День, когда разгневался Ленин

Этот день наступил сегодня. Ибо названный в честь Владимира Ильича президент Эквадора Ленин Морено сдал мировой гидре ютившегося в его посольстве Джулиана Ассанжа. Запятнал славное революционное имя. Настоящий Ленин из своей красной Валгаллы ему этого не простит.

Весь мир облетели кадры, как постаревшего Джулиана, борода лопатой, вертухаи заносят на руках в чёрный воронок. Ассанж что-то выкрикивает, — не про чёрную скамью подсудимых, конечно: это не вязалось бы с его нынешней амбивалентной внешностью то ли подвыпившего дьячка, то ли просветлённого буддийского монаха.

Мы знаем о Джулиане, что это большой и достойный человек.

Приёмный сын директора бродячего театра, сухощавый долговязый блондин поначалу платинового, затем уже седого покраса, убеждённый хакер, ещё в шестнадцать лет купивший себе модем. Сегодня модем имеет и младенец с соской, а вот во времена юности Ассанжа сей факт являлся знаменательным и удивительным.

В мире виртуальном Джулиан был как рыба в воде, а вот реальный мир, точнее, хозяева оного, мало ему нравились. Следовало, как говорится, сорвать с них покровы. И он сделал это.

Сумрачный компьютерный гений Джулиан Ассанж разработал великолепную систему слива империализма посредством слива инсайдерской информации. Источники из спецслужб, затаившиеся сами-себе-штирлицы, маскирующиеся под джеймсов бондов, получили возможность отправлять ему для обнародования самые грязные государственные тайны, не беспокоясь, что их при этом отследят. Система была построена таким образом, что даже сам Ассанж не мог засечь источник, отправляющий ему материал.

Так появился знаменитый WikiLeaks.

Важный момент: Ассанж апеллировал не к судам и не к правительствам, и даже не к рептильным средствам массовой информации. Он обращался напрямую к широкой общественности, и общественность его услышала. А система, конечно, не простила.

«Все авторитарные государства правят посредством заговора. Заговор — это когда заговорщики имеют выделенные каналы связи друг с другом и имеют привилегированный доступ к информации, которой не владеют те, кто не является участником заговора.

Если перерезать все связи между заговорщиками, то тотальная мощность заговора устремится к нулю.

Если раньше заговоры уничтожались с помощью физического устранения заговорщиков, то в век интернета следует уничтожать связи между ними. Ограничение информации заставит систему впасть в паранойю, она будет работать по принципу «мусор на входе — мусор на выходе».

Так говорил Ассанж.

Честный либерал, поначалу он атаковал преимущественно режимы так называемой оси зла:

«Главная цель — тиранические режимы Китая, России и Центральной Евразии; но также мы рассчитываем на помощь тех жителей Запада, которые стремятся разоблачить незаконные или аморальные действия их правительств и корпораций», — гласил манифест созданного Ассанжем сайта.

Однако очень скоро основатель Викиликс на своей шкуре почувствовал, что «антидемократические» и «демократические» компоненты мировой Системы мазаны одним миром, липким и вязким.

Из азартного искателя скелетов в тоталитарных шкафах он превратился в подлинного радикала, отрицающего всякую ложь глобального мироустройства, чётко уяснив и засвидетельствовав: в так называемой либеральной демократии этой лжи никак не меньше.

Такая последовательная честность может вызывать лишь искреннее уважение. В чьём только глазу не побывал бельмом этот фанатичный программист!

Подножку подставил именно Запад. Неистового Джулиана официально обвинили в вероломном осуществлении двух половых актов без презерватива с двумя прогрессивными шведскими девицами последовательно. Напоминает фильмы Лесли Нильсена, не правда ли?

Признаться, я счёт потерял тем годам, которые он укрывался от преследований в посольстве Эквадора в Лондоне. В своё время посольство даже планировали брать штурмом, но всё-таки передумали.

И дождались. Дождались прихода президента-предателя.

«Выйдя один на один с Государственным департаментом США, Пентагоном, Белым домом, ЦРУ и ФБР, мы одержали победу. WikiLeaks никогда не удалял свои публикации и не прекращал их размещение по чьему-либо указанию. Это позволило превратить Интернет из аполитичного пространства в рабочий механизм по формированию взглядов», — гордился тогда Ассанж.

И вот — герой пленён.

Мы отдаём ему должное. Именно Ассанж манифестировал миру новый тип бунтаря: худенький, довольно гламурный, хипстерообразный, оторванный от жизни и погружённый в виртуальность, — однако убеждённо пестующий свою индивидуальность перед лицом массовых явлений. Следом пришли Мэннинг и Сноуден, — и, будьте уверены, будут новые победы, встанут новые бойцы.

Державно-системные заморочки для этих людей чужды, но при этом они идеалисты. Сноуден, например, пребывая в Женеве, был крайне возмущён методами ЦРУ, чьи сотрудники напоили видного банковского служащего, затем усадили его за руль автомобиля и устроили арест за пьяное вождение транспортного средства, тут же предложив свою помощь в обмен на согласие на вербовку.

Но когда же спецслужбы действовали иначе?

У новых бунтарей нет благоговения перед Системой и Организацией, нет солидарности и корпоративного чувства, — несмотря на скрупулёзнейшее пестование оного в соответствующих конторах. Они — сами по себе.

Минувший век воистину явился веком масс. Похоже, эпоха массовых протестных движений, грандиозное открытие которой состоялось в его начале, завершена в т.н. цивилизованном, да и в околоцивилизованном мире, всерьёз и надолго.

На периферии полыхают латиноамериканский социализм, всевозможные маленькие национализмы, ислам, конечно же. Однако и матушка наша Европа, бывшая некогда сердцем мировой истории, и свирепый мировой гегемон USA, застыли в атомарном разобщении, поспешив назвать это своё состояние концом истории.

Ничего подобного, век нынешний открывает на Западе эпоху бунта одиночек, безумных и упёртых. Одиночек, но не маргиналов: сегодняшний бунт зарождается внутри системы. Сердитые ребята ассанжи и сноудены стали символами новой эпохи, её иванами каляевыми и александрами ульяновыми.

А там, где Александр Ульянов, и до Владимира недалеко. Того самого, который гневается сегодня. И кто знает, возможно день, когда его гнев обрушится на неправедные затылки, совсем не далёк.

Свободу Ассанжу, сволочи!