Непраздничные размышления в день юбилея
Рубеж 2017—2018 годов ознаменовался двумя вековыми датами, искренне и с удовольствием отмечающимися российскими силовиками — 20 декабря и 23 февраля. Ныне в России эти праздники именуются обтекаемо и безлико — День работника органов безопасности и День защитника Отечества. При этом к юбилейной дате в ФСБ вручались ведомственные значки с надписью «100 лет ВЧК — КГБ — ФСБ», что выражает историческую преемственность предельно конкретно. И это не удивительно с учётом бытующего до сих пор в спецслужбах РФ культа Ф. Э. Дзержинского. Точнее, культа его всевозможных изображений. Едва ли нынешние сотрудники ФСБ и ФСО по-прежнему именуют себя чекистами, но, так или иначе, налицо парадоксальное совмещение не просто разных, а прямо противоположных идеологий.
Всего три десятилетия минуло с тех пор, как силовые структуры новой России конституировались на покаянии в тоталитарных грехах предшественников, отмежевании от антидемократических практик советской поры и безусловном осуждении «людоедской» коммунистической идеологии. До конца этим путём прошли в тех бывших соцстранах и республиках СССР, где данные организации были заклеймены, а их бывшие сотрудники поражены в гражданских правах. Символом кардинального поворота в этой сфере, как известно, стал ритуальный снос 22 августа 1991 года памятника Ф. Э. Дзержинскому на одноимённой площади в Москве. Совершённый, между прочим, на глазах сотрудников КГБ при полном с их стороны непротивлении.
Досталось и военным. Советские военачальники, герои Гражданской и Великой Отечественной войн, чьи имена носили города и улицы, академии и училища, оказались кругом виноваты и подверглись жёсткой обструкции, ибо по полной «замазались» в «преступлениях тоталитарного режима». Новыми героями стали активные деятели Белого движения, способствовавшие иностранной интервенции против Советской России, а за одно — едва ли не власовцы и иные пособники борцов с кровавым сталинским режимом.
Ныне тональность в СМИ поменялась: маятник оценок качнулся из крайности к некой аморфной середине. Между тем, антикоммунистические и антисоветские принципы российской власти остались прежними.
Ныне тональность в СМИ поменялась: маятник оценок качнулся из крайности к некой аморфной середине. Между тем, антикоммунистические и антисоветские принципы российской власти остались прежними. И по этой логике и Дзержинский, и Фрунзе — враги и разрушители «великой русской государственности», носители и активные проводники экстремистской большевистской идеологии. А кроме того, ярые противники реставрации капитализма в России, попытку каковой мы и наблюдаем.
Тут мы подходим к весьма щепетильному моменту в психологии «служивых» людей, играющему определяющее значение в их отношении к самим себе и собственной роли в обществе. И в «лихие 90-е», и ныне принципиальным в выборе военной службы было служение Родине. Разумеется, для кого-то играли роль и возможность «откосить» таким образом от срочной службы, и способ стабильного трудоустройства. Но именно первый, неформальный мотив безусловно преобладал и преобладает. Не говоря уже о том, что именно в этой сфере деятельности как нигде силён фактор семейных традиций. Не секрет, что очень часто в России (впрочем, не только здесь) в силовых структурах служат целыми семьями из поколения в поколение. Поэтому вполне традиционно относить служилое сословие к государственникам и патриотам. И на левом фланге всегда было модно противопоставлять их «либералам-разрушителям», безродным космополитам мирового империализма. При этом в рамках государственно-патриотического поворота, шумно и помпезно отрабатываемого СМИ, именно большевики и Октябрьская революция выбраны в качестве исторической аналогии «цветных революций», олицетворяющих манипулятивное вмешательство внешних сил в внутренние дела других государств с целью лишить их суверенитета и навязать чужую волю. А человек в погонах, страж мира и покоя государства Российского, представляется естественной могучей преградой на пути этих деструктивных экстремистских элементов.
Вся эта дикая идеологическая мешанина, в которой Дзержинский-патриот по факту противопоставлен преступнику-Дзержинскому, а выдающийся военачальник Фрунзе — Фрунзе-уголовнику, мирно укладывается в головах, не приводя к кризису сознания. Но то, что шизофрения не проходит в острой стадии, не означает, что пациент здоров. Ясно, что раскол сознания имеет здесь место на всю глубину, и было бы опасной ошибкой думать, что рано или поздно эта ущербность не даст о себе знать.
Чего хочет власть от армии и госбезопасности, секретом не является, и было наглядно продемонстрировано в октябре 1993 года. Нехитрая «госпатриотическая» уловка кроется в том, что говоря о российском государстве, не говорят о том, что это за государство. В исторической ретроспективе — это и романовская империя, и Советский Союз, и буржуазная Россия — все они в разное время такими государствами являлись. Очень удобно, с одной стороны, заявлять, что у нас-де нет никакой идеологии, а с другой — трактовать российскую государственность как нечто абстрактное, характеризующееся границами, пейзажами, тысячелетними традициями и идеалами (обязательно, христианскими) и благородными элитами (никто не знает, что это).
Этот миф, как пёстрая заплата на мировоззренческой прорехе целого общества, призван скрыть очевидное — ярко выраженный классовый характер современного российского государства, поражённого чудовищным социальным неравенством. Не нужно быть отличником по обществознанию или опытным политическим аналитиком, чтобы понимать: защита государства РФ и его интересов сегодня, хочется это кому-то или нет — это в том числе (если не в первую очередь) защита интересов крупного российского капитала, выросшего, как раковая опухоль, на крахе Советской страны, и изо дня в день питающегося соками народа. Народа, задавленного, в отличие от «элиты», кризисами и санкциями, где каждый четвёртый (по официальным данным) нищ. Всё это — неотъемлемая часть государства, как бы ни было это по нутру государственникам в погонах. И фразами «мы вне политики» тут не отделаешься. А на довод: «прежде всего для нас — целостность и суверенитет государства» можно спросить: как же так вышло, что до этого никому не было дела в 1991-м году, когда государство преступно рушили и уничтожали?..
И армия, и силовики — заложники объективного положения вещей, при котором они являются аппаратом насилия классового буржуазного государства. Без этой функции они не нужны этому государству — государству чубайсов-аликперовых-дерипасок и К0 (никто из которых не дожил бы на свободе и до вечера, будь Железный Феликс на своём посту). Да, существует пересечение интересов крупного капитала и общенациональных интересов. Ровно в той мере, в какой этому капиталу необходимо сохранение своей власти и возможности дальнейшего обогащения. И иллюзии в этом отношении опасны, пусть это прозвучит и цинично.
Не может быть надёжно защищено государство, где беззащитен и обираем народ. Враг бывает не только внешний, но и внутренний.
Люди, однако, всегда остаются людьми. Фактом является то, что среди служивых масса порядочных бессребреников, отважных, просто героев, совершающих сегодня настоящие подвиги, заставляющие вспомнить годы Великой Отечественной войны, внушающие уважение и пробуждающие неподдельную гордость. Фактом является и то, что Россия, безотносительно социального характера государственности, имеет реальных и могущественных врагов, игнорирование которых нанесёт ущерб всему российскому народу. Но фактом является и то, что патриотизм имеет не только государственное, но и социальное измерение. Не может быть надёжно защищено государство, где беззащитен и обираем народ. Враг бывает не только внешний, но и внутренний. Причём зачастую, враждуя и между собою, эти двое скорее находят общий язык.
Нужно ли обо всём этом думать человеку в погонах, или достаточно честно исполнять служебный долг, а в политику не мешаться, ибо она по определению — дело грязное? В конце концов, это дело и выбор каждого. Выбор, предопределённый ситуацией, когда в буржуазной стране, поправшей величайшие социальные завоевания Советского Союза, за которые под алыми знамёнами с оружием в руках проливали кровь наши деды и прадеды, армия по сию пору рабоче-крестьянская. «Золотая молодёжь» не прельщается «выросшим до небес» престижем военной службы, предпочитая, по примеру отцов-элитариев, заниматься выколачиванием «бабок», желательно за рубежом. «С кем вы, мастера культуры?» — пусть и банальный, но точный, извечный вопрос. Даже сто лет назад, даже в среде социально-чуждых по преимуществу царских офицеров нашлось немало истинных патриотов, влившихся в Красную Армию, столетие которой отмечаем, в результате нелёгкого выбора. Выбора между чужими — «бунтующей чернью» и своими — «элитой» в белых перчатках, взявшейся вместе с германско-англо-французско-японскими союзниками загнать быдло в стойло. А рядом с ними отдавали за Советскую власть свои жизни коммунисты, командиры РККА и чекисты, которые плюнули бы в лицо каждому, кто потребовал от них «быть вне политики».
Боюсь, будущее поставит перед людьми в погонах выбор не менее сложный. И тем сложнее будет его сделать, чем дольше живёшь с «широко закрытыми глазами», уповая на президента патриота, отважно бьющегося за благо России с жадными банкирами и коррумпированными министрами.