Коллекция: В.Я. Гросул "Образование СССР (1917–1924 гг.)"

Образование СССР (1917–1924 гг.). Глава 10 - НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС НА ПАРТИЙНЫХ ФОРУМАХ 1923 Г.

Дальнейшая работа по созданию СССР продолжалась в нескольких направлениях. I съезд Советов СССР провозгласил создание нового государства, но впереди еще предстояло решение многих серьезных задач. Конечно, существовала единая партия, фактически, руководившая страной. Была единая внешняя граница, существовала единая система обороны и, фактически, единая Красная армия. Проводилась также единая внешняя политика, укреплялись экономические связи и путем воссоздания прежних, и путем выработки новых, например, через Госплан. Можно найти и многие другие общие моменты, но при всем этом еще нужно было воплотить в жизнь ряд других установок Декларации и Договора о создании СССР.

На первой же сессии ЦИК СССР I созыва, которая состоялась вечером 30 декабря 1922 г., то есть сразу после закрытия I съезда Советов СССР, разработка Конституции СССР была поручена Президиуму ЦИК. Ему же к ближайшей сессии ЦИК поручили разработку Положения о Наркоматах СССР, Совнаркоме и Совете Труда и Обороны СССР, ЦИК СССР и членах ЦИК и другие вопросы. Ему же поручалось наметить персональный состав наркоматов. Эта же сессия поручила ВЦИК и его Президиуму вплоть до созыва II сессии ЦИК СССР право издания декретов и постановлений для всего СССР. Президиум ЦИК, как отмечалось, был избран на этой же сессии в составе 19 членов и 13 кандидатов. Сессия избрала также и четырех председателей ЦИК СССР по одному от каждой союзной республики.

10 января 1923 г. на первом же своем заседании Президиум ЦИК СССР, во исполнение решения сессии ЦИК для выработки основных положений проекта конституции образовал шесть комиссий. Первой комиссии предстояло выработать положения о СНК, СТО и наркоматах Союза. Созыв этой комиссии был поручен М. И. Калинину. Была также создана бюджетная комиссия, которой предстояло разработать и представить в Президиум ЦИК Союза положение о Бюджетной комиссии и порядке рассмотрения бюджета; комиссия по выработке положений о Верховном суде при ЦИК Союза и об объединенном органе ГПУ при СНК СССР; комиссия по выработке Положения о ЦИК СССР и о членах ЦИК СССР; комиссия по составлению проекта построения руководящих органов наркоматов и определению персонального состава наркоматов и комиссия по выработке Государственного флага и Государственного герба СССР. [1]

13 января 1923 г. на первом заседании комиссии по выработке положений о СНК, СТО и наркоматах СССР создается подкомиссия с целью предварительной подготовки всех материалов по Конституции и проектов положений о наркоматах СССР. В январе-феврале эта подкомиссия занимались составлением текста Конституции. Параллельно ЦИК союзных республик создали свои комиссии по рассмотрению и уточнению текстов Декларации и Договора. Другие комиссии, которые начали действовать в соответствии с постановлением Президиума ЦИК, координировали свои действия с этой комиссией и занимались разработкой отдельных глав Конституции. К середине февраля подкомиссия Президиума ЦИК СССР, подготовила первый проект союзной Конституции. В нем были учтены предложения союзных республик, в том числе проект, представленный от РСФСР. Этот проект состоял из восьми глав и касался как верховной власти СССР, так и положения союзных и республиканских наркоматов, символов страны и т. д.

Эта подготовительная работа по выработке Конституции также протекала в атмосфере дискуссий, которые показали наличие разных мнений, в том числе и на местах. Там было заметно стремление добиться большей самостоятельности союзных республик. Так, на Украине Н. Скрыпник предложил вставить в уже принятую съездом Декларацию после слов об объединении республик слова – «суверенных республик». Впрочем, республики, получив соответствующие документы, имели право на разного рода предложения, что было предусмотрено решениями съезда. Определенные особенности имелись и в Белоруссии. Там Президиум местного ЦИК утвердил решение совещания юридических консультантов республиканских центральных учреждений и наркоматов об обязательном переподтверждении поступающих из Москвы законодательных актов, затрагивающих деятельность официально не объединенных ведомств. Свои требования предъявляли и представители автономий Российской Федерации, добиваясь большей самостоятельности, прежде всего в экономической области. Их руководство даже поставило вопрос о предоставлении, как автономным республикам, так и крупным областям и регионам России «прав союзных единиц в общей федерации СССР».[[2] Свои проблемы имелись и области образования и культуры малых народов. Состоявшийся 17 января 1923 г. I Всероссийский съезд губернских советов национальных меньшинств констатировал новые трудности для себя в связи с введением нэпа. Так, штат Народного комиссариата просвещения, составлявший к началу 1922 г. 8000 чел., сократился к концу того же года до 1200 чел., в том числе по главку Совета национальных меньшинств сокращение было меньшим, но тоже довольно чувствительным – со 130 сотрудников до 42. Примечательно, что этот совет категорически отказался от перевода в Наркомнац, причем до такой степени, что дело доходило до коллективной отставки. На этом съезде была отмечена серьезная необходимость борьбы с клерикализмом, особенно среди мусульман.[3]

Однако наиболее сложным вопросом и после I съезда Советов СССР оставался грузинский. «Грузинское дело» затягивало и требовало постоянного внимания руководителей партии. 25 января 1923 г. Политбюро принимает решение, где писалось: «Смену состава ЦК Компартии и советских учреждений в Грузии как вызванную обстановкой на Кавказе и ходом борьбы в грузинской партии утвердить. Равным образом и решения Оргбюро от 21 декабря о переводе на работу вне Грузии тт. Цинцадзе, Мдивани, Махарадзе и Кавтарадзе». К этому решению, разосланному по губернским и областным комитетам партии, прилагалось разъяснительное письмо под названием «О конфликте в Компартии Грузии». Примечательно, что при голосовании большинство членов Политбюро воздержалось, хотя против не выступало.[4]

4 февраля Сталин в письменном обращении ко всем членам ЦК вновь вернулся к проблемам построения союзного государства. Среди прочего, он здесь предложил создание еще одной палаты, которая бы представляла национальности, фактически, по национально-государственному принципу. 8 февраля это письмо было обсуждено на Политбюро и, в основном, одобрено, хотя идея создания союзных наркоматов с контрольными функциями была отвергнута.[5]

Очередной Пленум ЦК РКП (б), состоявшийся 21–24 февраля также непосредственно занимался межнациональными проблемами. Доклад под названием «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве», 21 февраля сделал Сталин. Доклад был большой и построен в форме тезисов. В нем подчеркивалась объективная прогрессивность экономической капиталистической интеграции и, вместе с тем, подчинение одних народов другими. В этой связи отмечалась и вторая тенденция, отражавшая борьбу народов за свое освобождение. Непримиримое противоречие между двумя тенденциями приводит к тому, что буржуазия не способна найти правильный подход к решению национального вопроса. Далее говорилось о политике компартии по национальному вопросу до и после Октябрьской революции, и подчеркивались ее особенности, которые заключались в решительном отрицании всяческих форм принуждения в отношении национальностей, признания равенства и суверенности народов и объединение их лишь на началах сотрудничества и добровольности в результате свержения власти капитала. Отмечалась необходимость ликвидации не только формального, но и фактического неравенства, что можно достигнуть только путем помощи русского пролетариата отсталым народам Союза путем борьбы против великорусского шовинизма, а также необходимость борьбы против местного национализма. При этом отмечался и грузинский, и азербайджанский, и узбекский шовинизм, которые стимулируются условиями нэпа.

В связи с созданием Союза Республик, как отмечал Сталин, значительная часть чиновничества расценила его как шаг к ликвидации республик и поэтому, подчеркивается далее в докладе, такие настроения следует осудить и все сделать для того, чтобы поддержать интересы национальностей, В этой связи необходимо создать специальный орган представительства национальностей на началах равенства. И далее говорилось о практических мерах по реализации идей Союза. К ним относилось создание специального органа по представительству всех без исключения национальных республик на началах равенства. По такому же принципу рекомендовалось конструирование комиссариатов Союза, а в органах национальных республик и областей предусматривалось выдвижение преимущественно местных людей, знающих язык, быт, нравы соответствующих народов. В заключение, еще раз возвращаясь к двум уклонам, Сталин подчеркивал особую опасность уклона к великорусскому шовинизму и призывал к осуществлению ряда практических мер в области партийного строительства. Предусматривалось образование марксистских кружков из местных партийных работников, издание марксистской литературы на родном языке, усиление Университета народов Востока и его отделений на местах, создание при ЦК национальных компартий инструкторских групп из местных работников, развитие массовой партийной литературы на родном языке, вообще усиление партийно-воспитательной работы в республиках, в том числе среди молодежи.[6]

Этот доклад, который был произнесен в первый же день Пленума, принимается за основу. В последний же день Пленума, то есть 24 февраля вечером свой доклад под названием «О практических вопросах вытекающих из решения [Съезда Советов] Союза Советских республик» сделал М. В. Фрунзе. Это тоже не был первый доклад Фрунзе по национальному вопросу, и получалось так, что Сталин как бы представлял центр, а Фрунзе выступал представителем окраин. Специалисты, изучавшие оба доклада, считают, что позиции их расходились. Но, не акцентируя внимание на этом моменте, отметим предложение Фрунзе по необходимости в категорической форме отделить органы управления Союза от существующих органов РСФСР. Далее Фрунзе предлагал Политбюро принять меры к немедленному конструированию этих органов и что, конечно, было весьма существенным, он предлагал признать необходимым пересмотр статей Союзного договора касающихся финансов таким образом, чтобы расширить бюджетные права республик путем предоставления им финансовой инициативы и получения возможности самостоятельного поиска кредитов для получения займов.

Далее Фрунзе для контроля и общего руководства по решению всех поставленных задач и разработки проекта Конституции СССР призвал к созданию специальной комиссии ЦК[7]По докладу Фрунзе на Пленуме развернулись острые прения, выявившие наличие разных подходов и отразившие позиции, как сторонников унитаризма, так и тех, кто отстаивал права союзных республик. Пленум создал специальную комиссию в составе Л. Каменева, И. Сталина, М. Фрунзе, Х. Раковского, А. Рыкова, Я. Рудзутака, Э. Рахимбаева и Г. Сокольникова, которой предложили детально рассмотреть предложения Фрунзе, а также заслушать доклады о работе всех комиссий, созданных ЦИК для разработки проектов по реализации решений об образовании СССР. Более того, в случае необходимости этой комиссии ЦК предоставлялось право пересмотра персонального состава созданных прежде комиссий ЦИК и, собственно, осуществлять руководство всей подготовительной работой предусмотренной I съездом Советов СССР и последующих решений партийных органов.[8]

В. И. Ленин, состояние здоровья которого заметно ухудшилось, по-видимому, в течение двух месяцев был, во многом, оторван от текущей информации. Соответствующие материалы ему были переданы только после окончания этого Пленума, 3-го марта 1923 г. Он узнал об утверждении 25 января Политбюро выводов комиссии Дзержинского и потребовал предоставления ему материалов этой комиссии. Ленин при этом сказал, что они необходимы ему для предстоящего партийного съезда, к которому он предполагает обратиться со специальным письмом. Далее, 5 и 6 марта Ленин диктует два коротких письма, уже многократно комментировавшихся исследователями. В. А. Сахаров, опять-таки, единственный из них, кто и их ставит под сомнение, оспаривая авторство Ленина.[9] Первое письмо предназначалось Л. Д. Троцкому и в нем Ленин просил его как члена Политбюро «взять на себя защиту грузинского дела на ЦК партии. Дело это, – как там писалось, – находится под „преследованием“ Сталина и Дзержинского, и я не могу положиться на их беспристрастие. Даже совсем напротив».[10]

Второе письмо было совсем коротким и предназначалось П. Г. Мдивани, Ф. Е. Махарадзе и др. Там писалось: «Всей душой слежу за вашим делом. Возмущен грубостью Орджоникидзе и потачками Сталина и Дзержинского. Готовлю для вас записки и речь».[11] Вот, собственно, и все. Ставить под сомнение ленинское авторство писем у нас нет никаких оснований. Они соответствуют духу ленинских писем от 26 сентября и 6 октября 1922 г. и, вообще, линии Ленина на учет пожеланий с мест и его установкам на то, что наибольшим злом являлся в то время великодержавный шовинизм, как мы отмечали, была проведена и Сталиным. Эти письма подтверждаются по своему содержанию «Дневником дежурных секретарей В. И. Ленина», в частности вечерней записью сделанной Л. А. Фотиевой еще 14 февраля. Как там отмечается, Ленина больше всего волновал грузинский вопрос. Фотиева там подчеркнула, что Ленин на стороне обиженного и просил «дать понять кому-либо из обиженных, что он на их стороне».[12] И далее Лениным, по словам Фотиевой, было выделено три момента: «1. Нельзя драться. 2. Нужны уступки. 3. Нельзя сравнивать большое государство с маленьким. Знал ли Сталин? Почему не реагировал?»[13] Опять-таки и эти мысли перекликаются с основным содержанием писем от 26 сентября и 6 октября, где Ленин писал о своем желании дать бой великодержавному шовинизму. Главное это принципы построения национальных отношений по Ленину, а они в последующих диктовках Ленина, являются четким развитием его взглядов вообще и осенних писем 1922 г., в частности. Не случайно они получат отражение и поддержку на XII съезде партии. Другое дело, что ухудшение здоровья Ленина привело к обострению борьбы в верхах партии, повлиявшей и на вопросы союзного строительства.

Во всяком случае, руководители партии были знакомы с последними ленинскими записками и учитывали их. Это прослеживается по их выступлениях на партийных форумах марта-апреля 1923 г. и, вообще, при проведении последующей политики в национальном вопросе. Л. Б. Каменев, выступая на Втором съезде Компартии Грузии, говорил о необходимости нахождения правильной пропорции между объединением советских республик и их независимостью, «которая для нас представляет не пустую декларацию, не что-то сделанное под давлением обстоятельств данного момента, но что представляет для нас воплощение решений, которые мы подготовляли еще до перехода власти к нам».[14]Каменев, наверняка, здесь намекал на выступление Ленина еще на Апрельской конференции 1917 г, где ставилась задача союза советских республик. Известно, что положение дел в грузинской Компартии стало предметом слушания и на заседании Политбюро 26 марта и на Пленуме ЦК РКП (б) 31 марта.[15]

Что касается Украины, то вопросы союзного строительства там нашли отражение, среди прочего, и на VII Всеукраинской конференции КП (б) У 4-10 апреля 1923 г. Внимание привлекает выступление Х. Г. Раковского, который заявил, что вопрос о союзном строительстве «теперь разрешен на более или менее длительный период. Я не считаю, что он рассмотрен навсегда. Нет, к этому вопросу нам придется еще сто раз вернуться».[16] Но, конечно, особую роль в разработке теории и практики национальных отношений сыграл XII съезд РКП (б), проходивший с 17 по 25 апреля 1923 г. в Москве.[17]

Пожалуй, ни один съезд партии не уделил национальному вопросу такое большое внимание как этот, хотя он под названием «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве» был поставлен лишь 6-ым пунктом. Специальным своим постановлением президиум съезда, а в него было избрано 25 человек (Ахундов, Бухарин, Ворошилов, Залуцкий, Зеленский, Зиновьев, Калинин, Каменев, Косиор, Коротков, Лашевич, Ленин, Молотов, Орджоникиздзе, Петровский, Раковский, Рудзутак, Рыков, Сталин, Султан-Ходжаев, Томский, Троцкий, Угланов, Фрунзе, Харитонов) постановил работу Ленина по национальному вопросу, в частности по грузинскому вопросу, огласить руководителям делегаций, а затем по делегациям. Причем на секции по национальному вопросу ее было решено не оглашать. Речь шла о записке Ленина «К вопросу о национальностях или об „автономизации“. Поскольку упоминалась „записка и материалы“,[18] то, видимо, речь шла и о последних диктовках Ленина. Никто их достоверность под сомнение не ставил.

С докладом по этому 6-му пункту (это было двенадцатое заседание съезда) выступил И. С. Сталин, отметивший постановку национального вопроса уже на третьем после Октябрьской революции съезде, то есть до этого на VIII-ом и Х-ом съездах партии. Он подчеркнул сохранение принципиального взгляда на национальный вопрос, как до революции, так и после, и, прежде всего, остановился на международном значении национального вопроса. По его словам на Союз Республик весь Восток смотрит как на опытное поле, это повышает ответственность решения национального вопроса внутри страны и ошибка в этой области подорвет доверие ранее угнетенных народов к России и лишит ее притягательной силы в глазах Востока. Что касается внутреннего его значения, то Сталин обратил внимание на влияние нэпа на усиление, как русского, так и местного национализмов. Сталин также остановился на классовой сущности национального вопроса и некоторых других его аспектах, в частности на шовинизме в отдельных республиках господствующих наций по отношению к национальным меньшинствам. Естественно, в докладе шла речь и о создании СССР.

Сталин подчеркнул, что основа этого союза заключается в добровольности и правовом равенстве членов союза и, вместе с тем, союз, естественно, ведет к некоторому ограничению независимости республик. Есть факторы не только содействующие объединению народов в одно государство, но и тормозящих его. К факторам способствующих объединению Сталин отнес хозяйственный, саму природу Советской власти, то есть власть трудящихся и наличие империалистического окружения, как внешнюю угрозу. Главной силой препятствующей объединению Сталин назвал великорусский шовинизм, нарастающий в условиях нэпа. Сталин при этом добавил: «... у нас растет не по дням, а по часам великодержавный шовинизм, самый заскорузлый национализм, старающийся стереть все нерусское, собрать все нити управления вокруг русского начала и придавить нерусское». Это создает опасность потерять доверие со стороны бывших угнетенных народов, а благодаря этому доверию удалось по Сталину свергнуть Временное правительство и разгромить белых генералов. Без этого доверия, продолжал далее Сталин, «никакого Союза Республик у нас не будет». Сталин также остановился на фактическом неравенстве между народами, как втором факторе препятствующему объединению, которое можно преодолеть только эффективной помощью отсталым народностям. И третий фактор, тормозящий объединение Сталин видел в местном национализме, национализме в отдельных республиках.

Особое место в своем докладе Сталин уделил Закавказской федерации, как средству ликвидации межнациональной розни в Закавказье и остановился непосредственно на Грузии, выступая против привилегированного положения грузин в Закавказье и, вообще, против нарушения принципа равенства национальностей. Сталин при этом подчеркивал: «... без Закавказской федерации мира на Кавказе сохранить нельзя, равенства установить нельзя». Далее Сталин остановился на средствах, которые, по его мнению, могут преодолеть помехи к объединению. Он призвал к расширению использования местных языков не только в школах, но и во всех учреждениях, как партийных, так и советских с тем, чтобы Советская власть была «не только русской, но и междунациональной». Он также предложил иметь основным национальностям своих представителей в комиссариатах Союза Республик, то есть в центральном аппарате и особо остановился на необходимости иметь две равноправные палаты в составе Союзного ЦИКа, с тем, чтобы вторая палата защищала интересы национальностей, «особые, специальные, специфические, национальные интересы».[19]

Первым в прениях по этому вопросу получил слово Б. Г. Мдивани до этого уже выступавший на съезде, на его четвертом заседании. Тогда он усмотрел колебания в политике партии в национальном вопросе в Закавказье и, среди прочего, подчеркнул существовавшее намерение устроить не федерацию, а автономизацию всех республик. Он также обратил внимание на перестановки кадров в Грузии и даже применил термин «партийные репрессии». Упомянул он с неодобрением и так называемых уклонистов и, обращаясь к Сталину, воскликнул: «Бросьте эту политику постоянных колебаний и скажите нам, где же ваша национальная политика... Так что же, т. Сталин, политика для лиц, или лица для политики?"[20] На том заседании против Мдивани выступил другой представитель Грузии – Д. Орахелашвили.

На сей раз Мдивани, вновь выразив неудовольствие отношением Сталина к так называемым уклонистам, подчеркнул, «что у нас существует школа Ильича по национальному вопросу, – школа, которая раз и навсегда разрешила национальный вопрос», но, продолжал далее Мдивани, теорию надо претворять в жизнь, а реалии оказываются во многом другие. Мдивани ссылался на последние письма Ленина и призвал к уничтожению не только формального, но и фактического неравенства и далее подчеркнул, что «хозяйственный момент в области разрешения национального вопроса есть первый вопрос». Мдивани специально остановился на Абхазии, Аджарии и Южной Осетии, а также на Закавказской федерации, отрицая свое негативное отношение к ней как таковой, но выступал против того, что получилось в действительности. Среди прочего он сказал: «Сама Советская власть, как таковая, есть условие предупреждения национальных трений и изживания пережитков национальных трений».[21]

Следующим получил слова представитель Украины Г. Ф. Гринько. Он особо остановился на, говоря его словами, глубочайшей централизаторской инерции, видя в ней одну из крупнейших преград для налаживания государственных взаимоотношений внутри Союза. Он их увидел в ошибках Наркомпрода в определении единого сельскохозяйственного налога, при составлении нового бюджета, а так же, как он добавил, на десятках других примеров. Он выступил за расширение прав республик в области бюджетной и хозяйственной вообще и предложил, чтобы на съезде было вынесено решение, «которое сломало бы централизаторские тенденции и во сто крат облегчило бы всю нашу практическую работу». Гринько также обратил внимание на необходимость продуманной работы в национально-культурной области и предложил поручить ЦКК и новой РКИ в качестве важнейшей задачи наблюдение за проведением национальной политики всем государственным аппаратом сверху донизу.

Выступавший вслед за ним И. Ф. Стуруа – рабочий, токарь по металлу, прежде всего, выражал свое несогласие с Мдивани. Сменившая его представительница Киргизии А. Д. Уразбаева обратила внимание на необходимость серьезной работы среди трудящихся разных национальностей, прежде всего среди бедноты и женщин. А представитель Туркестана Т. Р. Рыскунов практическое разрешение национального вопроса видел, прежде всего, в разрешении экономических проблем. Выступивший за ним еще один представитель Грузии – Ф. И. Махарадзе прямо заявил, что никак нельзя говорить о независимости, самостоятельности республик, когда существует одна партия, которая определяет решительно все. Вместе с тем, он полностью поддержал призыв Ленина к борьбе против великодержавного шовинизма.[22]

В дальнейшем обсуждение национального вопроса было продолжено на четырнадцатом заседании съезда утром 24 апреля. В выступлении представителя Крыма – С. Саид-Галиева звучал призыв к классовому подходу в национальном вопросе и необходимости Компартии идти навстречу угнетенным массам всех национальностей. Сменивший его Н. А. Скрыпник акцентировал внимание делегатов на необходимости проведения особой линии в области культуры, обратился к положению украинцев в России и резко выступил против великодержавных предрассудков. Ш. З. Элиава вернулся к грузинскому вопросу и полемизировал с Мдивани и Махарадзе. Раковский поддержал обращение Ленина к национальному вопросу и тем самым помог партии избежать фатальных ошибок. По Раковскому есть основания тревожиться за судьбу партии, поскольку национальный вопрос чреват «самыми крупными осложнениями для Советской России и для нашей партии».[23] По его мнению, Сталин остановился на пороге выяснения подоплеки национального вопроса и нужно, прежде всего, видеть наличие советской бюрократии наделенной, отнюдь, не советской психологией и желающей управлять страной с точки зрения ее канцелярских удобств, для которых выгоднее иметь не двадцать республик, а одну. Он упомянул о борьбе на местах с центральным бюрократическим аппаратом, не желающим видеть наличие разных республик, аппаратом после первого союзного съезда Советов, ставшего, по словам Раковского хозяином всей нашей жизни. Он заявил, что союзное строительство пошло по неправильному пути и необходимо отнять от союзных комиссариатов девять десятых их прав и передать их национальных республикам.

Еще один представитель Грузии выступавший после Раковского – К. М. Цинцадзе рассказал, как ошибками в национальном строительстве в Грузии воспользовались антисоветские элементы-меньшевики и национал-демократы, и призвал не спешить с унификацией, поскольку она рассматривается как скрытое колонизаторство. А. С. Енукидзе направил свое выступление и против Раковского, и против Мдивани и Махарадзе, взяв под защиту действия Орджоникидзе и Дзержинского, и даже заявил, что Ленин в частностях своего письма сделался жертвой неправильной информации. Сменивший его Г. К. Орджоникидзе тоже посвятил свою речь грузинским делам, отрицая какое-либо ущемление грузинского населения при Советской власти.

В выступлении Я. А. Яковлева, представлявшего аппарат ЦК РКП (б), подчеркивается важность последних писем Ленина, без которых национальный вопрос на съезде не приобрел бы такого звучания. Яковлев призвал к необходимости иметь серьезные гарантии для практического обеспечения идей развитых в этих письмах. Еще один представитель Закавказья – С. Л. Лукашин, связал грузинский вопрос с вопросом Закавказской федерации, признав правильность ее создания и показав серьезность местного национализма, по его словам, более значительного в этом регионе, нежели великорусский шовинизм. С грузинского вопроса начал свое выступление и Г. Е. Зиновьев, подчеркнувший, что этот вопрос оказал съезду медвежью услугу. Далее он заявил о наличии социалистического отечества, которое надо защищать, бороться против великорусского шовинизма, поднимающего голову, и подчеркнул своевременность поднятия Лениным национального вопроса. Он, кстати, упомянул о роли партии, руководящей, по его словам, государством и призвал к тому, чтобы она каленым железом прижгла всюду великодержавный шовинизм, но и не забывала о необходимости борьбы с местным национализмом. Национальный вопрос внутри страны тесно связан с деятельностью Коминтерна, и чем удачнее он будет решен, тем лучше будет развиваться международное коммунистическое движение. Зиновьев поддержал тезисы Сталина и ЦК, назвав их превосходными и исчерпывающими.

Р. А. Ахундов, еще один представитель Закавказья, прежде всего Азербайджана призвал к борьбе против грузинских уклонистов. Далее выступил Н. И. Бухарин, подчеркнувший очень сильное националистическое движение на Украине и подрывную работу в этом отношении петлюровцев. Он упомянул также о крупном недовольстве якутов, продолжении восстания басмачей в Туркестане и остром конфликте в Грузии. По его словам национальный вопрос стоит очень остро и будет стоять в десяти, если не больше, республиках. Он поддержал идею борьбы, прежде всего против великодержавного шовинизма и усмотрел в ней стратегические установки Ленина. Последним на этом заседании выступил К. Б. Радек, сразу же отметивший важность дискуссии и то, что большинство партии не понимает значения национального вопроса. Он согласился с Бухариным о существовании национального вопроса в более острых формах, чем это было известно в центре и необходимости его умелого регулирования.

Этими заседаниями обсуждение национального вопроса на съезде не ограничивается. Во время съезда заседала также специальная секция по национальному вопросу, в работе которой принимало участие 100 человек, в том числе 24 приглашенных из национальных республик. Председательствовал на секции Я. Э. Рудзутак. Интересно, что записки о выступлении подали 44 человека, но слово получили лишь 14.[24] Первым выступал Раковский, подвергший критике тезисы Сталина и его реферат и в союзном строительстве увидевший административное увлечение и торопливость, а также нажим и давление центральных партийных и советских органов.

Вновь также выступал Мдивани, направивший огонь критики против второй палаты и Закавказской федерации. Однако он не получил поддержки большинства секции. Абсолютное большинство выступавших поддержало создание второй палаты. Активно выступал против Мдивани А. И. Микоян. Но, тем не менее, против уже утвержденных I съездом Советов СССР положений о новом государстве, фактически, выступали не только представители Украины и Грузии, но и Средней Азии и даже РСФСР. Ходжаев, представлявший туркестанскую партийную организацию, остановился на необходимости укрепления в Средней Азии Советской власти, с тем, чтобы эти органы власти были не фиктивными, а фактическими. М. Х. Султан- Галиев, делегированный на съезд ЦК РКП (б), предложил распространить федеративный принцип и на другие регионы, например, по отношению к Северному Кавказу, Средней Азии, а также призвал к созданию Татаро-Башкирской республики. Он, по-существу, полемизировал со Сталиным.

Фрунзе акцентировал внимание на развитии промышленности в национальных республиках и даже предложил перенести в отсталые районы рад промышленных предприятий. Он указывал на необходимость большего усиления смычки города и деревни и правильную постановку взаимоотношений отдельных республик.[25] За перенесение предприятий поближе к источникам сырья выступил и Троцкий, во многом повторивший и те положения, которые им были выдвинуты в его статье в «Правде» от 20 марта 1923 г. под названием «Мысли о партии. Национальный вопрос и воспитание молодежи». Сталин в основном полемизировал со своими оппонентами и даже позволил себе критику Ленина, что в условиях разгоравшейся борьбы за власть было небезопасно. Среди прочего он также сказал: «Союз республик еще не заставили работать. Создайте Союз республик, поработайте два года, посмотрите, к чему это ведет».[26]В секции также шала дискуссия о выделении автономных республик из состава РСФСР, не получившая поддержки большинства. Скрыпник предложил переименовать партию. Но этот вопрос был перенесен до следующего съезда партии.[27]

О работе этой секции Сталин доложил на шестнадцатом заседании съезда. Он прямо заявил о преувеличении национального вопроса группой товарищей во главе с Бухариным и Раковским в ущерб социальному вопросу. По его словам нельзя ставить великорусского пролетария в неравноправное положение в отношении бывших угнетенных наций, поскольку это может ослабить диктатуру пролетариата. При этом он сослался на Ленина, говорившего о подчиненном значении национального вопроса по сравнению с рабочим вопросом. Сталин призывал к тому, чтобы русские коммунисты боролись с великодержавным шовинизмом, а нерусские коммунисты с местным шовинизмом, то есть необходимо вести борьбу на два фронта. Далее Сталин остановился на поправках секции к резолюции. После него со своими поправками выступили Раковский и Скрыпник, но они не были поддержаны съездом.

25 апреля 1923 г. съезд принял обширную резолюцию по национальному вопросу. Она начиналась с констатации двух тенденций в развитии капитализма – процессов хозяйственного объединения и империалистическими способами этого объединения, влекущими за собой неспособность буржуазии найти правильный подход к решению национального вопроса. Особо подчеркивались решения партии еще до Октябрьской революции, которые заключались: «а) в решительном отрицании всех и всяческих форм принуждения в отношении национальностей; б) в признании равенства и суверенитета народов в деле устроения своей судьбы; в) в признании того положения, что прочное объединение народов может быть проведено лишь на началах сотрудничества и добровольности; г) в провозглашении той истины, что осуществление такого объединения возможно лишь в результате свержения власти капитала». Как отмечается в резолюции, эта политика получила поддержку национальностей как внутри страны, так и за ее пределами и послужила одним из решающих моментов, способствовавших победе компартии в революции.

Но ликвидация национального гнета требует и новых форм объединения в единое многонациональное Советское государство. Однако сохранились пережитки прошлого, с которыми нужно бороться и первым из таких пережитков называется великорусский шовинизм, а борьба с ним – первой очередной задачей партии. Второй такой задачей провозглашалась ликвидация фактического неравенства национальностей и третьей очередной задачей партии называлась борьба с местными националистическими пережитками.

В резолюции ряд ее пунктов были прямо направлены на реализацию объединения республик, таким образом, чтобы это действительно был союз равноправных государственных единиц, а не их ликвидация по принципу «единого-неделимого». Призывалось всячески обеспечить хозяйственные и культурные нужды национальных республик. Конкретно перечислялись также меры по реальному отстаиванию прав национальных республик в высших и исполнительных органах Союза и на местах. В заключении резолюции предусматривалось укрепление партии в национальных районах и проведение там целенаправленной партийно-воспитательной работы и расстановки кадров.[28]

На путях реализации решений I съезда Советов СССР XII съезд компартии сыграл особую роль. Съезд показал, что и после формального провозглашения СССР существуют разные подходы к его практическому построению, он продемонстрировал реальное противостояние мнений и борьбу централизаторского подхода с желанием сохранить большую самостоятельность республик.

Советский Союз еще только создавался и далеко не все было ясно. Об этом свидетельствует и тогдашняя советская печать, отражавшая нюансы разных подходов к строительству Союза. Еще 28 марта 1923 г. в украинской газете «Коммунист» статью под названием «Национальный момент в советском строительстве» издают Х. Раковский и М. Фрунзе, а Троцкий в развитие упоминавшейся мартовской статьи также в «Правде» 5 мая 1923 г. публикует свою новую статью – «Еще раз о воспитании партийной молодежи и национальном моменте», где можно усмотреть его полемику со Сталиным. В том же 1923 г. Раковский издает специальную брошюру о создании СССР, состоявшую из шести разделов. Там он писал: «И в самом деле, с Октябрьской Революции не решался национальный вопрос, а только начиналось его решение».[29] Задачу компартии в национальном вопросе Раковский видел не в его отрицании, «а в отыскании самых правильных взаимоотношений между нациями, у которых восторжествовала Советская власть» и несколько далее он утверждал, что «никогда коммунистическая программа не ставила себе целью централизацию вообще».[30] Он остановился на разных формах централизации и резко выступил против засилия бюрократии и превращения всей массы в послушное орудие для исполнения приказов центральной власти, против того, чтобы политическая жизнь была привилегией кучки людей, в результате чего Советская власть лишится своей самой главной опоры.[31]

На Украине распространялись в то время слухи о ликвидации Украинской республики в связи с созданием СССР, о чем украинское руководство поставило в известность ЦК РКП (б). М. В. Фрунзе в марте 1923 г. в своем выступлении на XI Екатеринославской конференции говорил о том, что идея объединения советских республик в единое федеративное государство не всеми была встречена с «полным сочувствием» и в этом отношении партия тоже не стала исключением. Действительно, в литературе на этот счет приводятся соответствующие примеры, однако, политика украинизации, борьба против великорусского шовинизма, намеченные XII съездом партии дали свои плоды и, в целом, националистические настроения на Украине заметно ослабевают.[32]

После XII съезда партии партийные инстанции продолжали активно заниматься национальными проблемами и делами государственного строительства.[33] 25 мая 1923 г. на Украине создается специальная комиссия Совнаркома во главе с Х. Г. Раковским по проведению в советском порядке директив XII съезда по национальному вопросу. Комиссия занялась проведением в жизнь мероприятий, связанных с установлением фактического равенства между украинским и русским языками в государственных и просветительских учреждениях и подготовкой необходимых декретов и постановлений.[34] Подобные же мероприятия проводились и в других союзных республиках.

Заметную роль в регулировании национальных отношений сыграло Четвертое совещание ЦК РКП с ответственными работниками национальных республик и областей, состоявшееся в Москве 9-12 июня 1923 г. Это был весьма представительный партийный форум, в котором кроме членов и кандидатов ЦК РКП (б) участвовало также 58 представителей национальных республик и областей. От Украины, например, участвовали такие видные руководители республики как Г. Ф. Гринько, В. П. Затонский, Д. З. Мануильский, Х. Г. Раковский, Н. А. Скрыпник, М. В. Фрунзе, В. Я. Чубарь.

К этому совещанию И. В. Сталин в конце мая подготовил «Проект платформы по национальному вопросу», утвержденный Политбюро ЦК РКП (б) 4 июня. Предварительно этот проект был рассмотрен рядом руководителей партии, давших свои замечания. Так, сохранились соображения Н. И. Бухарина, отметившего недостаточное внимание к национальному вопросу и давшего ряд конкретных предложений. Он, среди прочего, признал правильными возражения сделанные в адрес украинцев.[35] Политбюро на своем заседании отклонило не только украинский, но и белорусский проекты Конституции.[36]

В «Проекте платформы» прежде всего, обращалось внимание на укрепление партийных организаций в республиках, поскольку лишь таким путем можно было укрепить там и Советскую власть. При этом подчеркивалось отличие обстановки на местах от обстановки в промышленных центрах Союза Республик и в связи с этим рекомендовалось применять на окраинах иные методы работы. В связи с малочисленностью интеллигенции давался совет привлекать их на сторону Советской власти. Далее подробно говорилось о составе, правах и компетенции второй палаты, о Президиуме ЦИК Союза Республик, который предполагалось избирать обеими палатами. Причем отвергалось предложение украинцев о создании двух президиумов с законодательными функциями. Кроме того, в этом документе также устанавливалось пять слитных комиссариатов (Индел, Внешторг, Наркомвоен, НКПС и НКПочтель) и еще пять директивных наркоматов (Наркомфин, ВСНХ, Наркомпрод, Наркомтруд, РКИ), остальные комиссариаты признавались совершенно автономными. Вновь отклонялось предложение украинцев по переводу Индела и Внешторга из разряда слитных в разряд директивных, то есть сохранить эти комиссариаты в республиках. Здесь же отмечались принципы конструкции наркоматов Союза Республик, путем расширения состава коллегий этих наркоматов за счет представителей наиболее крупных и, как там писалось, важных национальностей, и говорилось о бюджетных правах республик, причем предусматривалось расширение бюджетной самостоятельности.[37]

Этот раздел «Проекта платформы» имел самое прямое отношение к той работе по созданию органов Союза, которые тогда еще формировались. Кроме того, в этом проекте специально предусматривались меры по вовлечению трудовых элементов местного населения в партийное и советское строительство. Предписывалось осуществить чистку государственного и партийного аппаратов от националистических элементов, как русских, так и нерусских, распространение местных языков в делопроизводстве при обязательном изучении их ответственными работниками, привлечение местной интеллигенции в советские учреждения, при параллельной подготовке кадров из числа членов партии и ознакомление на специальных беспартийных конференциях рабочих и крестьян с докладами ответственных работников о наиболее важных мероприятиях Советской власти.

«Проект платформы» предусматривал также мероприятия по поднятию культурного уровня местного населения, конкретные шаги по хозяйственному строительству в национальных республиках и областях, практические меры по организации национальных войсковых частей, таким образом, чтобы готовить военные кадры из местного населения. Также специально в проекте расписывались положения о постановке партийно-воспитательной работе и соответствующий подбор партийных и советских работников для проведения в жизнь резолюции XII съезда по национальному вопросу. [38] Совещание приняло этот проект как резолюцию по докладу Сталина под названием «Практические мероприятия по проведению в жизнь резолюции XII съезда партии по национальному вопросу».

Доклад был произнесен Сталиным 10 июня и перекликался с «Проектом платформы», но был более подробным. Что касается вопросов непосредственно связанных с формированием Союза Республик, то Сталин, в основном, коснулся их в заключении своего доклада, остановившись на подготовке Конституции Союза, второй палате и ее прерогативах, а также на Президиуме ЦИК и комиссариатах. Кроме этого доклада было сделано также 20 докладов представителей с мест. Эти доклады, а также выступления показали наличие разных точек зрения и на этом этапе союзного строительства. Пожалуй, наиболее критичными были выступления представителей Украины. Скрыпник, осудивший и великодержавный шовинизм, и конфедерализм, решительно выступил за сохранение суверенитета республик, усмотрев опасность его ликвидации в том союзе республик, который получался на практике. [39]

Опять обозначил свою позицию Раковский, подчеркнувший свое понимание федерации. В этой связи он счел необходимым произнести следующие слова: «Я считаю, что мы, украинцы, не меньше коммунисты, чем Сталин. Когда он в это понятие хочет внести более централистическое понимание, мы на этот счет будем спорить... Может быть, опыт покажет, что его нужно изменить».[40] Выступил также на этом совещании еще один представитель Украины – Гринько, предложивший создать более льготные условия для вступления в партию и последующее выдвижение на руководящие должности местных кадров, даже если они и менее подготовленные и не пролетарского происхождения.

На совещании стало предметом разбирательства специальное дело М. Х. Султан-Галиева,[396] который был обвинен не только в антипартийной деятельности, но и в связях с басмаческим движением, был даже применен термин «султан-галиевщина» и Сталин в одном из своих выступлений на совещании подчеркнул, «что она создала некоторый круг своих сторонников в восточных республиках, особенно в Башкирии и Татарии».[41] В этом же выступлении Сталин остановился на правом и левом уклоне в национальных республиках и областях и признал левую опасность более опасной. В своем заключительном слове, а также в «Ответе на выступления» Сталин больше всего полемизировал с представителями Украины и усмотрел в их предложениях желание добиться нечто среднего между конфедерацией и федерацией и далее он продолжал: «А между тем ясно, что мы создаем не конфедерацию, а федерацию республик, одно союзное государство, объединяющее военные, иностранные, внешнеторговые и прочие дела, государство, наличие которого не умаляет суверенности отдельных республик».[42]

Это совещание показало укрепление сил централизма и ослабление сил ратовавших за большую самостоятельность республик. Это усиление проявилось и в дальнейшей расстановке кадров. Х. Раковский был переведен на дипломатическую работу, перемещен был и Б. Мдивани. Совещание также еще раз продемонстрировало руководящую роль партии в строительстве нового союзного государства.

Среди мероприятий того же 1923 г. следует также отметить заседание Оргбюро ЦК РКП (б) от 17 сентября, обсудившее план мероприятий по проведению в жизнь постановлений по национальному вопросу и принявшее его в основе. Оргбюро поручило Секретариату ЦК окончательно отредактировать соответствующе постановление. Этот документ был подготовлен и за подписью Рудзутака от 7 января 1924 г. разослан в местные партийные организации. Циркулярное письмо ЦК РКП (б) о мероприятиях по реализации постановлений по национальному вопросу, принятых XII съездов РКП (б) и IV совещанием ЦК РКП (б) состояло из 73 пунктов и содержало рекомендации по различным аспектам работы в области межнациональных отношений.[43]

Партийные органы играли также определяющую роль и в подготовке Конституции СССР. Именно Комиссия пленума ЦК РКП (б) созданная 24 февраля 1923 г. по выработке практических предложений по созданию СССР во главе со Сталиным и в которую входили представители партийных организаций всех союзных республик руководила разработкой проекта этой Конституции. Параллельно и под руководством партии шла активная работа советских органов.

Примечания

  1. Пентковская В. Указ. соч., с.93; Съезды Советов... Т. III, с. 27.
  2. Ненароков А. П. Семьдесят лет назад, с. 114.
  3. ЦК РКП (б) – ВКП (б) и национальный вопрос, с. 96–100.
  4. Ненароков А. П. Семьдесят лет назад, с. 114.
  5. Там же, с. 115.
  6. Сталин И. В. Сочинения. Т.5, с. 181–194.
  7. Ненароков А. П. Семьдесят лет назад, с.116.
  8. Там же, с. 116.
  9. Сахаров В. А. Указ. соч., с. 337–345.
  10. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 54, с. 329.
  11. Там же, с.330.
  12. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45, с. 485, 607.
  13. Там же.
  14. Каменев Л. Б. Очередные задачи Компартии Грузии. Доклад на первом заседании Второго съезда Компартии Грузии 14 марта 1923 г. Тифлис, 1923, с. 27.
  15. Ненароков А. П. Семьдесят лет назад, с. 120–121.
  16. Цит. по: Мельниченко В. Христиан Раковский, с. 63.
  17. См.: Кантор Е. Д. Национальный вопрос на XII съезде РКП (б). М., 1923.
  18. Двенадцатый съезд РКП (б) 17–25 апреля 1923 года. Стенографический отчет. М., 1968, с. 821.
  19. Там же, с. 479–495; Сталин И. В. Сочинения. Т.5, с. 236–263.
  20. Двенадцатый съезд РКП (б), с. 164–166.
  21. Там же, с. 495–502.
  22. Там же, с.516; 51.
  23. Там же, с. 576.
  24. Ненароков А. П. Семьдесят лет назад...// Отечественная история. 1994, № 1, с. 110.
  25. Двенадцатый съезд РКП (б), с. 879.
  26. Ненароков А. П. Семьдесят лет назад...// Отечественная история. 1994, № 1, с. 115–116.
  27. Двенадцатый съезд РКП (б), с. 652–653, 879.
  28. Там же, с. 691–697.
  29. Х. Раковский. Союз Социалистических республик. Новый этап в советском союзном строительстве. Харьков, 1923, с. 12.
  30. Там же, с. 13, 20.
  31. Там же, с. 20–21.
  32. Марчуков А. В. Указ. соч., с. 382–383.
  33. См.: Чирко Б. В. Борьба Коммунистической партии Украины за осуществление решений XII съезда РКП (б) по национальному вопросу (1923–1927 гг.). Дис. канд. ист. наук. Киев, 1983.
  34. Ненароков А. П. К единству равных, с. 188.
  35. ЦК РКП (б) – ВКП (б) и национальный вопрос, с. 115–116.
  36. Пентковская В. Указ. соч., с. 107.
  37. Сталин И. В. Сочинения. Т.5, с. 294–297.
  38. Там же, с. 297–300.
  39. Четвертое совещание ЦК РКП с ответственными работниками национальных республик и областей в Москве 9-12 июня 1923 г.: Стенографический отчет. М., 1923, с. 206.
  40. Там же, с. 233.
  41. О деле М. Х. Султан-Галиева см.: Ненароков А. П. К единству равных, с. 135–136.
  42. Сталин И. В. Сочинения. Т.5, с.308.
  43. Там же, с. 336.

Еще у автора