Из повести А. Гайдара «Школа»
Я сказал Чубуку, о чем думал, и ожидал, что он с похвалой отзовется о моем уме и дальнозоркости,которые толкнули меня к большевикам. Но Чубук не торопился хвалить. Он выкурил по крайней мере полтрубки и только тогда сказал серьезно:
- Бывает и так. Бывает, что человек и своим умом дойдет... Вот Ленин, например. Ну, а ты, парень, навряд ли...
- А как же, Чубук? - тихо и обиженно спросил я. - Ведь я же сам.
- Сам... Ну, конечно, сам. Это тебе только кажется, что сам. Жизнь так повернулась,вот тебе и сам! Отца у тебя убили - раз. К людям таким попал – два. С товарищами поссорился - три. Из школы тебя выгнали - четыре. Вот ежели все эти события откинуть, то остальное, может, и сам додумал. Да ты не сердись, - добавил он, почувствовав, очевидно, мое огорчение. - Разве с тебя кто спрашивает больше?
- Значит, выходит, Чубук, что я нарочно... что я не красный? - дрогнувшим голосом переспросил я. - А это все неправда, я и в разведку всегда с тобой, я и поэтому ведь на фронт ушел, чтобы защищать... а, значит, выходит...
- Ду-ура! Ничего не выходит. Я тебе говорю - обстановка... а ты - "я сам, я сам". Скажем, к примеру: отдали бы тебя в кадетский корпус - глядишь, из тебя и калединский юнкер вышел бы.
- А тебя?
- Меня? - Чубук усмехнулся. - За мной, парень, двадцать годов шахты. А этого никакой юнкерской школой не вышибешь!
Мне было несказанно обидно. Я был глубоко оскорблен словами Чубука и замолчал. Но мне не молчалось.
- Чубук... так значит меня и в отряде не нужно, раз я такой, что и юнкером бы... и калединцем...
- Дура! - спокойно и как бы не замечая моей злости, ответил Чубук. - Зачем же не нужно? Мало что, кем ты мог бы быть. Важно - кто ты есть. Я тебе только говорю,чтобы ты не задавался. А так... что же, парень ты хороший, горячка у тебя наша. Мы тебя, погоди, поглядим еще немного, да и в партию примем. Ду-ура! - совсем уже ласково добавил он.