Из истории публикации ленинских работ в контексте политической борьбы в СССР (1920—80-е годы)

«Кто ясно мыслит — ясно излагает», — так говорили древние. Ленин, бесспорно, принадлежит к главнейшим мыслителям ушедшего XX века. Вся его жизнь, начиная от «запойных» теоретических штудий в селе Кокушкино в время своей первой ссылки^[1] и заканчивая отбором книг Гегеля в личной библиотеке в Москве осенью 1923 года^[2] была связана с напряженным интеллектуальным трудом. Притом, стоит заметить, это было чтение не для праздного интереса. Теоретическая и литературная деятельность В. И. Ленина была всегда направлена на достижение конкретной политической цели, будь то идейный разгром идеологии народничества (книга «Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов?»), обоснование организационных принципов партии нового типа (работа «Что делать?») или же борьба с оппозиционными течениями внутри партии, принимавшая порой довольно специфические для обывателя, привыкшего лишь к штурму кухонных баррикад, формы (философский труд «Материализм и эмпириокритицизм»)^[3]. При подготовке 5-го издания Сочинений Ленина (1958—1965) подсчитано, что, готовя свои статьи и книги к печати, Владимир Ильич ознакомился в той или иной степени с порядка 16 000 работами по самым различным отраслям знаний^[4].

Более чем вероятно, что ленинские архивы так и канули бы в неизвестность, пылясь в жандармских архивах, на заваленных хламом чердаках, закопанные и спрятанные на огромнейших просторах Европы. Достаточно вспомнить хотя бы т. н. Краковско-Поронинский архив, формировавшийся в 1912—14 гг. Как отмечается в монографии «Фонд документов В. И. Ленина», этот архив содержал важнейшие рукописи, связанные с подготовкой VI съезда РСДРП^[5], материалы партийных совещаний, обширную переписку с редакцией «Правда», а также более ранние произведения, привезённые из Парижа^[6].

Перед отъездом Ленина в Швейцарию часть книг и материалов были спрятаны в ящиках на чердаках двух домов по улице Любомирского^[7], наиболее ценные рукописи были запаяны в жестяных банках из-под конфет и переданы на хранение польским социал-демократам^[8]. Мероприятия по поиску этого архива продолжались на протяжении многих последующих десятилетий^[9]. То, сколь велик этот архив, показывает следующий факт. В 1954 году исследователями и историками было обнаружено на территории тогдашней Польши 2406 страниц ленинских документов, в том числе 200 автографов^[10].

Однако пролетарская революция 1917 года изменила всё. Ленин стал первым руководителем страны Советов. Крайне важно указать на следующее обстоятельство, по сути, определившее отношение к публикации ленинских работ на протяжении всего советского периода. Революция 1917 года, являющаяся по своему характеру пролетарской и социалистической, открыла не просто новую страницу в истории нашей страны, а знаменовала собой качественно новый этап в развитии всего человечества. Более того, общество, которое стало создаваться на огромнейшей территории земли под водительством большевистской партии, строилось на научной марксистской основе. Именно марксизм, как наука, стал тем руководством к действию, с помощью которого стало возможным советское строительство. Естественно, соответствующим было и отношение к ленинским работам, т.к. Ленин объявлялся (и был таковым на деле) наследником и главным продолжателем учения Маркса — Энгельса. Широко известно сталинское определение ленинизма, как «марксизма эпохи империализма и пролетарской революции» (1924)^[11].

Теперь именно работы В. И. Ленина станут источником для практических решений в деле строительства нового коммунистического общества.

По мнению исследователя Б. Эннкера, «любое изречение [Ленина] приобретала в глазах окружающих сакральный смысл»^[12]. Уже на XIII съезде РКП(б) (в мае 1924 года) один из лидеров партии — Л. Б. Каменев, подчеркивал: «...учение Ленина записано не только в обработанных литературных работах, а записано в телеграммах, в отдельных приказаниях, разговорах, постановлениях и распоряжениях»^[13].

Цель данной статьи — осветить некоторые особенности публикаций ленинских работ в СССР (РСФСР) в контексте политической борьбы и обосновать тезис, что постоянная отсылка к ленинским работам служила одним из важнейших доказательств правильности политического курса КПСС.

Мы затронем три аспекта данной проблемы, а именно: вопрос появления ленинских работ перед широкой аудиторией (в периодической печати, отдельными публикациями, а также в собраниях сочинений), редактирование или цензура ленинских текстов и вопрос археографического оформления публикаций, комплекс сопроводительных материалов, которыми снабжались ленинские работы для рядового читателя.

Естественно, в ходе Гражданской войны вряд ли было время у большевиков заниматься изданием собраний своих сочинений. Что касается В. И. Ленина, то, согласно устоявшийся версии, решение о публикации его работ было принято IX съездом РКП(б) в апреле 1920 года. Интересно заметить, что в книге «Фонд документов В. И. Ленина» не приводится никаких текстов или резолюций, связанных с этим вопросом, а имеется лишь глухая сноска на 8-й том Биохроники В. И. Ленина^[14]. В указанном источнике мы читаем: «Делегаты съезда внесли предложение об издании Собрания сочинений В. И. Ленина. IX съезд РКП(б) поручил ЦК издать полное собрание сочинений Ленина, как необходимое руководство для партии»^[15], причем и здесь мы не имеем никаких ссылок на партийные документы. Нет сведений об этом решении и в официальных сборниках^[16]. На столь странный факт обратил внимание историк В. Г. Мосолов. В своей монографии он приводит интересные документы, связанные с запросом Института Маркса — Энгельса — Ленина в Особый Сектор ЦК о том, имеются и в архивах сведения по поводу данного решения. Ответ был отрицательным. Единственное решение этого вопроса — в выступлении Каменева 8 апреля 1920 г., который сказал: «9 съезд РКП поручил ЦК издать полное собрание книг и брошюр Ленина как необходимое руководство для партии»^[17].

Надо заметить, что первое собрание сочинений Ленина было далеко неполным^[18], и связано это не только со слабой научной организацией данного проекта (поиск рукописей и периодических изданий, создание каталогов только начиналось), но и тем, что многие работы Ленина, не преданные огласки, становились — в противоположном случае — весомым аргументом в политической борьбе. И речь идёт не только о статьях Ленина, но и о письмах, с которыми не так скоро, как хотелось бы институту Ленина, расставались их обладатели^[19]. Следовательно, на проблему публикации ленинских работ в 20-е годы сильно повлияла политическая борьба внутри ВКП(б), которая была связана не столько с желанием лидеров партии удовлетворить свои амбиции, сколько с труднейшим вопросом дальнейшего развития страны. Как пример, необходимость проводить индустриализацию в СССР доказывалась в том числе и со ссылками на ленинский авторитет, поэтому далеко не случайно, что в самом начале 1-й пятилетки в главной газете страны — «Правда» — увидела свет статья Ленина «Как организовать соревнование?»^[20], в которой обосновывалась необходимость «наладить в государственном масштабе» социалистическое соревнование и создать условия для организации «практического учёта и контроля»^[21] в хозяйственной жизни страны. Заботились и о международной реакции– уже в январе 1930 года статья появилась в чешской социалистической прессе^[22].

В рамках всё той же внутрипартийной борьбы документы порой изначально публиковались не в периодической печати, а использовались прямо в ходе партийных форумов (съездов, пленумов ЦК), являющихся основными аренами борьбы за симпатии партийной массы. Так, исследователь Зеленов М. В, ссылаясь на книгу «О публикации литературного наследия В. И. Ленина за 20 лет (1924 — 1944)». — М.: ОГИЗ, Госполитиздат. 1944), приводит из неё следующий пассаж: «Важнейший документ, разоблачающий извращения Бухариным марксистско-ленинского учения о государстве, — рукопись Ленина, относящаяся к 1916- 1917 гг., — впервые был обнародован товарищем Сталиным в его речи "О правом уклоне в ВКП(б)" на пленуме ЦК ВКП(б) в апреле 1929 г. Для разгрома антиленинской вражеской группировки Бухарина большое значение имело опубликование в XI "Ленинском сборнике" (1929 г.) замечаний Ленина на книгу "Экономика переходного периода", в которых Ленин резко бичевал Бухарина»^[23].

Речь идёт о подготовительных работах Ленина к работе «Государство и революция», вошедших позже в сборник «Марксизм о государстве»^[24]; Сталин обнародовал в 1929 году выдержку из конспекта Лениным письма Ф. Энгельса Бебелю, причём в Сочинениях Сталина текст был неполный. Речь Сталина была полностью впервые обнародована в 1949 году^[25]. Важно заметить не только, что при жизни автора речь подверглась значительной правке^[26], сколько факт пропуска важного замечания В. И. Ленина о демократии^[27].

Другим, пожалуй, наиболее ярким примером появления работ Ленина, как способа оправдания крутого поворота советской власти (теперь уже в сфере идеологии), можно считать появление последних ленинских писем и статей, которые иногда ещё называют «политическим завещанием». Речь идёт о документах, созданных в 1922 — 23 гг., в которых, безусловно, главный акцент в 50-е годы делался на критике И. В. Сталина, как политического деятеля. Опубликованные отдельной брошюрой (тиражом в 2 млн. экземпляров) в 1956 году^[28] и вошедшие в знаменитый 45-й том Полного собрания сочинений^[29], эти работы на долгие десятилетия определили отношение партийных идеологов к сталинской фигуре. Лишь в 2003 году исследователь Сахаров В. А., подвергнув эти документы тщательной источниковедческой критике, поставил под сомнение авторство В.И. Ленина^[30]. Не вдаваясь в подробности, отметим, во-первых, что должного опровержения эта позиция в научных кругах не получила^[31], а во-вторых — в начальной публикации, к примеру, были отмечены неточности текста, а именно, в «Письме к съезду» текст «Напомню лишь, что октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не является случайностью, но что он также мало может быть ставим ему (выделено мной. — И. Гр.) в вину лично, как небольшевизм Троцкого» сопровождался сноской — «По-видимому описка: вместо «ему» по смыслу следует «им». Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС»^[32]; в Полном собрании сочинений эти разночтения опущены^[33].

В годы «перестройки» интерес к ленинским сочинениям вновь актуализируется, и — как всегда, отвечает интересам момента. К примеру, в ходе реализации политики гласности был издан специальный сборник В. И. Ленина с одноименным редакционным заглавием^[34]. А когда обозначился соответствующий поворот Советского государства в сторону РПЦ, свет увидело растиражированное позднее письмо Ленина к Молотову от 19 марта 1922 г^[35]. В. Т. Логинов в своей последней книге, ни коем образом не затрагивая источниковедческую тему, охарактеризовал его, как «то самое «знаменитое» письмо, без которого и поныне не обходится ни одно из творений «лениноедов»^[36]. Некоторые подозрения могут возникнуть в отношении этого письма хотя бы по самому источнику, указанному в публикации — текст печатался впервые «по неизвестной нам копии в газете «Русская мысль» (Париж) 1 апреля 1971 г. со ссылкой на перепечатку из «Вестника русского студенческого христианского движения» № 98»^[37]. Однако текст этого письма попал не только в сборник неизвестных ленинских документов, выпущенный в 2000 году^[38], но и попал в школьные учебники^[39]. Ангажированность такого внимания к этому документу очевидна, а вопрос в подлинности возбуждается на протяжении всего постсоветского времени. Самое последнее выступление — большая статья историка-исследователя Г. Александрова в газете «Правда». К сожалению, источниковедческая критика не выдерживает проверки. Так, Александров обращает внимание на орфографию, а именно — на написание слово «изъятие». «…слово "из’ятие" пишется через апостроф. Так писать было нормой в начале 1920-х. В опубликованных же текстах «письма» это слово пишется через твёрдый знак»^[40]. Это и есть доказательство фальшивки документа. Автор, к сожалению, не заметил, что при публикации исторических документов, как правило, правописание сопряжено с действующими орфографическими и литературными нормами. Ещё одно вроде как доказательство — отсутствие регистрации письма в журнале исходящих документов. Увы, стоит разочаровать нашего исследователя, который не смог (в силу разных обстоятельств) добраться до первоисточника, представляющего собой машинописный текст, в котором слово «изъятие» пишется именно через апостроф^[41]. Более того, в деле имеется и конверт, на котором значится: «Строго секретно. Экземпляр Владимира Ленина (мат[ериалы] по вопросу о Шуйских событиях). 19/III — 22»; здесь же и штамп ленинского архива, датированный 8 апреля 1922 года^[42]. Именно отсутствие этих археографических подробностей в журнале «Известия ЦК КПСС» позволило бездумным апологетам В. И. Ленина лишь усилится в своих подозрениях. Так что можно сомневаться не в подлинности письма, а в благих намерениях публикаторов, обнародовавших этот документ в самый разгар «гласности».

Очень часто, опять-таки, по политическим мотивам, даже если ленинский документ публиковался, то порой он давался в неадекватном по сравнению с первоисточником виде. Эта проблема впервые была поднята С. Н. Валком, опубликовавшем в 1925 году «Проект правил издания трудов В. И. Ленина»^[43]. Любопытно, что, говоря о воспроизведении ленинских текстов, С. Н. Валк, с одной стороны, призывал полностью печатать в тексте издания все редакции документа, с другой — допускал возможность «редакционных пропусков», которые делаются «вследствие неразборчивости текста, либо по усмотрению редакции» (выделено нами. — авт.); в этом случае «в сноске указывается количество пропущенных слов»^[44]. Таким образом, уже в 20-е годы допускалась возможность если не редактировать ленинские тексты (в смысле исправления), то опускать некоторые участки текста.

В качестве иллюстрации укажем на статью Ленина «Заметки публициста» (февраль 1922 года), в которой, как отмечено в редакционном примечании, «нами опущено несколько резких слов относительно покойного Сератти»^[45]; текст следующий (опущенные места выделены нами курсивом. — И. Гр.): «Что касается до Серрати, то его приходится сравнить с гнилым яйцом, которое лопается и шумно и с особенно... пикантным ароматом. Провести на «своем» съезде резолюцию о готовности подчиниться решению конгресса Коминтерна, затем послать на этот конгресс старика Лаццари и в заключение надуть рабочих с грубостью лошадиного барышника, это — перл. Итальянские коммунисты, воспитывая настоящую партию революционного пролетариата в Италии, будут иметь теперь наглядный образец политиканского мошенничества и меньшевизма перед глазами рабочих масс. Не сразу, не без многих повторных наглядных уроков скажется полезное, отталкивающее действие этого образца, но скажется оно непременно. Не отрываться от масс, не терять терпения в тяжелой работе практического разоблачения перед рядовым рабочим всех жульничеств Серрати»^[46]. Естественно, в условиях нарождающейся борьбы с итальянским фашизмом, руководство СССР посчитало нежелательным упоминать подобные характеристики к одному из членов Итальянской компартии.

Но если для первого издания сочинений Ленина ещё сохранялись правила научной добросовестности, то в дальнейшем с этим было всё не столь благополучно. Так, если в речи Ленина на торжественном заседании Пленума Московского Совета 6 ноября 1920 года были следующие строки: «… — и что в одной стране совершить такое дело, как социалистическая революция, нельзя»^[47], то в 4-м и 5-м издании Сочинений мы этих строк не увидим^[48]. Так же обстоит дело и с речью на заседании Петроградского Совета 12 марта 1919 г. (в дни проведения конгресса Коминтерна), в которой Ленин указывал: «Дело строительства целиком зависит от того, как скоро победит революция в важнейших странах Европы. Только после такой победы мы сможем серьёзно приняться за дело строительства»^[49]. И снова мы не находим этого текста в последующих собраниях сочинений^[50]. Причина ясна — в СССР был взят курс на строительства социализма вне зависимости от международной обстановки.

Другой особенностью было использование текстов Ленина для текущего момента. Так, в 1955 году, в разгар эпопеи освоения целинных земель выходит краткая биография Ленина, в которой указывалось: «Большое внимание Ленин уделял вопросам повышения урожайности сельскохозяйственных культур. Одним из важных средств увеличения производства зерна в стране он считал расширение посевов кукурузы. В письме Г. М. Кржижановскому Ленин писал: «Преимущества кукурузы (и фасоли) в целом ряде отношений, видимо, доказаны. Раз это так, надо принять меры более быстрые и более энергичные. Особое значение имеет то, что семян надо в 10—15 раз меньше обычного. Это, казалось бы, решающее соображение. Надо тотчас постановить, чтобы всё количество кукурузы, необходимое для полного засева всей яровой площади во всём Поволжье, было закуплено своевременно для посева весной 1922 года. Для достижений цели надо рядом с этим:

1) выработать ряд очень точных и очень обстоятельно обдуманных мер для пропаганды кукурузы и обучения крестьян культуре кукурузы при наличных скудных теперешних средствах»^[3].

Выделенные слова курсивом были в издании 1955 года опущены (хотя в Ленинском сборнике, на который ссылаются авторы биографии, документ приведён полностью^[51]), и не случайно, ведь Ленин в 1921 году озаботился проблемой кукурузы именно из-за проблемы голода и из-за отсутствия зерна и хлеба в Поволжье, тогда как в 1955 году его слова, вырванные из контекста, представляли собой подтверждение тогдашней политики КПСС в области сельского хозяйства.

Однако не только тексты проходили внимательную проверку; особое внимание уделялось и научно-справочному аппарату, в частности, к именному указателю. 3-е издание Сочинений Ленина дает хорошую иллюстрацию того, как, в зависимости от политической обстановки в стране, менялись характеристики таких знаковых лидеров ВКП(б), каковыми являлись Сталин и Троцкий.

В 1929 году эти характеристики выглядели следующим образом. Сталин: «Крупнейший деятель партии большевиков». Троцкий: «Во время дискуссии 1920-21 гг. стоял во главе одной из образовавшихся тогда фракций, отстаивая необходимость «огосударствления» профессиональных союзов. В 1923 г. перешёл в оппозицию, с 1926 г. лидер «объединённой» оппозиции, постепенно всё более расходящейся с политикой партии и Коминтерна. По постановлению XV съезда ВКП(б) исключён из партии»^[52]. По сути, характеристику Троцкого здесь заменяют просто сведения из биографии, в которой, правда, в основном перечислялись действия, направленные против единства партии. Дело меняется коренным образом в 1937 году, когда вышла допечатка 26-го тома Сочинений Ленина. Здесь Сталин представлен, как «крупнейший деятель партии большевиков, гениальный продолжатель учения и дела Ленина и его верный ученик, вдохновитель всех главнейших мероприятий партии в её борьбе за построение социализма, крупнейший теоретик марксизма-ленинизма, развивший учение Маркса-Ленина дальше, вождь ВКП(б) и Коминтерна», Троцкий же выставляется исчадием ада: «изменник родине, злейший враг народов СССР в всего прогрессивного человечества, наёмник международного фашизма, агент гестапо и главный организатор банд диверсантов»^[53]. Необходимо, на наш взгляд, очень взвешенно подходить к оценке таких редакций, ведь за прошедшие 8 лет страна (и люди) претерпели ряд качественных изменений.

Вышеперечисленные примеры (а это лишь вершина «айсберга») дают возможность с полной уверенностью утверждать — на протяжении всего советского периода ленинские труды играли важнейшую роль в политической жизни страны; Ленин был высшим авторитетом, следовательно, отсылка к его трудам — решающим аргументом в некоторых вопросах изменения политики КПСС.

В 1989 году стало известно о подготовке шестого собрания сочинений, которое «по предварительному расчёту… составит 70 томов, содержащих около 16 тыс. материалов»^[54]. Развал СССР остановил эту работу. Хочется надеяться, что академическое издание ленинского теоретического наследия, идея о создании которого зародилась ещё в 20-е годы^[55], будет осуществлено в нашей стране. Но, вместе с тем, желательно, чтоб не тексты определяли нашу жизнь, а наоборот — явления действительности адекватно и своевременно отражались бы в текстах.