Рене Гонсалес Сехверерт родился в США (в Чикаго) в 1956 году, в семье рабочих-эмигрантов.
Не секрет, что при подготовке к революции Фидель Кастро, как ранее Хосе Марти, обращался за поддержкой к широким эмигрантским кругам США. И, к чести дореволюционной волны кубинской эмиграции, они всей душой разделяли идеи независимости Кубы и последовательно оказывали помощь тем, кто боролся за это справедливое дело, отдавая революционерам часто последнее, что имели. К числу таких людей принадлежали и родители Рене. После победы Кубинской Революции вместе с детьми они вернулись на Кубу, чтобы своими руками строить новую жизнь.
Вопреки популярному мнению, на Кубе люди отнюдь не поголовно являются членами коммунистической партии. Революционерами гордо и охотно называют себя практически все. И это обосновано: люди осознают, что строят новое, качественно иное общество. А вот членство в Компартии Кубы отнюдь не обязательно, чтобы осознавать себя революционером. Это почетно, но и, в полном смысле слова, налагает огромную ответственность. Мама Рене, Ирма Сехверерт Милехан, начавшая свою революционную деятельность еще в США, является членом Коммунистической партии Кубы.
Во время поездки на Кубу нам выпала огромная честь встречаться с мамой Рене. Могу озвучить солидарное мнение: после общения с ней понимаешь, что именно такие женщины воспитывают настоящих героев. Открытая, дружелюбная, очень активная, блестяще эрудированная. При этом ты прекрасно понимаешь, что это человек со стальным стержнем. Такое же ощущение, даже еще более отчетливое, возникает, когда общаешься с самим Рене.
На Кубе какое-то неимоверное разнообразие форм работы с детьми. Воспитанию подрастающего поколения уделяется огромное внимание. Ирма Сехверерт курирует целую сеть детского семейного развития. Маленький дворик и дом Ирмы до отказа заполнены детишками из соседних домов, их родителями и знакомыми. Кто-то рисует, кто-то что-то горячо обсуждает, кто-то хозяйничает на маленькой кухне, готовя прохладительные напитки для всей честной компании. Дети чувствуют себя как дома, это понятно. Чего стоит фраза девчушки лет 10-11-ти, обращенная к Ирме: «Ты сиди, разговаривай, мы сами справимся!». И если в результате такого общения с мамой одного из самых известных на Кубе людей вырастут новые Рене (а сомневаться в этом нет оснований!), то, по крайней мере, за еще одно поколение кубинских революционеров волноваться не приходится.
Рене никогда не искал для себя ни поблажек, ни легких путей. Имея статус иностранца (а гражданства США его лишат только после выхода из тюрьмы), он мог не служить в армии. Но он добровольно поступает на общую военную службу. Учится управлять танками.
Уже после окончания военной службы ему предложили выполнить интернациональный долг в Народной Республике Ангола, и он согласился, для чего прошел курс управления танками T-34.
Он был секретарем комитета UJC, обучался на курсах руководителей молодежи и на курсах саперов. И те, и другие закончил с отличными результатами.
В 1979-1982 годах он занимается в школе авиации и получает специальность пилота. Во время интервью с другими членами Пятерки краем глаза наблюдаю, как Рене горячо обсуждает с нашим пилотом Шара Солидарности Игорем Наймиловым проблемы воздухоплавания. И, если я хоть что-то понимаю в людях, в ближайший приезд Рене в Москву у нас будет полет аэростата Comandante вместе с одним из членов Пятерки.
В 1990 году член КПК Рене Гонсалес возвратился в США для выполнения антитеррористической миссии: получения информации о действиях различных главарей и членов различных контрреволюционных организаций, находящихся во Флориде.
После ареста в 1998 году Рене, как и его товарищам, пришлось пройти все круги ада, особенно во время следствия и неправого суда. Пусть никого не вводит в заблуждение его сравнительно «мягкий» срок - 15 лет. У суда на него практически не было никакой доказательной базы. То есть, абсолютно. Его осудили за отказ лгать на своих товарищей. За отказ клеветать на Кубу. В полном смысле слова за «преступление быть достойным человеком».
В свое время в России была установка народовольческого центра: готовить себя к главной акции в своей жизни – публичному выступлению, пропаганде своих идей на суде. Сильно сомневаюсь, что Рене Гонсалес всю жизнь готовился к своему последнему слову в зале суда. Но возможности вести легальную пропаганду в поддержку Кубы у него в США явно не было. И не только из-за специфики выполняемой миссии. Общество было искусственно заражено десятилетиями остервенелой пропаганды против кубинской революции. Поэтому, как и наши народовольцы, он использует свое право говорить для того, чтобы:
- публично поддержать свою Родину, Кубинскую Революцию:
«В конце концов, все это дело об агентах Кубы имеет легкое решение: оставьте Кубу в покое. Занимайтесь своим делом. Уважайте независимость кубинского народа. Я с удовольствием распрощался бы с последним шпионом, который вернется на Остров. У нас есть, чем заняться там: делами намного более конструктивными, чем следить за преступниками, которые разгуливают безнаказанно по Майями».
- обличить терроризм – это величайшее зло современности, борьбе с которым он и его товарищи, посвятили свои жизни:
«Я отвергаю терроризм, отвергаю войну и глубоко презираю людей, которые настолько сконцентрированы на своей ненависти и своих низменных интересах, что потратили столько времени на нанесение вреда своей стране, поощряя терроризм и поощряя войну, ради которой растрачивают всю ту храбрость, которой у них нет и в которой будут нуждаться другие, их жертвы, на поле битвы.
Я не должен говорить о политике, так как, полагаю, ни на Кубе, ни здесь, в Соединенных Штатах, и ни в каком другом месте не должны из-за этого погибать невинные люди. И я бы сделал то, что сделал, и рисковал бы ради любой страны мира, включая Соединенные Штаты, невзирая на политические взгляды».
- гневно осудить политику двойных стандартов Соединенных Штатов в отношении терроризма и террористов, которые здесь делятся на «плохих» и «хороших» (!):
«Я твердо уверен, что можно быть католиком и быть хорошим человеком, можно быть евреем и быть хорошим человеком, можно быть капиталистом, мусульманином или коммунистом и быть хорошим человеком; но нет такого понятия, как хороший человек, который был бы террористом. Для того, чтобы быть террористом, нужно быть больным человеком, так же, как нужно быть им, чтобы поверить, что существует хороший терроризм.
К сожалению, не все думают одинаково. Когда речь идет о Кубе, кажется, что правила меняются и некоторые думают, что терроризм и война – это хорошие вещи: так мы имеем прокурора наподобие Кастернакеса, который защищает право Хосе Басульто разорвать закон при условии, что об этом объявлено по телевидению; у нас есть такой эксперт по терроризму, как господин Хойт, который думает, что десять взрывов за один год считались бы волной терроризма в Майями, но не в Гаване; у нас есть специалист по воздушной безопасности, для кого провокации «Братьев по спасению» («HermanosalRescate»), совершенные над Гаваной и демонстрируемые открыто по телевидению, над Вашингтоном имели бы другое значение, по причине, согласно его словам, большей безотлагательности и контролируемости; у нас есть люди, которые на протяжении сорока лет публично объявляют себя террористами, а эти прокуроры, находящиеся слева от меня, похоже, замечают это только, когда речь идет о даче свидетельских показаний в этом суде со стороны Защиты. Агенты Ангел Берлингери и ЭкторПескера, последний – сам лично глава местного ФБР, куражатся в роли приглашенных на тех же радиостанциях, с теми же людьми и в тех же программах, в которых, нарушая федеральные законы, открыто собираются деньги для организации террористических акций или для защиты террористов во всем мире».
Высокий, красивый, ироничный, он начал свое выступление с выражения открытого презрения к фарсу, именуемым «судом над кубинскими террористами»:
«Перед тем, как начать, хочу предложить эксперимент всем присутствующим в этом зале: закройте глаза и представьте себя в центре Нью-Йорка. Первому попавшемуся проходящему мимо пожарному посмотрите в глаза, очень серьезно, и скажите ему в лицо, что одиннадцатого сентября ничего не произошло. Что все это ложь. Чистый кинематографический трюк. Все было только паранойей и пропагандой. Если в этот момент или стыд, или бедный пожарный не заставили вас проглотить язык, то Вы имеете отличную квалификацию для того, чтобы быть прокурором в этом деле».
Само собой, осознавая, кто и почему его «судит», он не стал просить снисхождения у этого суда. Для себя...
«Во имя этого лицемерия хотели приговорить нас пятерых, и когда я стою лицом к лицу со своим приговором, я, в отличие от своих товарищей, не имею права даже считать себя жертвой. Форма, в которой я себя вел, прекрасно подходит под поведение, которое описывают те статьи, по которым меня обвиняют. И если я пришел на суд (в США многие обвиняемые, особенно если не имеют шансов изменить приговор, пользуются своим правом не присутствовать на судебных заседаниях. – Ред.), то это было по причине солидарности с моими братьями, чтобы высказать правду и опровергнуть ложь, которую Прокуратура старалась усугубить моими поступками и выставить меня в роли опасного элемента для североамериканского общества.
Таким образом, у меня нет права просить милосердия для себя в такой момент, как этот, в который этот суд видел несметное количество Обращенных, одних - истинных, других - фальшивых, одних – нашедших Бога, когда только что подписали пакт с дьяволом, все они использовали этот подиум для демонстрации своего раскаяния. Я не могу их осуждать, и каждый знает, что ему делать со своей честью. Я хорошо знаю, что мне делать с моей, и хотел бы верить, что вы поймете, что у меня нет повода для раскаяния.
Но я всегда буду обязан просить справедливости для моих товарищей, обвиненных в преступлениях, которых они не совершали, и осужденных на основе предрассудков».
Есть еще один момент в его выступлении, делающий его особенным. Как «потомок усердных и трудолюбивых североамериканцев, с преимуществом родиться в этой стране и преимуществом вырасти на Кубе» он мог обратиться к гражданам США как гражданин США. В поддержку Кубы, своей второй Родины. И Рене Гонсалес воспользовался этим правом:
«Ни доказательства по этому делу, ни история, ни наши суждения, ни воспитание, которое мы получили, не поддерживают абсурдную идею, что Куба намерена разрушить Соединенные Штаты. Проблемы человечества не решаются разрушением какой-либо страны, и на протяжении многих веков рушились империи для того, чтобы на руинах возводились равные им или худшие. Опасность для этой нации не может исходить от образованного народа, такого как кубинский, где считается аморальным даже сжигание флага, будь то флаг Соединенных Штатов или любой другой страны.
И если бы мне ... позволили, я бы сказал благородному североамериканскому народу, чтобы не смотрели на юг с точки зрения поиска опасности для Соединенных Штатов.
Опирайтесь на действительные и истинные ценности, которые вдохновляли души отцов-основателей этой родины. Недостаток этих ценностей, поставленных за другими, менее идеалистическими интересами, предоставляет действительную опасность для этого общества. Власть и технология могут превратиться в настоящую слабость, если они не находятся в руках воспитанных людей, и ненависть и невежество, какое мы видели здесь по отношению к маленькой стране, которую здесь никто не знает, могут быть опасными, когда смешиваются с ослепляющим чувством власти и ложного превосходства.
Вернитесь к Марку Твену и забудьте о Рембо, если вы действительно хотите оставить лучшую страну своим детям. Каждый мнимый христианин, приставленный здесь врать, поклявшись на Библии – опасность для этой страны, потому как их поведение проявилось именно в расшатывании этих истинных ценностей».
Рене Гонсалес был в Москве. Мы имели возможность задать ему вопросы, волнующие комдвижение в России. О главном. О судьбах Кубинской Революции и левого поворота в мире.
Знаете, можно было не знать о Рене Гонсалесе всего написанного выше. Все равно - с первых слов было понятно, что мы разговариваем с НАСТОЯЩИМ КОММУНИСТОМ...
РАЗГОВОР С КОММУНИСТОМ. РЕНЕ
Корреспондент: Мне и Тане посчастливилось уже брать у Вас интервью в Ольгине. Мы счастливы, что вы приехали к нам в Россию.
Пожалуйста, расскажите, как с точки зрения кубинца, причем не обыкновенного кубинца, а такого как вы, видятся проблемы и возможности нормализации отношений между Кубой и Соединенными Штатами?
Рене: С принципиальной точки зрения мы всегда считали, что все страны должны иметь между собой уважительные отношения, независимо от политических различий.
Когда мы посылаем врачей помогать жертвам землетрясений или урагана, мы не смотрим на политическую ориентацию этой страны. И не спрашиваем партийного билета у тех, кого лечат наши врачи. Это, с нашей точки зрения, вопрос элементарный, так к этому должны относиться все страны как к условию цивилизованного сосуществования. И разногласия должны решаться цивилизованным образом. Таким образом восстановление дипломатических отношений с Соединенными Штатами вполне отвечает позиции, которую мы всегда отстаивали. Установление добрососедских отношений с США соответствуют тому, к чему мы всегда стремились. Мы бы хотели думать, что и у правительства Соединенных Штатов аналогичные намерения.
Конечно, если раньше они засылали к нам террористов, подвергали нас блокаде и открытым подрывным действиям, то теперь они будут стараться так или иначе разложить наше общество. У них те же намерения, и те же капиталы за этим стоят. Но это уже наша задача, чтобы отношения с Соединенными Штатами, которые сейчас устанавливаются, превратить в средство совершенствования нашего социализма.
Это очень деликатная ситуация. Это связано с риском. И мы должны идти на этот риск, потому что мы не можем строить социализм изолированно от мира. Не можем его строить в условиях экономической нищеты. И это уже наша задача, чтобы риск себя оправдывал, чтобы это шло на пользу совершенствования социализма.
Таким образом, мы приветствуем эти политические перемены со стороны Соединенных Штатов. Если мы будем правильно действовать, то это даст нам возможность воспользоваться данными переменами на благо нашего развития.
Корреспондент: Как вы считаете, насколько коротки сроки реальной отмены блокады? Ведь ситуация в Латинской Америке ухудшается стремительно.
Рене: Мне трудно делать предсказания относительно сроков. Но в настоящий момент тенденция такова, что мы движемся в правильном направлении, ведущем к отмене блокады.
Большое значение будут иметь результаты предстоящих в Соединенных Штатах выборов. Если в Конгрессе сложится расстановка сил, позволяющая отменить блокаду, то это будет вопрос месяцев. И у нас впечатление, что в обеих партиях Соединенных Штатов сейчас набирают силу круги, которые заинтересованы в отмене блокады. Но, с другой стороны, тема блокады Кубы не является капитальной во внутренней политике Соединенных Штатов, связанной с выборами. И ни будущий президент, ни будущий состав Конгресса не будут настолько зависеть от темы блокады Кубы, как от других тем, которые по-настоящему затрагивают американского избирателя. Так что нужно подождать результатов выборов и тогда уже будет видно, как конкретизируются эти перспективы отмены блокады.
Но главное, что мы намерены строить социализм либо в блокаде, либо без нее. И мы можем ждать сколько угодно, у нас достаточно терпения, пока этот вопрос не будет решен. Конечно, чем быстрее, тем лучше для обеих стран.
Корреспондент: Самое яркое впечатление от посещения России?
Рене: Самое главное, яркое впечатление - то, что революция, такая, какую пережил Советский Союз, никогдане проходит бесследно, не остается без того, чтобы наложить глубокий отпечаток на души людей. Октябрьская революция могла быть предана некоторыми элементами Коммунистической партии Советского Союза, но все равно она продолжает жить в душе каждого россиянина, как склонность к миру, к братству, к дружбе. Мне очень понравилось, как молодежь активно, с радостью, и даже стихийно, спонтанно участвует в этом процессе. И как они привязаны к своей истории, как они ее хранят и не позволяют ее разрушить. Я думаю, что Россия будет продолжать играть в мире важную роль для сохранения мира и справедливости.
Корреспондент: Мы надеемся, что социализм на Кубе получит дальнейшее развитие. Вы для нас в последние годы были флагманом, маяком и мы надеемся, что наша новая революция подтянется за вами.
Рене: У вас достаточно примеров в Советском Союзе, и вы не нуждаетесь в других примерах.
Корреспондент: Маленькой Кубе в последние четверть века пришлось высоко нести знамя идей социализма и без этого удар был бы намного сильнее и для нас.
Рене: С этим я согласен. Когда мы были в Кремле, мы видели это сосредоточие истории. И мы уверены, что никто не может стереть этого из истории. И желаем вам сохранять это привилегированное положение, и на этой основе идти дальше. А мы будем в этом с вами вместе.
Корреспондент: Приезжайте почаще.