Российское общество взбудоражилось пенсионной реформой – настолько, что президенту Путину пришлось экстренно обратиться к народу, а «телевизионщикам» – запустить целую серию спецпроектов по поднятию слегка пошатнувшегося его реноме. Власти обосновывают необходимость проведения реформы тем, что, мол, в стране выросла продолжительность жизни. Только это – очень слабое и неуклюжее объяснение: всем ведь должно быть ясно, что катастрофическое старение народа, давящее на пенсионный фонд, вызвано не тем, что люди «слишком долго живут», а тем, что они слишком мало рожают, не обеспечивая воспроизводства населения.
Удар, нанесённый по демографии «рыночными реформами» 90-х, оказался чудовищно сильным и с долгосрочными последствиями. Отчасти демографическая ситуация стабилизировалась вместе со стабилизацией капитализма в России в 2000-х годах – да, стабилизировалась, но не более того, никак она не исправилась. Чтобы её исправить, недостаточно выписывать «материнский капитал» и призывать молодёжь рожать, апеллируя к «традиционным ценностям». Для этого необходимо коренным образом менять социально-экономический курс – менять в сторону «от рынка», чего нынешняя власть никогда, ясное дело, не сделает, продолжая усугублять ситуацию.
Необходимо создавать экономику, непосредственной целью которой было бы решение острых социальных проблем – тогда её целью стало б дело спасения нации от вымирания и деградации, раз уж на то пошло! – а не обеспечение сверхприбылей олигархов, как это имеет место быть сейчас, и что необходимо является её целью при капитализме. Отказываться же от капитализма власть не намерена ни на грамм!
Главное, что заявил в телеобращении к стране президент, – это то, что власть отвергла предложения о введении прогрессивной шкалы подоходного налога как одного из вариантов обеспечения социальных гарантий государства без поднятия пенсионного возраста. Но система прогрессивного налогообложения – это вполне буржуазная мера, не выходящая за рамки капиталистического строя и совсем не означающая какой-то «социалистической революции», разрушающей фундамент существующего общества! Прогрессивная шкала подоходного налога принята во всех «цивилизованных» капиталистических странах. Это – один из тех институтов, при помощи которых буржуазия создаёт видимость социальной справедливости, сдерживает и сглаживает закономерно растущее экономическое неравенство и этим предотвращает критический рост недовольства масс. Очевидно, российская власть уверена в том, что недовольство народных масс РФ никогда за критическую черту не выйдет – так что можно их «доить» безбоязненно и вечно! Должен напомнить, что прежняя украинская власть тоже свято верила в особенное «долготерпение» и исключительное «миролюбие» украинского народа – и довела дело до Майдана!
Не желая вводить прогрессивную шкалу подоходного налога, российский капитал – в лице главы государства – дал понять, что он не согласен поступиться не то что своим экономическим и политическим господством как таковым, но даже какой-то небольшой толикой своих доходов, кинув это в виде «кости» народу. Он хочет сохранить то положение, при котором олигархи жируют, покупают виллы и яхты, возят своих «рыбок» на фешенебельные курорты и оплачивают шалости беспутных мар багдасарян – но при этом денег на пенсии нет, и «вы держитесь»!
Однако «держаться» будет всё труднее вследствие демографического кризиса.
Новое обострение его в постсоветских государствах неизбежно – причём его легко можно было предсказать заранее: в детородный возраст вступает поколение, рождённое в 90-х годах, а этих людей было рождено мало, и они получили не самое лучшее воспитание с точки зрения построения ими крепких семейных отношений. У нас сложилась искажённая возрастная структура общества: вместо нормальной пирамиды – такой себе «ливанский кедр» с развесистой «кроной» людей среднего поколения (рождённых под конец Советской власти) на тонком «стволе» молодёжи. «Ствол» начал потихоньку потрескивать – что и выразилось в пенсионной реформе, а когда «крона» по мере старения «позднесоветских» переместится вверх – тогда и наступит катастрофа! Повторюсь, чтобы эту катастрофу предотвратить, необходимо предпринимать экстренные политико-экономические меры, чего никто не делает.
Повышение пенсионного возраста – тенденция общемировая. Вот, к слову, в Аргентине тамошние правые, придя к власти, повышают возраст выхода мужчин на покой уже с 65-ти до 70-ти лет! Я давно это говорил и буду повторять: нынешняя молодёжь может особо не переживать по поводу своих будущих пенсий – когда она доживёт до морщин и седин, пенсий вообще не будет: никому, никаких. Их отменят как «пережиток социализма», предложив людям самостоятельно копить на старость, вкладываясь в частные пенсионные фонды и т. п. Разве что пенсии сохранят для военных, полицейских и госчиновников – т. е. для тех людей, на которых держится буржуазное государство и в лояльности которых буржуазия крайне заинтересована.
Заодно, к слову, буржуазия этим расколет, стравит «простых людей». Уже сейчас власть может таким манером «настропалить» правоохранителей на тех, кто выходит на акции протеста: ведь если реформу отменить, тогда придётся повышать пенсионный возраст для тех, кто выходит на пенсию раньше, – для всевозможных «служивых». А, между прочим, разве ж это не социальная несправедливость: когда здоровые, цветущие, полные сил мужики в 45 лет уже пенсионеры, меж тем как обычным работягам предстоит ещё «двадцатник» «на дядю горбатиться»?!
В глобальном демографическом кризисе, выражением которого становятся проводимые повсеместно «непопулярные» пенсионные реформы, находит, в свою очередь, выражение крах капиталистического способа производства. Марксисты, увлечённые анализом сугубо экономических кризисов, почему-то практически не замечают самого главного, самого важного, самого страшного, что есть на сегодня: что капитализм ныне всё сильнее разрушает самую главную производительную силу общества – самих людей, народонаселение; и не это ль самый «убойный» аргумент в пользу того, что этот строй должен быть сметён? Прогресс человечества – это, вообще, рост производительных сил общества; и это в полной мере относится и к такому их компоненту – главному компоненту! – как народонаселение. Оно в норме должно расти, расширенно воспроизводиться – и при этом народонаселение должно поддерживаться молодым и трудоспособным, обладающим жизненной энергией.
Сразу же отбросим мальтузианские сказки о том, что нашей планете грозит перенаселение, что её ресурсов недостаточно для прокорма растущей массы людей и поэтому рост населения Земли надо остановить (а то и уменьшить его). На самом деле, ресурсов планеты вполне хватило б ещё на несколько миллиардов людей – но только при условии перехода к экономике, сполна удовлетворяющей нормальные, разумные человеческие потребности, при условии отказа от безумного буржуазного потребительства и от роскошества кучки прожорливых богачей и их холуёв-лакеев.
Если же расширенного воспроизводства народонаселения не происходит, и оно всё более стареет, хиреет, то это означает, что существующий, господствующий способ производства препятствует развитию производительных сил, ведя общество к краху. Не верьте другим мальтузианским байкам о том, что-де в Третьем мире, в странах ислама «растёт рождаемость», – в действительности, она снижается везде! А в «старых» капиталистических государствах и в бывших соцстранах, переживших с начала 1990-х годов рыночные эксперименты, падение рождаемости уже реально грозит вырождением и гибелью их наций. Попытка же правящих кругов влить в эти нации «свежую кровь» посредством привлечения иммигрантов, путём, по сути дела, империалистического «демографического паразитизма», ведёт лишь к растущему обострению на Западе социально-расовых противоречий. Это наглядно показывает продолжающийся в Европе «миграционный кризис», и в частности – последние события в немецком Хемнице (бывший Карл-Маркс-Штадт – вот ирония судьбы!).
Более того, привлечение иммигрантов – не более чем временная мера. Запад, паразитически вытягивая человеческий материал из Третьего мира и из Восточной Европы, подрывает людские ресурсы там – а там ведь также падает рождаемость! Этот, миграционный «источник вечной молодости» Запада тоже исчерпается эдак через полвека. Капиталистическое человечество уверенно движется к тому, что рост его численности вопреки воплям мальтузианцев сменится его катастрофическим сокращением. Предотвратить грядущую цивилизационную катастрофу, сохраняя капитализм, в рамках его невозможно – для этого нужен переход к новому строю.
Мы не станем углубляться в вопрос, почему всё это происходит, – это тема для отдельного и очень объёмного научного исследования, затрагивающего ряд спорных моментов. Объясним вкратце. Карл Маркс открыл закон народонаселения при капитализме: это – закон относительного перенаселения. Капитализм с необходимостью развивается таким образом, что возникают и прирастают массы «ненужных людей» – людей, ненужных капиталу. В этом и состоит относительное перенаселение – относительное, а вовсе не абсолютное, как утверждал Томас Мальтус. Да, о причинах и механизмах образования относительного перенаселения можно поспорить, но факт есть факт: численность безработных сегодня в мире – на историческом максимуме. Действует тренд к увеличению их армий, и, более того, сильны опасения насчёт того, что роботы и системы искусственного интеллекта в обозримом будущем «выбросят на улицу» ещё многие миллионы работников.
Механизмы же снижения рождаемости противодействуют тенденции к росту относительного перенаселения – демография, так или иначе, подстраивается под потребности капитала, под потребности рынка рабочей силы. Люди, планируя пополнение, стремятся родить столько детей, сколько они рассчитывают «вывести в люди», обеспечив им достойное место в обществе, – с тем, чтобы впоследствии дети отблагодарили престарелым родителям за их старания и заботы, оказали «предкам» поддержку. В рыночном обществе людьми, так или иначе, движет материальный интерес во всём – даже в столь «сентиментальной» сфере, как деторождение!
Рожают, если это выгодно, а если люди не видят перспективы для своих детей и не уверены в будущей отдаче от них, то они и сводят их рождение к минимуму – благо развитие и широкое распространение в наше время контрацептивов позволяет поставить процесс размножения под полный контроль и планирование. Время, в которое мы имеем счастье жить, марксистами принято называть эпохой общего кризиса капитализма, и эта эпоха для деторождения крайне неблагоприятна.
Высокая и постоянно сохраняющаяся безработица, непосильная ноша всяких ипотек и кредитов, давящая на молодые семьи, неуверенность в завтрашнем дне, затрагивающая не только пролетариат, но и широкие слои мелкой буржуазии, сильнее всего отбивают желание рожать много детей. По мере углубления общего кризиса капитализма дети из опоры в старости всё более становятся обузой в молодости и в среднем возрасте, отбирая ограниченные семейные ресурсы безо всякой гарантии последующей материальной отдачи. Мало того, что детей нужно долго содержать на иждивении, растить их, давать им образование, которое правящая буржуазия почти повсеместно старается сделать платным. Из-за высокой безработицы среди молодёжи (достигшей после экономического кризиса 2008–09 годов в ряде стран Западной Европы 25 %, а то и всех 50 %!) всё больше молодых людей, получивших дипломы, длительное время не могут найти первую работу и годами «сидят на шее» у «родаков». И в нашей стране достаточно распространённой сделалась картина, когда не отпрыски обеспечивают престарелых родителей, а наоборот, пенсионеры из своих более чем скромных сбережений помогают неустроенным детям и внукам! Какой же смысл в таких условиях рожать много детей, вкладывая в них свои силы и средства?
Но, быть может, кто-то полагает, что в тот момент, когда вследствие падения рождаемости нехватка человеческого ресурса достигнет критической величины, рожать станет выгодно – и «невидимая рука рынка», таким образом, восстановит деторождение? Такой человек очень сильно ошибается. Вся беда в том, что капитал предъявляет спрос не на людей как таковых, но на их рабочую силу. Капитализм превратил деторождение в товарное детопроизводство – в производство рабочей силы на продажу её в будущем, по достижении людьми взрослого, трудоспособного состояния. И в силу закона относительного перенаселения капитал всегда будет предъявлять спрос на меньшую массу людей, чем та, которую может дать в данный момент деторождение, каким бы малым оно ни стало. При относительном (а кое-где сегодня, к примеру – на той же Украине, уже и абсолютном!) сужении трудовых ресурсов капитал из этой всё более суживающейся массы человеческого материала будет привлекать суживающуюся массу работников, получающих приложение своему труду. А «излишек» рабочей силы будет дальше давить на деторождение.
По сути дела, капитализм «отделил» «производство» людей как рабочей силы от «производства» людей как людей – и в этом состоит глубинное демографическое противоречие. В данном противоречии можно увидеть специфическое проявление основного противоречия капитализма – противоречия между общественным характером производства и частнокапиталистическим присвоением его продукта. В приложении к производству человеческого материала оно состоит в следующем: общество производит само себя, оно воспроизводит себя в рамках всё более развитых своих институтов, его воспроизводство является делом всего общества – однако специфический продукт этого производства, превращённый в товар рабочая сила, присваивает капитал, определяя спрос на него, а значит, и его предложение. Именно это с неизбежностью ограничивает, сдерживает сегодня деторождение.
Подобно тому, как основное противоречие капитализма вообще задерживает в наше время развитие производительных сил, порождая экономические кризисы, – так же и основное противоречие капитализма в особенной сфере «производства человеков» сковывает рост народонаселения, оно разрушает человеческие ресурсы планеты и обусловливает нарастающий ныне и всё более угрожающий человечеству демографический кризис. Причём для разрешения демографических проблем, по большому счёту, даже переход от капитализма к социализму недостаточен – при социализме продолжают действовать, двигать людьми рыночные мотивы поведения, в т. ч. и в сфере семейных отношений и детопроизводства, и оттого при социализме рождаемость тоже снижается, хотя, возможно, снижается и не так быстро, как при капитализме. В общем, для полного разрешения глобального демографического кризиса необходимо преодоление товарного производства, необходимо полное «растоваривание» общества, всех общественных отношений, включая семейные.
То, что народонаселение сокращается, – само по себе это не так уж и страшно. Олигархам это вообще «по барабану»: стремительное вымирание нашего народа в 90-е годы совсем не мешало им зарабатывать первые миллиарды! Проблема-то даже не в сокращении населения, но в том, что депопуляция необходимо сопровождается старением социума – и это порождает острейший кризис. Относительное сужение трудоспособного людского ресурса и сужение того круга людей, который капитал отбирает из суживающихся трудовых ресурсов, означает увеличение количества иждивенцев, находящихся на содержании общества, – иждивенцев естественных (пенсионеры) и вынужденных (безработные). Издержки общества на их содержание возрастают – и источником для их покрытия может быть единственно прибавочная стоимость, создаваемая наёмным трудом и присваиваемая капиталом. Некоторая часть прибавочной стоимости – и всевозрастающая в силу указанной тенденции часть! – должна, так или иначе, изыматься у буржуазии, перераспределяясь через бюджеты и разные социальные фонды. Делается это, ясное дело, в интересах самой буржуазии, и пока удельный вес стариков был невелик, это капитал не напрягало.
Однако депопуляция и старение общества «тяжкими гирями вешаются» на капитал, для которого пенсионеры, будем говорить откровенно, суть «отработанный материал», обуза. Рост общественных издержек, связанных с содержанием армии пенсионеров, остро ставит вопрос о том, кто же будет эту растущую «старческую массу» далее содержать: капитал или же сам пролетариат? Вот капиталисты и их государство и видят выход в том, чтобы мало-помалу сворачивать пенсионную систему, сложившуюся некогда на Западе в противостоянии реальному социализму – или же созданную социализмом у нас. Они хотят возложить сие бремя целиком на самих же работников: скажем, в форме их участия в частных пенсионных фондах. Пролетарию настойчиво предлагают самому откладывать сбережения на «осень жизни», отрывая деньги из собственной скромной зарплаты – то есть из своего, по терминологии К. Маркса, необходимого продукта, не покушаясь на прибавочную стоимость для буржуа. А для этого потребуется «больше работать», соглашаться на сверхурочные и даже на узаконение удлинения рабочего дня сверх восьми часов.
Между проводимыми всюду пенсионным реформами и поползновениями продлить рабочий день свыше восьми часов существует закономерная связь.
Важнейшей концепцией Карла Маркса является развитая в «Капитале» (книга первая, отделы с третьего по пятый) концепция абсолютной и относительной прибавочной стоимости. Сформулируем её в двух словах: капиталисты стремятся выжать из рабочего класса максимум прибавочной стоимости, и этого они могут добиться двумя путями: 1) путём удлинения рабочего дня, включая прибавочное время – то время, в течение которого рабочий создаёт прибавочную стоимость для буржуазии (абсолютная прибавочная стоимость); и 2) путём повышения, тем или иным способом, производительности труда, что создаёт возможность абсолютно и относительно сократить необходимое время рабочего (относительная прибавочная стоимость). В любом случае, рабочий меньше работает на себя и больше работает на капиталиста, обеспечивая накопление его капитала и увековечивая собственным трудом отношение своей зависимости от класса владельцев средств производства.
Относительная прибавочная стоимость, как показал Карл Маркс, возникает и вырастает на базе абсолютной: попросту говоря, когда капиталисту некуда удлинять рабочий день, ему ничего более не остаётся, кроме как вводить более совершенную и производительную технику, делая труд наёмного работника более интенсивным и производительным. Относительная прибавочная стоимость является развитием абсолютной прибавочной стоимости, приобретая по мере эволюции капитализма всё большее, решающее значение. Однако это вовсе не означает, что абсолютная прибавочная стоимость исчезает: капитал всегда, всеми силами противодействует общественному требованию сокращения рабочего дня, а если для этого возникают подходящие условия – он стремится заново удлинить его, отняв у пролетариата все его прежние завоевания, те его права, которые он завоевал в классовой борьбе.
Сегодня мы видим это во Франции и Австрии. А ведь это «очень социальные» государства. Напомним, что на гербе Австрии орёл рвёт цепи лапами, в которых он держит серп и молот. Вот только буржуазное «социальное государство» сегодня, в сложившихся после крушения системы социализма условиях, подлежит демонтажу.
В новых условиях стремление капитала к максимуму прибыли становится уже несовместимым с выполнением им прежних «социальных обязательств», включая обязательства по содержанию «выбывших из строя» наёмных рабов.
Пенсионные реформы, проводимые ныне по всему капиталистическому миру, тоже следует рассматривать как действие тенденции к увеличению абсолютной прибавочной стоимости. Работнику продлевают его прибавочное время – только не в суточном выражении, а в масштабах всей его жизни. Вдобавок, на его крепкие плечи капиталисты перекладывают груз социальных выплат в пенсионные фонды, всячески стимулируя труженика формировать свой пенсионный фонд самому, частным образом. Следовательно, опять же, стимулируют его «больше работать», добровольно соглашаться на сверхурочные и т. д., и т. п., обогащая этим капитал.
На основании наблюдаемых процессов можно говорить о том, что в наши дни с новой силой начинает действовать тенденция к увеличению именно абсолютной прибавочной стоимости – что связано с демографическим кризисом, с разрушением капитализмом человеческого ресурса. По всей видимости, в силу открытой Марксом исторической тенденции к падению нормы прибыли, в обстановке со скрипом преодолеваемого ныне застоя в мировой экономике и ухудшающегося качества человеческого материала капиталу, стремящемуся к максимуму прибыли, требуется усиливать эксплуатацию наёмного труда по обоим направлениям – и интенсивному, и экстенсивному, что выражаются как относительная и абсолютная прибавочная стоимость, в их неразрывном единстве. Слабость же нынешнего рабочего движения, нежелание самих людей отстаивать свои законные права и экономические интересы легко позволяет капиталу делать всё это, всё туже и туже «закручивая гайки».
Однако наметившаяся нынче реакционная тенденция к увеличению рабочего времени трудящихся людей – к увеличению его в суточном, недельном, годовом и, наконец, «всежизненном» выражении – противоречит объективному требованию развития производительных сил в наше время. Ибо развитие производительных сил ныне требует как раз предоставления работникам большего свободного времени для постоянного самообразования и личностного развития. Сегодня уже недостаточно выучиться в молодости на ту или иную профессию – знания непрерывно и быстро нарастают, обновляются и устаревают, так что учиться нужно действительно всю жизнь. Но может ли тот же врач, или инженер, или агроном беспрерывно учиться, ежедневно читать новую профессиональную литературу, развиваться, если он после многочасового труда приходит домой запоздно, и после приготовления ужина и мелких бытовых хлопот у него остаются время и силы лишь на просмотр кино по «ящику»? А в выходные навязанный обществу культ потребительства выгоняет его с семьёй на «содержательное» времяпрепровождение в торговом центре («молле»)!
Известно положение Маркса о том, что при коммунизме богатство общества будет прирастать не столько уже рабочим, сколько свободным временем индивидов. Сегодняшняя экономика требует этого и создаёт материальные возможности для такой модели роста общественного богатства. Препятствование в наши дни росту свободного времени людей есть препятствование развитию производительных сил общества – и препятствуют-то развитию именно существующие, капиталистические производственные отношения! В этом – важнейшее противоречие нашего времени.
Для повышения рождаемости тоже, так или иначе, нужно предоставить людям больше свободного времени – на воспитание детей. Однако буржуазия возвращает для пролетариев 12-часовой рабочий день или же загоняет иного отца семейства на сверхурочные работы (ибо иначе семью не прокормишь), и тот, приходя домой за полночь, сутками не видит своих отпрысков. Решением могло бы стать переложение дела воспитания чад на бабушек-дедушек, раз уж родители «горят на работе». Но и тут буржуазия «не дремлет»: подымает для бабушек-дедушек пенсионный возраст! А потом «ревнители ценностей» возмущаются, что «демографические тунеядцы» детишек рожать не хотят! Виноваты все, кроме капитализма, все, кроме «рынка»…
Технически уже имеются все возможности сократить рабочий день, скажем, до шести часов, обеспечив при этом разумные материальные потребности общества, дав всем трудоспособным его членам работу и этим равномерно распределив труд между всеми. И повысив привлекательность труда, к слову, тоже – а ведь горячее желание людей пораньше выйти на пенсию обусловлено вовсе не их ленью, а тем, что при капитализме труд выступает каторжной повинностью. От такого отношения к труду сегодня могут избавиться лишь люди «свободных профессий» – чей пример и ставит нам телевидение: видите, они же могут трудиться, наслаждаясь работой, в 70 и 80 лет! Им-то легко, а каково «вкалывать» шпалоукладчикам или валяльщицам?
Беда в том, что капитализм никогда не пойдёт на сокращение рабочего времени, на свёртывание абсолютной прибавочной стоимости. Капитализму предпочтительнее хищнически выжимать труд из ограниченного числа рабочих, плодя при этом армии безработных, люмпенов и полу-люмпенов (т. н. «прекариат»). Создавая к тому же, вследствие действия законов его демографического движения, нарастающую массу пенсионеров, которых в не столь уж отдалённом времени некому будет кормить!
В своё свободное время пролетарий не создаёт богатства для буржуазии, и потому, с точки зрения последней, это – «пустое время», «время бездельничанья». То, что в это время создаётся богатство всего общества, буржуа, с умным видом разглагольствующих о «человеческом капитале», не волнует. И если трудовой народ сегодня позволит взвалить целиком на себя бремя содержания стариков, проблемы демографии тоже будут буржуазии «совсем до лампочки». Эти проблемы должны более всего волновать самих трудящихся – ведь их они и затронут сильнее всего!
Давно пора понять: капитализм неспособен решить демографический вопрос. И буржуазное государство лишь расписывается в неспособности решать встающие перед обществом проблемы. Нечего на него более надеяться. Finita la commedia!