В Москву я приехал в первых числах марта 2017 года. Этот очерк решил написать в самом начале 2018 года, после того, как прожил в столице России почти год.
Почти год я прожил в одном из самых больших населённых пунктов мира, в городе, который не так давно был столицей славного, блестящего СССР. За это время я успел сменить шесть работ, пожить в Московской области и двух районах Москвы — Жулебино и Царицыно.
Первое, что бросается в глаза, — это почти полное отсутствие ларьков/киосков на улицах: для Киева, в котором я прожил всю свою жизнь пёстрые разнокалиберные будки на тротуарах, торгующие всем, от пива до утюгов являются нормой ещё с 90-х годов.
В белокаменной припаркованный посреди тротуара автомобиль — скорее исключение, нежели правило. Киевляне привыкли, что автомобилисты бросают свои тачки везде: на пешеходных переходах, детских площадках, остановках общественного транспорта. Да и вообще, московские водители гораздо более воспитанные, гораздо охотнее пропускают пешеходов на зебрах. Рекламы в Москве тоже намного меньше, полностью отсутствуют так называемые «лайт боксы», этакие светящиеся в тёмное время суток небольшие рекламные щиты вдоль дорог, больших щитов, билбордов тоже намного меньше. Только в России я понял, насколько дикой и отсталой по сравнению с этой страной является Украина: до 1991 года обе братские республики были одной цивилизацией, но 26 лет капитализма отразились на них всё-таки по-разному.
Что касается людей на улицах, то сразу замечаешь большое количество выходцев из Средней Азии и вообще представителей монголоидной расы. Видно, что в Москву едут жить и работать сотни тысяч, если не миллионы иностранцев. С Киевом же наоборот: не то что чужие не едут, свои, коренные киевляне бегут кто куда.
Как человек левых взглядов, активно занимавшийся на протяжении многих лет прокоммунистической агитацией, в том числе и с помощью наклеек-граффити, я обращаю особое внимание на уличную политагитацию. К сожалению, вынужден констатировать, что рисунки и наклейки-стикеры правого толка количественно доминируют над коммунистической пропагандой. Но, должен заметить, фашистских (в том числе футбольно-фанатских) стикеров на порядок меньше, чем в украинской столице накануне и после коричневого майдана. Людей же с советской символикой (футболка с гербом СССР, красная звезда на шапке) в городе примерно столько же, сколько и реакционеров с шевронами-коловратами и белогвардейскими кокардами. И тех, и других крайне мало — московская толпа достаточно аполитична. Абсолютно нет жёлто-синей украинской символики. Понимаю, что её здесь и не может быть, но после посещения Минска в 2014 году, где укро-майданная символика довольно часто встречалась на прохожих, я бы ничему не удивился.
Углублюсь в политическую тему, раз уж затронул её. На протяжении всего своего московского года я следил за активностью столичных левых. Поставил себе задачу: найти как можно больше коммунистических кино- и дискуссионных клубов, посетить как можно больше красных митингов и демонстраций. Так как я подписан во «ВКонтакте» на все или почти все социалистические, коммунистические и окололевые группы, то информацию по этой тематике получал полную. Так вот: красных киноклубов в Москве нет! От слова «совсем». (В Киеве, к слову, перед войной было аж два левых киноклуба.) Дискуссии на политические темы, судя по видеоотчётам, проходят, но попасть на них не знаю как, приглашать на них — никто не приглашает. На одну лекцию по биографии Троцкого в книжном магазине «Циолковский» я всё-таки попал, приходил и на мероприятия одной из районных ячеек «Сути Времени» (на безрыбье и рак рыба). О кружках по изучению марксизма слышать не доводилось, вернее, что-то похожее проводят троцкисты из «Революционной рабочей партии», но после проукраинских и промайданных заявлений их лидера Бийца ходить к ним на мероприятия не хочется. С демонстрациями повеселее: и первого мая, и седьмого ноября, кроме КПРФ, кое-что организовывают непарламентские левые, в среде которых можно найти настоящих марксистов-ленинцев. На эти маленькие, незюгановские митинги приходит первого мая несколько сот человек. На столетие же Октября пришло около тысячи активистов под флагами Рот Фронта, ОКП, РКРП-РПК и других организаций.
О боевых профсоюзах и забастовках в белокаменной ничего не слышно. Да и нет здесь особо крупных предприятий, заводов с десятью тысячами рабочих и более уже не существует, автогигант ЗИЛ и другие советские мощности разрушены. Ничего нового, сопоставимого по масштабам, не создано. Приезжему, если он не высококвалифицированный специалист, достаточно трудно найти нормальную работу, реально только устроиться разнорабочим на маленькую фирмочку, где придётся вкалывать по 9 —10 часов в день с одним выходным в неделю или вовсе без выходных. На таких шарагах люди пашут без трудовой книжки, без больничных и отпусков. В любой момент у хозяев могут начаться «финансовые проблемы». Это будет означать, что тебя выставят за ворота и даже не отдадут зарплату за несколько последних месяцев. Можно перебиваться работой с поденной оплатой. В любом случае, рассчитывать на зарплату больше тридцати—сорока тысяч рублей в месяц (500—700 $) не приходится. Наличие так называемого патента, дающего право на официальное трудоустройство, ситуации не меняет. Обладатели оного становятся жертвами кидалова не реже, чем нелегалы. Вот вкратце причина, по которой автору этих строк пришлось сменить аж шесть работ за один год.
В Москве два книжных магазина, специализирующихся на продаже литературы левого толка, — «Фаланстер» и «Циолковский». Аналогом киевского книжного рынка «Петровка» является книжная ярмарка в спорткомплексе «Олимпийский». Но сравнение здесь не в пользу «Олимпийского»: во-первых, вход платный, а во-вторых, выбор намного меньше, чем на «Петровке», где старые советские книги можно за копейки брать тоннами. Спасает ситуацию то, что московские библиотеки, не в пример киевским, получают относительно хорошее финансирование от государства. В каждой из них отведено место полкам для буккроссинга, благодаря которому литературы можно брать сколько угодно, даже не оставляя ничего взамен.
Неприятно удивляет в белокаменной дороговизна общественного транспорта: одна поездка на автобусе, метро, троллейбусе или трамвае обходится почти в 60 рублей (1$). С объемной сумкой в метро просто так не зайдешь, её обязательно просветят рентгеном на предмет наличия взрывчатки. Ещё огромные неудобства создают турникеты в наземном транспорте, для посадки открывается только передняя дверь и ты должен простоять в очереди (порой изрядной) для того, чтоб попасть в салон автобуса или троллейбуса. Часто в турникетах застряют старушки с авоськами и инвалиды. Этот маразм постоянно напоминает тебе, что на дворе всё-таки капитализм, и несмотря на некоторые преимущества одной столицы над другой, и здесь простым людям приходится несладко.
Московские жилые районы, на первый взгляд, мало чем отличаются от киевских: те же хрущёвки, девяти- и шестнадцатиэтажки, те же современные высотки в новых спальных районах. Но есть и отличия: в белокаменной, к сожалению, намного больше церквей, они здесь буквально на каждом шагу. Что удивляет приятно, так это полное отсутствие пристроек-балконов на первых этажах хрущёвок. Это ещё одна «прелесть», делающая украинскую столицу похожей на африканский город. Аренда московского жилья обходится недёшево: за однокомнатную квартиру возле метро на окраине придётся выкладывать около 30 000 рублей (500 $) в месяц, за двухкомнатную — около 35 000—40 000 (600—700 $). Чем жильё дальше от метро, тем оно дешевле, чем ближе к центру, тем дороже.
P. S. В Москве сохранилось много советских памятников и названий, есть улица Уго Чавеса, площади Хо Ши Мина и Амилкара Кабрала. В Мавзолей Ленина огромная очередь, несколько сот человек — мне на морозе пришлось жать минут тридцать.
В новогодние праздники на Красной площади разбили ярмарку: здесь громко играет американская музыка, люди катаются на коньках и приобретают сувениры.