сенсационных атак с 1997-го. Так что, с легкостью можно сказать, что мы подвергаемся цензуре последние 20 лет. Но здесь нет большой разницы по сравнению с цензурированием других социалистических организаций, и независимой прессы; их борьба замалчивалась так же, как и наша. Это происходит из-за того, что господствующий класс подминает под себя СМИ. Сегодня, когда почести воздаются ворам, насилующим детей, нам было бы странно не подпадать под цензуру.

 

Как вы оцениваете свою последнюю акцию? Вы считаете, что она достигла поставленных целей?

Хактивистское мероприятие состоит из трёх этапов:

  1. Планирование и атака.
  2. Распространение информации и отчетность.
  3. 3. Отступление.

Сейчас мы на втором этапе. Вся эта цензура и блокировки показывает, что мы достигли успеха, хотя и рано говорить об этом до полного окончания. Когда те, кого правительство арестовало в качестве «членов RedHack» будут освобождены от фашистов, мы сможем поговорить об этом на вечеринке.

 

Адвокаты тех семи людей, которые содержатся под стражей, заявляли о жестоком обращении с их подопечными, и пытках. Все подозреваемые позже были освобождены за недостатком доказательств. Но перед этим, вы опубликовали очень детальное заявление о том, как был совершен взлом Албайрака, начавшийся в июне. Было ли это сделано для того, чтобы доказать, что люди под стражей не являются членами группы RedHack?

Всё, что было у полиции на этих людей – это анонимная записка. Мы понятия не имеем, за что этих людей заподозрили в связях с нами. Из прочитанного на данный момент, мы поняли лишь что мировоззрение задержанных сходно с нашим, только и всего. Нет никакого смысла в задержании таких же групп людей после каждой акции RedHack. Фашизм не имеет смысла, это очевидно, но нам кажется, что они пытаются таким образом запугать общество, склонить его к само-цензуре. И мы верим, что полиция тоже осознает, что такое запугивание не сработает.

 

Обдумываете ли вы сотрудничество с другими оппозиционными группами Турции в рамках этих акций? И какова ваша конечная цель – при каком политическом режиме RedHack остановит свои действия?

Фундаментальная философия RedHack это открытие цифрового пространства для пропаганды оппозиционных групп. Так что, RedHack – это онлайн-движение самозащиты угнетенных. Пока наши действия будут привлекать к нам всё большее внимание как к заметной силе самообороны, эта популярность нас не испортит.

Нас в основном воспринимают как социалистических борцов внутри Турции, по факту же мы включены во всемирную борьбу. В мире нас знают гораздо больше, нежели в Турции. И мы будем бороться, пока красота не станет править миром, ибо «Красота спасёт мир».