Религиоведы как в прошлом, так и в наше время при исследовании религии в тот или иной исторический период, как правило, игнорируют огромный пласт духовной культуры — свободомыслие как на уровне обыденного сознания, так и в различного рода учениях. Во многом это связано с тем, что свободомыслие как особый феномен культуры в его историческом развитии начало изучаться с конца XVII в., вероятно, с Пьера Бейля.
Между тем оказывается, что в некоторых странах уже в древности были попытки осмысления феномена безбожия, фиксировался уровень его распространенности в обществе, высказывались мысли о его месте и роли в обществе. Во многих религиозных, юридических, литературных, исторических документах, а также в философских сочинениях фиксировался факт наличия и/или увеличения числа вольнодумцев. В этом плане следовало бы тщательно изучить сочинения теологов, которые, начиная с ранних христианских апологетов и до сего времени, подробно описывали и описывают самые разнообразные проявления вольнодумства и, надо думать, в недалеком будущем принесут огромную пользу религиоведам, которым не мешает рассмотреть религию в ее взаимовлиянии со свободомыслием. Другое дело, что при этом можно будет не обращать внимания на религиозные фантазии относительно прогнозирования судеб безбожников в загробной жизни — они печальны, — что по Библии, что по Корану, ну а на практике эти фантазии претворялись в физическое уничтожение еретиков, язычников, безбожников и т. д. Кстати, наказание безбожников обосновывал Платон, который в «Законах» дал нравственно-правовую оценку атеизма как сугубо отрицательного явления. Интересно, что он же отметил «странное учение» (софистов), «которое большинство людей считает самым мудрым из всех», а именно, «учение о том, что вещи не обязаны своим возникновением какому-либо божеству». Большинство людей считает мудрым атеистическое учение? Это, конечно, преувеличение, но и свидетельство того, что мнение софистов разделяли не единицы. Во многих сочинениях прошлого выявляется факт распространенности вольнодумства в самых разнообразных его формах. Естественно, не в цифрах, а такими словами, как «много», «немало». Оказывается, уже в Древней Греции составлялись каталоги атеистов (польский атеист Анджей Новицкий сослался на польского же исследователя М. Виннарчика). Первый каталог был создан 2100 лет назад учеником Карнеада Клитомахом (175–110 до н. э.), который был сам атеистом. Виннарчик нашел 45 сведений об атеистах у 20 античных авторов. Каталог не сохранился, но известно, что из него черпали сведения Цицерон и Секст Эмпирик, — мы помним, как первый рассуждал о тех, кто «разрушили религию до основания», кто считает, будто «вовсе нет никаких богов», а второй, упомянув тех, кто получил кличку безбожников (Эвгемер, Продик Кеосский Феодор, Диагор Мелосский), добавил: «и много других». Подобных свидетельств найдется немало. Апулей в «Апологии» пишет о философах, которых считают нерелигиозными: в отрицании существования богов обвиняли Анаксагора, Левкиппа, Демокрита, Эпикура, «и прочих, изучавших природу». Сколько же было их, «прочих»? Это — интеллектуальная элита. Но, как мы знаем, она подпитывается настроениями массы.
У этих и подобных им мыслителей мы пока не находим слов о будущем безбожия, но о том, что они осознают нормальность и неодолимость вольнодумства, свидетельствуют уже сам характер их мировосприятия, установление дружеских связей между единомышленниками (когда изгнали, обвинив в безбожии, Анаксагора из Афин, «он уехал в Лампсак, где жил смелый толкователь греческих мифов Метродор», пишет Лукиан из Самосаты). Он же в период особого распространения в Римской империи мистических настроений во II в. н. э. обличает лжепророка Александра. И вот что интересно: лжепророк ненавидит Эпикура как своего современника, сжигает его сочинения. А «многие из тех, кто имели разум, восстали против него, в особенности, друзья Эпикура, их оказалось много, и они в разных городах постепенно раскрыли весь обман его пустых представлений». Друзья того, кто жил полтысячи лет тому назад? Но не есть ли это своеобразное ретроспективное (во многом интуитивное) признание перспективности свободомыслия, даже, если эта интуиция в ближайшие века не осуществилась?
Во многих сочинениях прошлого выявляется факт распространенности вольнодумства в самых разнообразных его формах.
В Средние века улавливают тенденцию к расширению сферы свободомыслия теологи. Среди них, например, Ансельм Кентерберийский (XI в.), собравший целый ряд вопросов, которые ставят христианам неверующие, «издеваясь над христианской простотой», например, «откуда известно, что Бог стал человеком, почему он дал миру жизнь своей смертью; «этот вопрос занимает не только образованных, но и необразованных, — неверующие принимают за фантазии факты, в которые мы верим» («Cur Deus Homo»); Бернар Клервоский (XII в.): «человеческий разум захватывает в себя все, не оставляя ничего для веры»; «много явно противного католической вере».
С XVII в. становится все больше мыслителей, высказывавшихся не только о степени распространенности вольнодумства в современном им обществе, но и непосредственно о будущем атеизма, светские мыслители — с оптимизмом, религиозные — с тревогой. В своей книге 1704 г. Пьер Бейль сослался на теолога Мерсенна (ум.1648), по мнению которого, «число атеистов было очень велико» — в одном Париже более 50 тысяч. Из проповедей и других книг видно, пишет он, что из века в век не прекращались жалобы на то, что число людей, у которых нет никакой религии, чрезвычайно велико. Итак, Бейль делает вывод о расширении сферы свободомыслия на основе изучения предшествующей и современной ему литературы, а также на основе собственных наблюдений. Эти знания были фундаментом его важнейшей идеи — он предсказывал появление атеистического общества, в котором «незнание творца не заставит потускнеть свет разума», а члены этого общества будут обладать понятиями о честности, порядочности, добродетели... П. Гольбах, Д. Дидро и другие просветители, испытывая мощное психологическое давление той части третьего сословия, которой требовалось нерелигиозное обоснование антифеодальной политики, выдвинули идею атеистического просвещения как важного условия преодоления религии в будущем. Сильвен Марешаль (ум.1803), участник «заговора равных» против Директории, обозначил контуры будущего атеистического общества в сочинении «Культ и законы общества безбожников», сформулировал и обосновал мысль о том, что «атеисты — лучшие люди на Земле».
Революционные демократы писали о появлении «новых людей», важной чертой которых было атеистическое мировоззрение.
Многие мыслители XIX в. предрекали победу свободомыслия над религией в недалеком уже будущем. Пафосом этой идеи проникнуто творчество Л. Фейербаха: «новое время нуждается в новом воззрении». Свое атеистическое мировоззрение он называл «новой философией», «философией будущего». Брат Людвига Фридрих Фейербах написал работу «Религия будущности». Термин «будущее» в его сопоставлении с суждениями об атеизме становится все более привычным. Фундаментальный труд Ж.М. Гюйо (ум. 1888) так и назывался: «Иррелигиозность будущего»; его автор убедительно доказывал, что прогресс разума ведет к освобождению от религии и к ее замене наукой, искусством и моралью.
В сочинениях К.Маркса, Ф. Энгельса и их последователей выражена твердая уверенность в конечной победе общества социальной справедливости, соответственно — в неизбежности духовного освобождения общества и личности от религии.
В России тоже складывалась — не без влияния западной культуры — традиция прогнозирования судеб свободомыслия. Так, петрашевцы, рассуждая о проблеме новаторства в разных сферах жизни, предсказывали, что «скоро настанет время, когда серьезно подумают об исключении религии от воспитания людей», а идеалом науки воспитания станет «зрелость естественного человека» (А.В. Ханыков). Революционные демократы писали о появлении «новых людей», важной чертой которых было атеистическое мировоззрение: Н. Г. Чернышевский («Что делать?»),Д. И. Писарев («Новый тип»), и их единомышленники полагали, что число «новых людей» по мере научного и социального прогресса будет увеличиваться. Российские марксисты, начиная с Г. В. Плеханова и В. И. Ленина, органически сочетали мировую и отечественную традицию во взглядах на будущее атеизма и свободомыслия в целом. После 1917 г. теоретическому обоснованию мысли о скорой победе материализма, атеизма, науки и других форм общественного сознания над религией были посвящены исследования социологов, историков, религиоведов, культурологов не только в нашей, но и в других странах, особенно после Великой Отечественной войны. Многих представителей интеллигенции в то время охватила эйфория по поводу, казалось бы, близкой победы атеистического мировоззрения в ходе социалистического строительства, надежда на успехи научного образования, а также эстетического и нравственного воспитания («Кодекс строителей коммунизма»), и как результат — предвидение общества, свободного от религиозных иллюзий.
Накапливаемая, а значит, укрепляющаяся в течение веков традиция экстенсивного и интенсивного развития свободомыслия не может «схлопнуться» сразу, она объективна.
Казалось бы, тенденция, просматриваемая нами в исторических документах, свидетельствует о наличии объективной закономерности все большего вытеснения религии из общественного сознания и, соответственно, укрепления позиций свободомыслия. Но в нашей стране на протяжении последних двух с половиной-трех десятилетий происходит рост числа верующих. Так что же? Прогнозы великих людей прошлого не сбылись?! Все не так просто. В РФ произошел откат от достигнутого к 80-м гг. ХХ в. уровня иррелигиозности общества, — ни для кого не секрет, что сфера свободомыслия в нашей стране существенно сузилась, съежилась по сравнению с 1950–1970-ми гг.
Что касается современного человечества, то, видимо, несмотря на все разговоры о постсекулярном периоде, во многих странах сохраняется тенденция к расширению сферы нерелигиозного сознания, идет ли речь об обществе в целом, или об индивидах. Прежде всего в силу изложенного выше: накапливаемая, а значит, укрепляющаяся в течение веков традиция экстенсивного и интенсивного развития свободомыслия не может «схлопнуться» сразу, она объективна.
Другие признаки сохранения тенденции к расширению сферы свободомыслия в так называемых цивилизованных странах:
– постоянное воспроизведение «сословия» вольнодумцев в процессе развития общества, несмотря на их преследования религиозными организациями вплоть до физического уничтожения; эта традиция должна сохраниться;
– заметное увеличение числа неверующих примерно с середины ХХ в. в странах, достигших высокого уровня жизненных благ для большинства населения (например, Голландия, Дания, Норвегия);
– возрастание уровня терпимости к людям иных религиозных, а также нерелигиозных воззрений (между прочим, и укрепление экуменических связей между монотеистическими религиями);
– увеличение удельного веса нерелигиозных и критических в отношении религии изданий в общем потоке литературной продукции;
– возрастание уровня светскости духовной культуры, в том числе учений современных богословов (то есть расширение объема светских аспектов культуры в сочинениях немалого числа современных теологов);
– укрепление консолидации неверующих, — появление все новых сообществ антиклерикалов и атеистов как в реальной жизни, так и в Интернете. В то время как в собственно религиозном мире идут жестокие распри вплоть до войн (сведениями о религиозных раздорах переполнены материалы НГ-Религии), атеистические и даже антиклерикальные организации, если и вступают в полемику друг с другом, то в достаточно корректной форме; не слышно также о нападении атеистических организаций на какие-либо объединения верующих по мировоззренческим мотивам;
– расширение и углубление научных знаний о социальных, культурных и психологических основаниях свободомыслия в отношении религии, о его сущности и проявлениях;
– усиление внимания к разработке альтернативных религии систем светских ценностей (в том числе светского гуманизма, светских обрядов и ритуалов), а также методов воспитания.
Наличие этих признаков (возможно, и других) дает надежду на усиление позиций свободомыслия.
Есть ряд факторов, препятствующих развитию (а то и сохранению на предыдущем уровне) свободомыслия в РФ и в ряде других стран:
– непреодоленная сила многовековой религиозной традиции;
– ощущение большинством населения социальной бесперспективности в условиях неблагополучного состояния общества;
– усиление притягательности для многих прежде неверующих людей мистических, оккультных идей и учений, не в последнюю очередь (парадокс) благодаря их соединению с фактами и идеями естественных наук, — это расширяет поле религии в целом;
– в РФ — государственная политика, направленная на разрушение сложившихся прежде в обществе традиций атеизма; наряду со стихийным — искусственное форсированное возрождение разными средствами некогда господствовавшей в России религии: религиозная идеология вполне соответствует дореволюционному социальному устройству с его антагонистическими отношениями.
Опираясь на исторический опыт, можно предположить, что сфера свободомыслия в нашей стране будет расширяться по мере развития и укрепления ее благосостояния, включения значительной части населения в активную деятельность по преобразованию общества на началах социальной справедливости. И еще важный вопрос: возможно ли создание некой специальной исторической социологии неверия, которая, постепенно накапливая факты, будет содействовать созданию более или менее целостной картины общественного сознания в каждый период истории?