В 2016 году «Боливарианская революция» в Венесуэле, вступила в новый, кризисный этап – этап открытого противостояния с оппозицией внутри властных институтов. Данная статья – общий взгляд на природу кризиса, его возможные последствия, значение самого боливаризма (не только региональное) и «боливарианский эффект» в Латинской Америке, на трудности, с которыми пришлось столкнуться Венесуэле, и успехи, которых удалось достичь.
ЗНАЧЕНИЕ «БОЛИВАРИАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ»: РЕГИОНАЛЬНОЕ И МИРОВОЕ
«Боливарианская революция», как последователи Уго Чавеса называют процесс преобразований, начавшийся его избранием на высший государственный пост в конце 1998 г., стала для многих людей во всем мире символом того, что левая идея в XXI веке жива и не потеряла актуальности. Было покончено с многолетним «царством» неолиберализма в духе «Вашингтонского консенсуса» начала 90-х гг. Новая власть остановила приватизацию госсектора (прежде всего нефтегазовой компании PDVSA), а затем и существенно расширила его, а главное, изменила характер его использования, ранее фактически подчиненного транснациональному частному капиталу и местной олигархии. Такая прогосударственная политика стала примером для других стран Латинской Америки.
1.Одно из последних выступлений Чавеса. Знаменитый митинг под дождем. Октябрь 2012 года.
Выдвижение Чавесом, особенно с середины первого десятилетия XXI века, социалистических лозунгов, казалось, вдохнуло новые силы в саму идею социализма. Нельзя забывать, что XX век вошел в историю человечества как век революционный. В распаде Советского Союза многие увидели торжество капитализма и даже «конец истории». События в Венесуэле стали предварительным ответом на этот вердикт. В этом смысле «Боливарианская революция» стала продолжением революционного процесса XX века.
Венесуэльская революция имеет огромное значение как в региональном, так и в мировом масштабе. Это не отдельная «вспышка» левой идеи, не случайное явление, но событие, сумевшее оказать глубокое влияние на всю современную Латинскую Америку.
Она по существу открыла путь к формированию обновленной Латинской Америки и внесла определяющий вклад в переформатирование политического и интеграционного пространства региона. Именно с 1998 г. начался процесс, названный «левым поворотом». С того времени вплоть до 2015 года в одиннадцати (из 19, не считая Кубы) государствах региона двадцать раз избирались или переизбирались президенты левой или левоцентристской ориентации. Это беспрецедентный феномен как для Латинской Америки, так и всего мира. Он стал фактором широких социально-экономических преобразований в регионе.
2. Эмблема континентальной кампании против проекта ALCA: "Да - жизни! Нет - АЛКА! Другая Америка возможна!" И она все-таки стала возможна.
Левый поворот сопровождался существенными изменениями на интеграционной карте Латинской Америки. И здесь ключевая роль принадлежит Венесуэле. С 1994 г. между США и странами региона активно велись переговоры о создании Зоны свободной торговли двух Америк (ALCA), в ходе которых обновленная Венесуэла заняла самую радикальную и непримиримую позицию. Сейчас об этом проекте уже забыли (а некоторые и не знали), но тот факт, что он имел целью полное переформатирование Западного полушария в неолиберальном духе с заходом на глобальную гегемонию транснациональных сил, – бесспорен. Прогрессивные ученые квалифицировали этот неолиберальный проект как первый шаг к формированию глобальной экономической конституции Всемирной торговой организации (ВТО), отражающей интересы исключительно крупного транснационального капитала. В случае реализации проект, основанный на ассиметричной интеграции и предполагавший максимальную открытость экономик Латинской Америки для корпораций США, мог бы ввергнуть регион в новое «потерянное десятилетие».
3. На смену проекту ALCA пришел другой, более глобальный и масштабный:
Именно активная позиция Каракаса, а также новых правительств Бразилии и Аргентины (которые едва ли могли бы прийти к власти, если бы не пример Венесуэлы), привела к тому, что планы США навязать свою модель интеграции были сорваны. Проект ALCA так и не был реализован к намеченному сроку – 2005 г. На Саммите Америк в ноябре 2005г. в Мар-дель-Плата У. Чавес назвал итог переговоров “смертью ALCA”. К сожалению, в прошлом году десятилетие срыва этих планов прошло почти не замеченным. Сейчас аналогичные идеи продвигаются в рамках проектов Тихоокеанского партнерства (TTP) и Трансатлантической интеграции (TTIP).
4.Любопытная испаноязычная игра слов: "Estados Unidos" (Соединенные Штаты) - так называют США латиноамериканцы и "Estamos Unidos" - буквально "Мы едины".
Провал проекта ALCA «расчистил» геополитическое пространство региона, открыв путь к формированию альтернативной интеграции, мыслившейся как подлинно независимая. К настоящему времени эта тенденция в наибольшей мере воплощена тремя объединениями - Боливарианским альянсом для Америк (ALBA), Союзом южноамериканских наций (UNASUR) и Сообществом государств Латинской Америки и Карибского бассейна (CELAC). Эти три интеграционных объединения малоизвестны российской общественности, но теснейшим образом связаны с Венесуэлой, поэтому для понимания ее региональной роли на них стоит остановиться подробнее.
Союз ALBA, созданный по инициативе Венесуэлы и Кубы в 2004 г., в настоящее время включает 12 государств. Основное содержание, стратегическая направленность проекта выражены уже в его названии. Аббревиатура проекта «alba» буквально означает «заря, рассвет». Главным принципом интеграции в ALBA выступает не конкуренция между странами и производствами, а экономическая взаимодополняемость и сотрудничество стран-участниц.
5.Официальный логотип Боливарианского альянса (ALBA):
Создан Банк ALBA, а с 2010 г. функционирует общая валюта SUCRE (Sistema Único de Compensación Regional – Единая региональная система взаиморасчётов). Эта инициатива направлена на преодоление зависимости от доллара США. Внутри ALBA создаются межгосударственные государственные компании, которые позиционируются как альтернатива вездесущим и могущественным транснациональным корпорациям. Экономической целью боливарианской интеграции является формирование сбалансированной системы международного разделения труда, чтобы слабые стороны одной национальной экономики компенсировались сильными сторонами экономик соседних стран. Ранее этому принципу стремился следовать Союз экономической взаимопомощи (СЭВ) во главе с СССР, поэтому ALBA можно рассматривать как своеобразный аналог СЭВ в новых условиях.В ALBA в отличие от прежних интеграционных объединений приоритет отдавался и отдается задачам социального и культурного развития.
Одновременно с ALBA в 2004 г. было создано объединение UNASUR, включающее все 12 южноамериканских государств. В 2016 году Венесуэла в порядке ротации займет пост временного председателя этого объединения. Президенту У. Чавесу принадлежит инициатива переименования блока из Южноамериканского Сообщества Наций (ЮСН) в Южноамериканский союз.
В последние годы UNASUR проявил себя как надежный инструмент поддержания политической стабильности в регионе. Он сыграл определяющую роль в выработке совместных решений во время трех попыток государственного переворота (в Гондурасе в июне 2009 г., в Эквадоре в сентябре 2010 г. и в Парагвае в июне 2012). Именно в рамках UNASUR государства региона с разной политической ориентацией сумели выработать единую и согласованную политику в отношении тех, кто посягнул на конституционную стабильность. И сейчас, в связи с нападками на Венесуэлу по вопросу о правах человека, блок UNASUR пытается выработать общую позицию и защитить ее.
6. CELAC создан, чтобы дать отпор гегемонии США в Западном полушарии:
Образование в 2011 году Сообщества латиноамериканских и карибских государств (CELAC) стало своеобразным симметричным ответом Латинской Америки на гегемонистские планы США типа ALCA. Если ALCA планировалась как объединение, включающее все страны Западного полушария, кроме Кубы, то CELAC – это, можно сказать, объединение всех стран полушария, кроме США и их ближайшего союзника – Канады. Идея создания CELAC изначально принадлежит Бразилии и Мексике, однако по своей сути и духу эта идея боливарианская. Замысел объединения Латинской Америки на основе принципов равенства и независимости, без участия «великого северного соседа», восходит к Симону Боливару, стоявшему у истоков латиноамериканского единства. Можно сказать, что CELAC сегодня воплощает мечту Освободителя о Великой Родине (Patria Grande). Неслучайно, что учредительный саммит блока состоялся в венесуэльской столице (декабрь 2011 г.). В CELAC принципы демократизма и равенства реализованы в максимальной степени: решения принимаются только консенсусом и голос каждого государства, вне зависимости от его геополитической роли и экономических масштабов, паритетен с другими. Недавно в Эквадоре прошел очередной, четвертый, саммит CELAC.
СОЦИАЛЬНЫЙ ПРОГРЕСС В ВЕНЕСУЭЛЕ
Но вернемся собственно к Венесуэле. Несмотря на вызванный нынешним кризисом скептицизм, успехи боливаризма в социальной сфере бесспорны. Главным источником социального прогресса Венесуэла стало перераспределение доходов от продажи нефти. Да, нефть – «ахиллесова пята» Венесуэлы, и многие критикуют колоссальную зависимость ее экономики от «черного золота». Почему-то никто не критикует за это Саудовскую Аравию, но такова логика «двойных стандартов»… Можно много рассуждать о том, что Венесуэле, как и другим странам-экспортерам углеводородов, за годы высоких цен на нефть не удалось в должной степени диверсифицировать свою экономику, но одно остается бесспорным: Венесуэла поставила нефтяную ренту на службу социального развития и справилась с этой задачей в должной мере.
7. Пункт записи в социальную образовательную программу Миссию Робинсон.
В общей сложности с 1999 по 2014 год в социальную сферу было вложено 732 млрд (!) долларов, что составило 62% от общей суммы доходов от нефти (в период с 1983 по 1998 год прежние власти инвестировали в социальную сферу всего 83 млрд). То есть, можно констатировать, что главную цель – перераспределение нефтяной ренты в интересах большинства – боливарианское правительство выполнило в полной мере. Оппозиционные СМИ кричат о голоде в Венесуэле, а ООН признает результаты по борьбе с бедностью. Кому верить - вопрос риторический.
8. Венесуэльские новостройки в рамках миссии "Жилье"
Приведем некоторые факты, свидетельствующие о значительном социальном прогрессе в Венесуэле за время правления Чавеса и Мадуро. До 1999 года пенсии здесь получали только 387 тысяч пожилых людей. К 2015 году эта цифра увеличилась до более чем трех миллионов. Только в 2015 году пенсии стали получать дополнительно 50 тысяч человек.
Количество студентов за 17 лет увеличилось с 785 тысяч до 2,6 миллионов. В настоящее время Венесуэла – самая «студенческая» страна региона. По данным ЮНЕСКО, это – вторая в Латинской Америке и пятая в мире (!) по уровню охвата молодежи высшим образованием. Школьникам бесплатно раздаются компьютеры.
Средняя продолжительность жизни за тот же период выросла с 72 лет до 75.
9. Внутренний двор в Каракасе. На плакате написано: "Следуем вместе. Будем жить и победим".
За 17 лет в Венесуэле построено около миллиона новых квартир. Успешно развивается государственная программа расселения бедняцких городских районов «барриос» и переселения их жителей в благоустроенные дома. Квартиры распределяются не по ипотеке и не покупаются, но предоставляются венесуэльцам по социальному найму. Государство пришло на выручку и миллионам «обманутых дольщиков» большей частью из средних слоев, оставленных частными жилищными фондами путем злостного банкротства без денег и без жилья. По некоторым оценкам темпы строительства в Венесуэле самые высокие в мире (в Латинской Америке точно). «Конкуренцию» может составить разве что только Китай.
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ВОЙНА: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ
В последние годы политики и экономисты Венесуэлы много говорят об «экономической войне», которая рассматривается как разновидность неклассической (неконвенциональной) войны. В речах Чавеса и Мадуро этот термин звучал почти рефреном при рассмотрении причин экономического кризиса в стране.
Оппозиция и скептики зачастую объясняли употребление этого термина стремлением власти снять с себя ответственность за экономические проблемы, поиском внешних или внутренних врагов и т.д. Однако представляется, что «экономическая война» – это реальность, в которой живет не только Венесуэла, но теперь уже и весь мир. За примером далеко ходить не надо. Поступательное сокращение мировых цен на нефть даже в условиях обострения напряженности в регионах ее добычи и экспорта, что раньше всегда вело к повышению цен, может быть объяснено только тем, что это – процесс организованный и хорошо управляемый. Таких «нефтяных шоков» в истории было уже несколько, и все они совпадали с крупными политическими трансформациями (например, в середине 80-х годов – с началом перестройки в Советском Союзе).
«Экономическая война» местного масштаба ведется в Венесуэле по уже отработанным лекалам. Бьют в первую очередь по обывателю и массовому потребителю, стремясь подогреть их оппозиционные настроения и настроить против властей. Именно так было в Чили в период правления Альенде, так было и в позднем СССР в 80-е годы.
Главная причина перебоев в снабжении в том, что сети супермаркетов и механизм распределения продуктов принадлежат преимущественно частным компаниям. Именно они создают искусственный дефицит товаров первой необходимости, а в СМИ, также принадлежащих частным корпорациям, идет яростная пропагандистская кампания на тему неэффективности власти.
В оппозиционных СМИ Венесуэлу нередко пытаются представить как «страну очередей». Очереди действительно есть. Но журналисты скрывают, в каких магазинах эти очереди. Стремясь преодолеть дефицит товаров, власти создали национальную сеть государственных магазинов «Меркаль», где товары продаются по фиксированной субсидированной цене. На товары первой необходимости в соответствии с «Законом о справедливых ценах» установлена максимальная планка цен, превышение карается законом. Естественно, что основная масса венесуэльцев предпочитает покупать продукты (или хотя бы часть их) именно там, а не в частных магазинах, где цены намного выше. Полностью удовлетворить спрос эти магазины пока не могут, отсюда и очереди.
10. Очереди в магазины с фиксированными, так называемыми, справедливыми ценами.
Самый яркий пример низких или «справедливых» цен – это цены на бензин и другие виды моторного топлива. От них зависят цены на все остальное, и именно их повышение по требованию МВФ (проведенное теми же правыми политиканами, многие из которых и теперь заправляют в парламенте) в 1989 году спровоцировало жителей столицы на стихийное восстание – «каракасо». Недавно в Венесуэле подняли в несколько раз цены на бензин. Власти аргументируют этот шаг тем, что в условиях падения мировых цен на нефть нужны новые источники субсидирования социальных программ; похоже, что народ понимает эту необходимость – на этот раз обошлось без массовых протестов. Но и теперь цены на бензин остаются самыми низкими в мире (!). До последнего же времени горючее стоило гораздо дешевле газированной воды. Не удивительно, что спекулянты гнали бензин через границу целыми автоколоннами.
Большие проблемы в экономике доставляет реэкспорт из соседней Колумбии. Схема тут простая и банальная. Границу контролируют преступные группировки, связанные с наркобизнесом и «парамилитарес» – полувоенными бандформированиями, терроризирующими не только Колумбию, но и значительную часть Венесуэлы. С ними заодно действует крупный венесуэльский капитал, владеющий большей частью внутренней торговли, который «успешно» соединяет наживу с антиправительственной диверсией. Эти силы опустошают внутренний рынок, скупая по низким государственным ценам все, что можно, и гонят через границу, чтобы продать во много раз дороже.
11. Так торговали венесуэльским бензином на дорогах в Колумбию до недавнего времени.
12. Типичный "пейзаж" контрабанды бензина.
Закрыть границу практически невозможно: она открыта уже веками, миллионы людей живут на одной стороне, а работают на другой. В результате создается искусственный дефицит продовольствия и многих других товаров (через границу прокладываются даже нелегальные нефте- и бензинопроводы, армия их регулярно разрушает, но появляются новые). Те же дельцы перехватывают экспортируемые государством дешевые товары и направляют обратно в Венесуэлу. Цены на эти товары поднимаются до 50 раз, и продаются они уже за доллары. Так создается «черный рынок». Все это разгоняет инфляцию. Дефицит и инфляция, как и в других странах, служат расхожими аргументами оппозиции, на которые клюют многие простые граждане.
13. Военные перекрывают границу с Колумбией.
Кроме того, нужно отметить, что Венесуэле не удалось преодолеть зависимость от импорта товаров первой необходимости. В этой сфере монополия по-прежнему принадлежит таким транснациональным корпорациям, как Polar Nestlé, Procter, Kimberly-Clark, Cargill. Понятно, на чьей стороне эти корпорации и как легко им создать искусственный дефицит – одним кликом мыши управленческим решением.
Вот еще один интересный пример: очереди в банкоматы. Откуда они повсеместно в Венесуэле? Оказывается, частные банки, через которые проводится большинство банковских операций и которые на 90 процентов контролируют потребительский рынок банковских услуг, «воспользовались» национальным законодательством. Как? В 2012 году был принят Органический закон о труде, который, в частности, вводил пятидневную рабочую неделю с двумя выходными. Закон распространялся и на частный сектор. Этим не преминули воспользоваться частные банки, которые стали повсеместно закрывать пункты обмена валют и других банковских операций на выходные дни. Отсюда и очереди в банки.
Аналогичных примеров можно привести еще много. Цель «экономической войны» – в протестной политизации простых граждан и стимулировании недовольства властью.
ЭПОХА ПРОТИВОСТОЯНИЯ
В начале февраля (5 февраля 2016 года) исполнился месяц, как приступил к своей работе новый состав Национальной ассамблеи – венесуэльского парламента, где абсолютное большинство принадлежит оппозиции. Это первый месяц затяжного внутриполитического кризиса и общей неопределённости. Рост протестных настроений как результат «экономической войны», а также роста уличного насилия как криминального, так и экстремистско-оппозиционного характера (между которыми трудно провести четкую грань), обострения напряженности на границах – все это и обернулось тем, что 6 декабря 2015 года венесуэльцы избрали оппозиционный парламент.
Раньше боливарианский процесс никогда не сталкивался с таким открытым противостоянием внутри институтов власти. До сих пор конфликт с оппозицией всегда удавалось держать под контролем. Да, были и попытка госпереворота в 2002 году, и «хозяйская забастовка» в нефтяной отрасли конца 2003 года, сократившая национальный ВВП почти вдвое, и референдум по отзыву президента Чавеса, инициированный оппозицией в 2004 году и ею проигранный. Но противостояния внутри основных государственных институтов еще не было. После декабрьских выборов Венесуэла живет в принципиальной иной политической реальности.
Некоторую надежду на положительный исход кризиса дает разобщенность оппозиции, ее внутренние противоречия. Достичь хоть какого-то согласия оппозиция впервые смогла только к 2008 году, когда был сформирован оппозиционный блок «Стол демократического единства» (MUD), состоящий из трех десятков партий разной политической ориентации. Единственной общей политической платформой MUD был и остается античавизм (в его нынешнем проявлении – прежде всего «антимадуризм»). У оппозиции нет и не было общей экономической программы действий, единственная ее цель – свержение «кровавого режима» раньше Чавеса, теперь – Мадуро.
Еще с 2013 года ею в той или иной степени реализуется так называемый план «Выход», цель которого - отстранение от власти законно избранного президента Мадуро. План «Выход» является своего рода «грантом» оппозиции с заказчиками за рубежом. Есть, и обнародованы сетью Викиликс, свидетельства того, что лидеры оппозиции обращались к Вашингтону за финансированием своей политической деятельности.
14. Леопольдо Лопес. На трибуне написано: "Выход. Улица побеждает". Лидер оппозиции призывает к беспорядкам.
Массовые акции уличного насилия конца 2013- начала 2014 года были моментом претворения этого плана в жизнь. Их кульминация пришлась на февраль 2014 года, когда в ходе протестов погибло 43 человека, сотни были ранены. Совершенно «случайно» этот пик протеста пришелся на радикализацию украинского Майдана на улице Грушевского и его перерастание в государственный переворот, а также аналогичные события еще в нескольких странах. Есть все основания предполагать, что действия правых радикалов в Венесуэле и на Украине были хорошо скоординированы. Теперь, имея в руках парламент, оппозиция вынашивает планы «конституционного переворота», то есть отстранения президента от власти легитимным путем.
15. Венесуэльские гуаримбас. Почти киевский пейзаж периода Майдана.
16. До такого киевского ландшафта венесуэльские улицы еще не дожили.
Самое тревожное, что Конституция дает такие возможности. По аналогии с 2004 годом, когда был проведен референдум по отзыву Чавеса с поста президента, оппозиция может инициировать такой же референдум в отношении Мадуро. По Конституции референдум по отзыву президента может быть инициирован после истечения половины срока президентского мандата. То есть уже в апреле 2016 года оппозиция может приступить к воплощению своих планов в жизнь. «Экономическая война» и диверсии продолжаются, и не факт, что электорат, избравший новый парламент, не проголосует за отставку Мадуро. Венесуэла, как и другие страны региона, – президентская республика, где правительство формирует глава государства. Если место Мадуро займет кто-либо из лидеров оппозиции, можно будет поставить крест и на прогрессивном характере интеграционных объединений, о которых было сказано выше, и на социальном развитии самой Венесуэлы. Страна вернется на два десятилетия назад, оказавшись под гнетом транснациональных корпораций и международных финансовых институтов типа МВФ и Всемирного банка.
Все чаще раздаются призывы расформировать нынешний парламент. Конституция дает право президенту распускать Национальную ассамблею, но там очень много юридических тонкостей и нюансов. Вряд ли Мадуро пойдет на это. Это вызвало бы волну еще более радикальных, чем в 2014 году, протестов и создало бы предлог как минимум – для международной изоляции, а как максимум – не больше не меньше для интервенции (Южное командование армии США уже не раз выступало с заявлениями такого рода).
По всему этому боливарианские власти действуют более тонко. Еще в декабре прошлого года был создан Национальный парламент коммун – структура, альтернативная действующему парламенту. В январе 2016 года на его базе властью организован «Конгресс Родины», в работу которого включены все базовые коммуны и органы гражданской самоорганизации, так называемые, "колективос". Сейчас ведется выдвижение и отбор предложений, которые впоследствии будут систематизированы и представлены на общий суд сотней уже выбранных представителей региональных коммун. К апрелю 2016 года Конгресс должен разработать общенациональную программу выхода из экономического и политического кризиса. Вероятно, будущей программе будет придан высший юридический статус и приоритет, то есть его выполнение будет обязательно для всех ветвей власти, включая законодательную. Тем самым, исполнительная власть как бы стремится «отвести» от себя авторство общенациональных инициатив и «предоставить слово» народу.
Пока же все меры президента наталкиваются на жесткое сопротивление оппозиции. В частности, парламент отклонил декрет о введении Чрезвычайного экономического положения в Венесуэле и программу реформирования экономики. Сама оппозиция ограничивается пропагандистскими акциями, имеющими единственную цель – нагнетание конфронтации с исполнительной и другими ветвями власти. Первой ее мерой было провокационное решение вынести из парламента портреты Чавеса и даже Боливара (нечто вроде сноса памятников советской эпохи после переворота на Украине). Теперь она активно проталкивает закон об амнистии. В случае его принятия на свободу выйдет один из лидеров радикальной оппозиции Леопольдо Лопес, главный организатор насильственных акций протеста в начале 2014 года, и другие экстремисты, на чьих руках кровь многих жертв. Против такой перспективы решительно протестуют профсоюзы, массовые социальные движения, родные погибших.
Пока единственный закон, который принят оппозиционным парламентом, – это закон о правовом приоритете международных юридических институтов. Согласно ему, решения международных судов типа Гаагского трибунала оказываются обязательными для Венесуэлы. Таким образом, Венесуэла уже потеряла правовой суверенитет. Потеряет ли экономический – вопрос пока открытый. Второй закон, который оппозиция собирается принять, касается приватизации жилого фонда, построенного в рамках миссии «Жилье» (главная программа жилищного строительства – см. выше). Тем самым оппозиция намеревается бросить на рынок недвижимости бесплатно распределяемые квартиры. Еще бы – какой лакомый кусок для спекуляций и торговли! В этом заинтересованы частные банки и конторы, работающие с недвижимостью.
По всей видимости, апрель 2016 года станет Рубиконом противостояния власти и оппозиции. Именно тогда закончит свою работу «Конгресс Родины» и предложит свою программу действий. Вероятно, тогда же планы оппозиции по проведению «конституционного переворота» станут более явными и четкими. Будем ждать апреля – месяца, который всегда был для Венесуэлы временем тревог и надежд: в апреле 1810 года началась Революция независимости, в апреле 2002 года провалился государственный переворот против Чавеса, в апреле 2013 года был избран президентом Мадуро. Что ждать от апреля 2016 года?